Альберт Байкалов - Точка возврата
– Я так думаю, что вы приехали сюда не для этого. – Амирхан уперся взглядом в продолжавшего стоять англичанина. Он почему-то подумал, что тот попросту еще только подбирается к основной теме, делая это постепенно, с целью изучить его реакцию.
– Ты, как всегда, проницателен. – Нусон вернулся на свое место. – Настало время снова всколыхнуть Кавказ.
– А чем, по-вашему, я занимаюсь? – фыркнул Амирхан, ожидавший чего угодно, только не этого. – С наступлением лета и по сей день мы активизировали свои действия на всех направлениях. Разве вы не видите, с экранов новостей не сходят репортажи из Ингушетии, Дагестана, Осетии…
– Не горячись, – перебил его Нусон. – Это все так. Но согласись, стреляют лишь те, кому платят. Нужно сделать так, чтобы за оружие взялись все. Для этого необходимо разбудить народ. На Кавказе много факторов, которые делают решение этого вопроса не очень трудным. Кровная месть, родство, память о депортации, традиции…
Он замолчал, словно давая возможность продолжить перечисление Амирхану. А может, почувствовал вину, что неожиданно резко прервал его.
– Для этого надо столкнуть русских военных и чеченцев, а это уже было, – воспользовался паузой Амирхан. – Мало кто верит в особые группы спецназа, ликвидирующие религиозных и общественных деятелей. Устарела, даже смешно выглядит, месть родственников за погибших.
– Почему ты сразу начинаешь перебирать варианты с Чечней? – неожиданно спросил Нусон. – Разве на Кавказе мало других народов?
– Мы всюду проводим свои акции! – Амирхан удивленно вскинул брови.
– Ваша республика быстро восстанавливается. Мало у кого поднимется рука снова превращать города в руины, – вздохнул Нусон. – А если попытаться столкнуть лбами ингушей и чеченцев?
– Пробовали, – покачал головой Амирхан. – Ты ведь знаешь, скольких мы уже отправили в ад? И что толку?
– Вы ограничиваетесь покушением на отдельных людей. Часто русских, которые живут там. А если взять и напасть на целое село? Потом сделать так, чтобы ингуши ответили тем же?
– Кто пойдет на это? – Амирхан посмотрел на Нусона как на несмышленого ребенка. – Ноги потом не унесешь.
– Подумай над моим предложением. Сейчас у тебя много дел.
– Как бы ни критиковали милицию и ФСБ, они хорошо работают, – предпринял вялую попытку оправдаться Амирхан. – Тяжело организовать акцию с убийствами. Мало кто на такое решается. Но мы работаем, – заверил он, стараясь приблизить конец беспредметного обсуждения этой темы.
Он знал: Даниэль Нусон не для этого назначил ему встречу. До сих пор он не спросил, как продвигаются дела с боевыми группами, которые созданы прямо в сердце России. На носу выборы. Нужен хаос, а это деньги, которые Амирхан любит не меньше родины.
– Мы имеем возможность оказывать влияние на большое количество политиков, от которых зависит ситуация в России. – Нусон слегка подался вперед. – За деньги они с радостью бросаются претворять в жизнь даже самые ущербные законопроекты. А те, у кого монополия на продукты питания, лекарства, услуги и социальные блага, и вовсе не нуждаются в наших подсказках. В России сложилась парадоксальная ситуация. Безумно разбогатев или получив власть, люди начинают ненавидеть свою родину и в прямом смысле уничтожать ее. Я серьезно задумываюсь над научным обоснованием этого феномена. Мне кажется, что у этой нации самой природой запущен механизм самоуничтожения. Вкладывают огромные деньги в чужую экономику, презирая свой народ. Такого нет ни в одной стране. Англия сквозь пальцы смотрит, как новые русские миллиардеры за фантастические цены скупают в центре Лондона дворцы. Ты не задумывался почему?
– Думал, – подтвердил Амирхан.
Он действительно удивлялся спокойствию населяющих туманный Альбион людей. Самые дорогие дома в исторической части Лондона принадлежат олигархам, женам, детям и содержанкам из России. В его понимании продать дворец, в котором когда-то жил английский король, человеку из другой страны – почти то же самое, как если бы в мусульманских странах продавали мечети американцам.
– Они постепенно выводят свой народ из себя, – стал пояснять Нусон. – Мало того, что основная часть русских травится водкой, наркотиками, недоедает и вымирает от болезней, которые давно побеждены в других странах. Ты посмотри, что показывает их телевидение! Во времена железного занавеса мы и мечтать не могли о такой пропаганде и разложении. Я не говорю, что развратом и насилием они оскорбляют мусульман, которых в России очень много. На фоне повальной нищеты горстка обезумевших от шальных денег людей кривляются и дразнят русского медведя. А голодный медведь злой и страшный зверь! Чего стоят эти шоу! Даже в богатой Америке многие вещи считаются не этичными. Но есть люди, в которых эти полуголодные и спившиеся твари верят. Они кость в горле.
– Президент, – то ли спросил, то ли констатировал Амирхан.
– Он тоже, – уклончиво ответил Нусон. – Сейчас тебе придется сконцентрироваться на Москве. Там у нас большие планы. У тебя все готово?
– Почти да. – Амирхан едва заметно кивнул. – Нет конкретной задачи. К тому же мне обещали возместить часть расходов.
– Об этом не беспокойся, – заверил Нусон. – Мы перечислим всю оговоренную сумму.
Амирхану надоел затянувшийся диалог, и он задал вопрос в лоб:
– Так кто основная цель?
– На ближайшее время не только «кто», но и «что», – не сводя взгляда с чеченца, Нусон встал, зашел за кресло и поставил на его спинку локти: – Посольство и президент Грузии.
По мере того как смысл сказанного доходил до сознания, цвет лица Амирхана менялся со смуглого на бледно-серый. Некоторое время он молчал, глядя на Нусона. Потом перевел взгляд в окно:
– Ваша страна желает использовать моих людей сугубо в своих целях? Какой я имею в этом интерес?
– Во-первых, – Нусон выпрямился, провел по спинке кресла ладонью, – мы тоже вкладывали в них деньги, поэтому они скорее наши. Во-вторых, резонанс от акции должен, прежде всего, сыграть негативную роль для России.
– У меня в московской группе почти все мусульмане. Стоит кому-то оказаться в руках ФСБ – и все станет явным.
– А ты сделай так, чтобы либо твои люди не попались, либо акцию провели славяне. Заплати любой молодежной организации и спи спокойно. Они не только обстреляют посольства или закидают его бутылками с зажигательной смесью, перенесут, куда скажешь. Это страна, где за деньги можно сделать все.
– Я имею в виду президента, – уточнил Амирхан.
– Это намного проще, чем ты думаешь. Надо устроить все таким образом, будто покушение организовано силами грузинской оппозиции. Параллельно займись прессой и телевидением. Раздуй ажиотаж, будто Москва финансирует деятельность неподконтрольных руководству Грузии партий, а на территории России готовят боевиков для переворота в этой стране. Нужно наращивать усилия на всех направлениях. А эта работа очень тонкая и требует много сил.
– Хорошо, – выдавил Амирхан. – Посольство Грузии и его сотрудники с этого дня перестанут спать спокойно. Пощекочем и обычных, рядовых грузин, которые живут в Москве.
– Смотри, не перестарайся. – Нусон едва удержался, чтобы не пригрозить чеченцу пальцем.
Этот вопрос был самым деликатным. Вся его пикантность заключалась в том, что сами грузины и заказывали эту музыку, естественно, с подачи США, но кто об этом говорит вслух? Ставшая филиалом ЦРУ по работе с Россией, страна имела полностью управляемого, а главное, одиозного президента. Раболепство этого человека перед заокеанскими спонсорами уже вызывало тошноту у тех, кто его вскормил и посадил на трон. Теперь настало время сместить его. Грузинский лидер до того рьяно взялся за исполнение приказов своих хозяев, что по всем параметрам перегнул палку, включая отношения с Россией. Это было необходимо делать, но не так активно и глупо. Выход нашли быстро. Было принято решение извлечь из этой ситуации двойную пользу, сделав главу этого государства мучеником в глазах цивилизованного мира, а заодно освободить занимаемое им место. В октябре планировался неформальный саммит глав стран – участниц СНГ в Москве. В кулуарах западных спецслужб на этот случай был разработан план, который должны были претворить в жизнь подконтрольные Амирхану люди.
Спустя два часа после этого разговора Нусон уже стоял у огромной стеклянной секции, отделявшей второй этаж аэропорта Шенефельд от посадочных терминалов. Здание имело идеальную звукоизоляцию, и все, что происходило на летном поле, напоминало немое кино.
– Я буду в Москве вечером. – Стоявший рядом высокий мужчина, со слегка волнистыми, черными волосами и широким, похожим на картофелину носом, посмотрел на часы. – Сегодня уже не смогу ни с кем переговорить.
– А зачем торопиться, Ладо? – провожая взглядом беззвучно поднимающийся в небо «Боинг», пожал плечами Нусон. – Люди Амирхана получат от него инструкции не раньше чем через два-три дня. А пока этого не случится, тебе нет смысла пытаться налаживать с ними контакт. Они и не знают, что ты в курсе всего. Я устроил все таким образом, будто инициатива взаимного сотрудничества с вами будет исходить от чеченцев.
