Александр Бушков - Пиранья. Алмазный спецназ
– Да ни хрена подобного, – сказал Мазур.
– Значит, тебе и карты в руки. Согласна, дело опасное, но это ведь то, чем ты занимался всю сознательную жизнь... Ты там будешь не один. Помощь отыщется, поддержка, техническое оснащение и все такое. Если попадешься государственным конторам, будем тебя вытаскивать со страшной силой. Главное – не попасться в руки тем, кого ты громить едешь, – тут уж, сам понимаешь, исключительно на себя рассчитывать придется.
– Детали? – спросил Мазур. – Чтобы мне в материалах допросов не копаться...
– В общих чертах выглядит так: они базируются прямо в Джале. Столица – город большой, там при нужде целый батальон может раствориться по окраинам, прикинувшись мирными энтомологами или, скажем, активистами молодежной христианской лиги... Ну, против нас, разумеется, не батальон. Всего-то дюжина профессионалов под командой какого-то загадочного полковника из бывших советских спецназовцев. В деньгах, а значит, и в снаряжении они недостатка не испытывают, наши конкуренты – люди не бедные, и тот, кто пытается вторгнуться на чужой укрепленный плацдарм...
– Швыряет бабки направо и налево, – кивнул Мазур. – Знаю, мне еще в Ницце этот американский урод объяснял подробно...
– Ах да, я и забыла... В общем, они после полосы неудач решили играть по крупной. Не посылать больше ходоков с винтовочками. Через три дня будет открытие большой клиники – одна из программ ЮНЕСКО, съедется масса зарубежных гостей и ооновских чиновников, президент просто обязан будет торчать на трибуне и произносить речи... Понимаешь?
– Еще бы, – сказал Мазур. – Мечта террориста: точно известно и время, и место, да вдобавок знаешь, что м и ш е н ь непременно должна будет явиться... Что на сей раз? Если не снайперы... Смертник с бомбой в толпе? Или парочка броневиков, проламывающих кордоны?
– Нечто посерьезнее. Я же говорю, наши конкуренты не мелочатся. Этот загадочный полковник зафрахтовал наш же, российский корабль. Не океанский лайнер, но и не малый рыболовный траулер. Гидрографическое судно – их сейчас столько не у дел... Команда абсолютно не в курсе. Им впарили легенду: мол, по заказу африканского министерства природных ресурсов группа ученых из Европы изучает миграцию рыбы в заливе Одлаванги. В нейтральных водах, совершенно законно и официально, так что никакого криминала...
– А на самом деле?
Олеся обольстительно улыбнулась:
– Кирилл, ты же любишь себя телепатом аттестовать, вот и попытайся включить шестое чувство...
– Десантная группа? – вслух предположил Мазур. – Нет, ты ж говорила, их там всего дюжина. А клиника наверняка не на побережье – в центре столицы где-нибудь... Меры безопасности будут серьезные, дюжине, пусть они наперечет терминаторы, ловить попросту нечего... Тогда?
– Догадайся... – с дразнящей улыбкой сказала Олеся.
– Ну, а что тут еще можно придумать? – искренне пожал плечами Мазур. – Корабль в нейтральных водах... – он выпрямился в кресле и стал очень серьезным: – Олеся, но не ракеты же...
– Угадал, – сказала она с тем же серьезным, хмурым лицом, что было сейчас у него. – Ракеты уже на корабле. Четыре штуки. Мне три раза повторили название, так что я отлично запомнила... «Синяя ведьма», эм-пэ-эйч восемь... Это серьезно?
– Серьезнее некуда, – сказал Мазур. – Ваши конкуренты не скупятся, точно... Состоят на вооружении как минимум десяти флотов. Крылатая ракета класса «корабль-корабль», а это означает, что ее с тем же успехом можно послать на сушу. Предназначены для того, чтобы нанести возможно больший ущерб современному военному кораблю – сама представь мощность боеголовки. Причем размеры не особенно и большие, метр с копейками, – он показал рукой от пола. – Запускать можно, собственно говоря, с самого примитивного устройства вроде разрезанной вдоль металлической трубы. Лет десять назад в одной далекой стране партизаны, умыкнув полдюжины, ими по военному аэродрому трахнули. Впечатляющий был результат... Ну, и точность попадания фантастическая. Можно запрограммировать так, что они залепят президенту пониже пояса... Я, конечно, преувеличиваю, но не особенно. Достаточно будет, если парочка или хотя бы одна влепится в радиусе метра от трибуны. А уж если все четыре... Воронка будет впечатляющая. Девятиэтажка поместится. Ну, а если какая-то добрая душа заранее установит радиомаячок, а то и притащит с собой... Он, по идее, не больше пачки сигарет. Свободно можно попросить б о л в а н а сунуть в карман и стоять поодаль от президента – мол, это такой шпионский микрофон... В любом случае, сомневаюсь, чтобы у президентской службы безопасности нашлась возможность такой маячок выявить или заглушить. Нет у них, зуб даю, подобной техники, все-таки Африка, а не Вашингтон... Ну да, вот именно. На их месте я бы планировал именно наведение по радиомаяку. Гораздо надежнее. Если уж нашлись деньги зафрахтовать судно и достать «Ведьмы», маяк – пустячок...
– Иными словами – дела хреновые?
Мазур усмехнулся:
– Но я же не отказываюсь съездить в гости в Джалу? Значит, все не так уж и хреново... Вы меня одного хотите послать?
– С Аней, – Олеся заторопилась: – Кирилл, я прекрасно понимаю, что ты думаешь, по твоему лицу видно – такую гримасу скорчил, словно лимон раскусил... Зря ты так, честное слово. Это тот классический случай, когда внешность обманчива. Она только на вид – юный наивный ангелочек. А на деле и с рукопашной обстоит самым лучшим образом, и стреляет отлично, и в переделках бывала. До тебя ей, конечно, далеко, но девочка, поверь, серьезная.
– Милая, – сказал Мазур с видом крайнего простодушия. – Но там, неровен час, людей убивать придется...
– Я же тебе говорю: она бывала в переделках, – Олеся подчеркнула голосом последнее слово. – Ты, конечно, продукт штучной выделки, но с чего ты взял, что прежде у нас не было ситуаций, когда от людей требовалась... р е ш и м о с т ь?
– Ладно, верю, – сказал Мазур. – Ты – женщина серьезная, надеюсь, прекрасно знаешь, что делаешь... Вот только... У меня создалось впечатление, что девочка строптива и заносчива. Сумеет она быть хорошей п о д ч и н е н н о й?
– Сумеет, не беспокойся. Говорю же, в деле проверена.
– Ну, будем надеяться... – протянул Мазур.
– Серьезно, нет никаких оснований для беспокойства. Или тебе будет спокойнее, предоставь я тебе дюжину Шварценеггеров?
– Э, нет, – сказал Мазур энергично. – Вот дюжина Шварценеггеров в таких делах как раз совершенно ни к чему. Чем меньше людей, тем успешнее такие дела проскакивают. Я так понимаю, кораблик этот для пущей надежности следует потопить?
– А ты сможешь?
– Да я многое могу... – сказал Мазур, – но не хотелось бы выходить за рамки. Куча ни в чем не повинного, непричастного народа... Такие вещи лучше делать ю в е л и р н о.
– А конкретно?
– Ну, скажем... Хороший такой пожар в машинном отделении или в трюме. Куча пожарных, куча полиции, репортеры и все такое... Не могут же все поголовно полицейские и спецслужбы в Джале оказаться перекупленными вашими конкурентами?
– Безусловно, не могут. Пожар, огласка, сенсация... Как следствие – неминуемый арест корабля в порту и куча вопросов к его экипажу... – Олеся улыбнулась совершенно непринужденно. – Знаешь, мысли у нас идут параллельным зигзагом – так, кажется, у вас, моряков, говорится?
– Параллельным курсом.
– Ну, это несущественно... В общем, мысли наши шли в одном направлении. Я тебе больше скажу: нечто похожее у ж е планируется. Там есть нужный человек, причем никакой не разведчик... Это в ваши времена все делилось на шпионов и контрразведчиков, а сейчас в игре гораздо больше самых разнообразных фигур...
Глава вторая
Робинзон и Пятница
Тщательно притворив за собой дверь ванной, Мазур старательно изничтожал оба российских загранпаспорта, свой и Анкин. Меньше всего возни было со страничками: изрезал их на мелкие кусочки крохотными ножницами, имевшимися при швейцарском ноже, в два счета сжег в раковине. С фотографиями и особенно красными обложками пришлось повозиться, резать их еще мельче, чтобы лучше горели. Но все равно, возни хватало: плохо горели, медленно, неохотно, чадно, ванная наполнилась едкой химической вонью, Мазур перхал, мотал головой, смаргивая слезы, но все равно стоически держался, пока не разделался с уликами окончательно. Обильно побрызгал каким-то освежителем воздуха, изведя не менее чем полбаллончика, смыл хрусткий пепел, намочил носовой платок и тщательно протер раковину. Гарь понемногу улетучивалась, воздух очистился. В крайнем случае, если кто и почует, решат, что русские курили какую-нибудь дурь, здесь этим никого не удивишь, и сами смолят, и заезжим не удивляются...
С этими паспортами они пересекли границу, после чего аусвайсы стали не нужны. Во внутреннем кармане пиджака лежала еще парочка – опять-таки российские, но уже с другими вымышленными анкетными данными. Визы, как и в первых, стояли правильные, подделка была того класса, который уличные постовые обнаружить не способны, – да и не всякий сыскарь сподобится, тут нужны оч-чень скрупулезные исследования, а контрразведка местная хиленькая, поскольку и государство не из крупных, оттого и здешних должностных лиц покупать проще, чем в странах побольше. Вот и обнаруживаются тут разные... гидрографические экспедиции с убедительными бумагами и неведомо какими путями доставленными в страну крылатыми ракетами.
