Сергей Зверев - Пираты. Дикий остров

– Заходите, Иван Антонович. Слушаю вас.

– События по «Алмазу шаха» пошли по второму сценарию, и я считаю, что это нам на руку.

– Почему? – Виноградов постарался мысленно отбросить остальные дела и сосредоточиться на проблеме гипотетической импульсной ракеты.

– Во-первых, – как всегда, обстоятельно и логично стал раскладывать информацию Ветров, – сегодня я получил последние данные о принадлежности покупателей. Это не «Аль-Каида», это обычная преступная группировка, которая прикрывается террористической деятельностью.

– Есть факты?

– Да, есть. Это косвенная причастность, но не единичная, а ко всей группе событий. Поэтому я считаю ее не такой уж и косвенной. Это и торговля оружием, как по официальным каналам, но через подставных лиц, так и краденым. Естественно, торговля наркотиками, ес-тественно, не в розницу, – полковник попробовал расшевелить шефа шуткой, – а транспортными объемами. Ну и в довершение всего – пиратство.

– Интересно. Насколько я помню, пиратская среда весьма неоднородна.

– Совершенно верно, Сергей Кондратьевич. Официальные и неофициальные данные, полученные из Международного бюро судоходства, и данные наших аналитиков позволяют разделить всех пиратов на три типа. Это индонезийские повстанцы из провинции Асех и группировки, маскирующиеся под повстанцев. В любом случае это политическое пиратство. Причем выросла организованность нападений. Если в 2002 году пираты нападали с мачете и пистолетами, то теперь у них в арсенале «АК-47» и винтовки «М-16». Другая отслеженная группа – террористы. АйЭмБи считает так же. Удалось вскрыть планы Джемайя Исламах по подготовке терактов против военных кораблей США. Есть основания полагать причастность бывшего главы «Аль-Каиды» в Юго-Восточной Азии к подготовке аналогичных терактов. Есть факты непонятных и немотивированных захватов, которые можно расценивать как тренировочные. Обе перечисленные группы действуют в Юго-Восточной Азии. Это прибрежные воды Индии, Таиланда, Малайзийский пролив, Индонезия, Филиппины, Тайвань. Третья группа не имеет отношения ни к каким религиозным и политическим движениям. Это чистой воды мошенники и уголовные преступники международного масштаба.

– Это что-то новое, – удивился Виноградов.

– Если учесть, что всплеск пиратства начался примерно с 1998 года, то этих отследить сложно. Подтвержденных фактов – два, и приходятся они на 2002 год. Мошенники оперируют в восточном Средиземноморье и на северном и западном побережьях Африки. Они получают грузы, заманивая владельцев очень выгодными фрахтами. Во время следования меняется название судна, судовые документы на груз. Сам груз сбывается через посредников. Повторюсь, что установленных случаев и судов – два, а неустановленных случаев гораздо больше.

– Значит, вы предполагаете, что это афера?

– Подозрительно близко к этим делишкам стоят или подходят по описанию некие Мартин Кэрби, международный аферист крупного масштаба, и бывший офицер спецназа ВМФ США Джонатан Уорден. Судя по всему, есть у них и гений-программист. Афера или продажа реального ноу-хау – пока сказать трудно. Слишком откровенные следы ведут в крупную корпорацию, специализирующуюся на современных технологиях. Негласно открыт и банковский счет для этой сделки – также от имени этой корпорации.

– А если все же это разработка именно корпорации?

– За этим стоит как минимум кто-то из ее сотрудников или бывших сотрудников.

– Например, этот гений-программист?

– Например. Ситуация на сегодняшний день следующая. Вчера нам удалось засечь встречу с продавцом в Аргентине. Думаем, что произошел обмен действующими лабораторными образцами и соответствующей технической документацией.

– Откуда уверенность в существовании лабораторных образцов?

– Необъяснимое крушение рейсового пассажирского самолета авиакомпании «Лейд» над заливом Сан-Матиас.

– Когда?

– Вчера же и в это же время.

– Значит, изделие вот-вот уйдет из страны.

– Сергей Кондратьевич, учитывая ситуацию, я посчитал, что вводить в операцию нашего сотрудника нужно мгновенно… – Ветров несколько замялся, и это не ускользнуло от внимания шефа.

– Но? – поинтересовался Виноградов.

– Что «но»?

– В вашей фразе сквозит откровенное «но».

– Да, действительно. Но в данный момент и в данном месте мы располагаем только одним нашим сотрудником соответствующей квалификации, которого реально ввести в операцию именно сейчас.

– Да что с вами, Иван Антонович? – нетерпеливо спросил Виноградов. – Когда я требовал от вас согласования по каждому сотруднику в каждой операции?

– Речь идет о Магистре, Сергей Кондратьевич.

– Ах, вот оно что, – сразу сбавил тон Вино-градов. Некоторое время он помолчал, подбирая нужные слова, затем очень спокойно и несколько расстроенным голосом продолжил: – Иван Антонович, мы с вами работаем вместе столько лет, и мне не хотелось бы, чтобы именно вы подозревали меня в предвзятом отношении к нашим сотрудникам.

– Простите, Сергей Кондратьевич, я не это имел в виду.

– Понимаю. Магистр – аналитик, работает с агентурой влияния, а здесь нестандартная операция.

– Вот именно, – подтвердил Ветров. – Но Магистр имеет хорошую боевую подготовку, в прекрасной физической форме, хотя недостаточно опыта именно в операциях такого рода. К тому же его задача состоит лишь в том, чтобы проследить канал. А силовую акцию я категорически запретил.

– Хорошо, от меня помощь требуется?

– Требуется. Прикрытие на случай осложнений по схеме «Дельфин».

– Я свяжусь со штабом главкома ВМФ и подключу вас в рабочем порядке…

Михаил Сергеевич Казаков был, что называется, на взводе. Ему до чертиков надоели эти сборные экипажи, чужие дурацкие флаги над головой, потные наглые рожи всех цветов на таможенных досмотрах. Этот рейс должен быть последним. Пропади он пропадом, этот образ жизни с этим сбродом, с этим страдающим геморроем – оттого и злым на весь мир – капи-таном. «Погрузка займет еще часов шесть, – подумал Казаков. – Пойти, что ли, побаловать душу итальянской кухней?» Нарушение, конечно: старпом должен лично присутствовать при погрузке и ни в коем случае не покидать судна…

– Эй, на мостике, – крикнул старпом вахтенному помощнику, – последи тут, я на почту на полчасика смотаюсь.

Вахтенный кивнул. Казаков, старательно делая вид, что не спешит, направился к сходням.

На палубе стояла обычная суета. Скрипели тали, покрикивала матерком погрузочная команда. На берегу ревели моторы раздолбан-ных грузовиков, суетились автопогрузчики, сновали рабочие доков, матросы и еще невесть кто. Старпом поймал за руку пробегавшего боцмана. Недолюбливал он этого бывшего военно-морского сверхсрочника, но порядок есть порядок.

– Хлопко! Я отлучусь на полчасика, мне надо на почту забежать. Ты тут последи за ребятами, особенно когда начнут сетками грузить. Погрузочные у вахтенного.

– Зря, Михаил Сергеевич, капитан узнает – беда. Он и так с утра чернее тучи.

– А ты, Павел Васильевич, постарайся, чтобы он не узнал.

– А, делайте как хотите, – махнул рукой боцман и ушел быстрым шагом занятого человека, отирая на ходу беретом лицо и бритую голову.

Старпом посмотрел со злобой ему вслед – служака, мать твою!

Интерьер оставлял желать лучшего, или Казаков ничего не понимал в итальянской душе. Но готовили здесь на удивление вкусно. И обслуживание было тихим, приятным и каким-то ненавязчиво теплым. Любили здесь посетителя. Под потолком крутились лопасти вентиляторов, гоняя пропахший солью, рыбой и дегтем воздух, поступающий через открытые двери. Денег, что ли, им жалко на кондиционеры, подумал Казаков в первое свое посещение три года назад. Затем понял, что эти вентиляторы, рыбацкие сети, чучела диковинных рыб, гарпуны, открытые настежь двери и настоящие каменные полы – все навевало ностальгию по пятидесятым годам, по старому порту, по юности с ее мечтами, фантазиями, ошибками и простым рыбацким счастьем. Может, хозяин ресторанчика – один из итальянских эмигрантов. А может, просто поработал талантливый аргентинский дизайнер.

Казаков снял фуражку и уселся в любимый уютный уголок. Через зал к нему с улыбкой уже спешила черноволосая девушка в белом переднике…

– О-о! Русский моряк, – послышалось рядом. Казаков поднял голову. Перед ним стоял колоритный толстяк в цветастой рубашке и с красным платком, завязанным так, что узел красовался над правым ухом. Возникли ассоциации с добродушным пиратом.

– Простите? – оторвался от еды Казаков, вытирая рот салфеткой. Этого лица он не припоминал.

– Сеньор офицер меня не знает, но я люблю русских моряков! Вы позволите угостить вас пивом?

– Да, ради бога, присаживайтесь, – раз-решил Казаков. Толстяк располагал к себе. – Только угостите меня кофе – я на службе. За что же вы нас любите? Служили на русском флоте?