Илья Деревянко - Инквизитор
– Тогда за работу!!! Время пошло!!!
Ободренные таким образом «служители закона» забегали, как ошпаренные тараканы, созвали на подмогу окрестных жителей, пригнали откуда-то грузовик…
В итоге через пятьдесят восемь минут обломки «мерса» и трупы были убраны, погружены и увезены. Менты исчезли вместе с ними. А «мобилизованные» разбрелись обратно по домам.
– На редкость неприятная публика, – задумчиво молвил Песцов.
– Ты о ком конкретно? – уточнил я.
– И о ментах, и о соседях. Такое ощущение, будто все они связаны между собой, а злобы столько, хоть экскаватором вычерпывай!
– Согласен, – кивнул я. – Могу даже добавить кое-что! По словам матушки Ксении, «город во власти нечистых духов». И она права! Сдается мне – здесь расцвела махровым цветом сатанистская секта, в которой состоят и сотрудники милиции. Знаешь, пока они возились с трупами, я заметил на правой руке одного сержанта татуировку в виде трех шестерок. Плюс исчезновение священника и попытки расправиться с его семьей. Последняя – при свете дня, при полном попустительстве соседей. Плюс еще некоторые нюансы…
– С-с-суки! – побелел от ярости Геннадий. – Сюда бы Логачева с его ребятами[14]. Пусть проведут основательную зачистку!
– Он в командировке в Ингушетии, – вздохнул я. – Вернется дня через три, не раньше. Да и не стоит рубить с плеча! Надо сперва разобраться в обстановке. А то уподобимся католической инквизиции, толпами гнавшей на костер виновных и невиновных! Это во-первых…
– Тут, по-моему, особая ситуация. Мочи через одного – не ошибешься! – проворчал Песцов.
– А во-вторых, нужно делать все по порядку, четко выделяя первостепенные задачи, – проигнорировав его реплику, продолжил я. – Главное на данный момент – спасти больную жену священника с двумя детьми. Их жизни, без сомнения, висят на волоске, а счет идет на часы… Поэтому слушай мой приказ, – перешел на официальный тон я. – Всех троих немедленно эвакуировать в Т-ский пансионат[15] и устроить там на проживание вплоть до окончательного завершения операции (я напишу записку директору). Приступай к выполнению и учти – время работает против нас!
– Минут двадцать в запасе есть? – осведомился Песцов и сразу пояснил: – Хочу по-тихому обследовать окрестности и понять – как лучше выехать отсюда, не привлекая внимания. Карта Сосновского района у меня имеется, но живое наблюдение…
– Понятно! – перебил я. – Начинай!
Прапорщик бесшумно скользнул к забору и растворился в сгущающихся сумерках. А я прошел в дом, переговорил с матушкой Ксенией, и она слабым голосом велела детям готовиться в дорогу. Сборы заняли немного времени. (Семья жила явно не богато.) К возвращению Геннадия на полу стояло три чемодана, заполненные священными книгами и иконами. Остальные вещи уместились в средних размеров спортивной сумке.
– Священническое облачение вашего мужа в церкви? – уточнил я.
– Да, – тихо ответила женщина и горько заплакала.
Я накапал валерианки в стакан с водой, дал ей выпить и вопросительно глянул на Геннадия.
– За поворотом, откуда давеча выкатил «мерс», начинается проселок, ведущий через лес и к М-му шоссе, – доложил запыхавшийся прапорщик. – Пробежал по нему немного, осмотрелся по сторонам. Теперь там чисто. Однако следует поторопиться!
– Поясни! – отведя его в дальний угол, шепотом потребовал я.
– В трехстах метрах от дома засек наблюдателя с рацией и автоматом. Прятался среди сосен, но не слишком грамотно. Взял живым, коротко допросил, ликвидировал. На данном участке он дежурил один. Цель – известить некоего Дракулу, если мы захотим выехать из города. Его пост был второстепенным. На остальных выездах из Сосновска народу гораздо больше.
– Почему?
– Дорога тут плохая. Сплошные рытвины да колдобины, заполненные жидкой грязью. Но ничего! Наш «бумер» проскочит. А рацию я принес – возьмите. Авось пригодится.
– Труп? Автомат?
– Сбросил в ближайший овраг. В темноте не найдут.
– Сколько у нас времени?
– До следующего сеанса связи – пятнадцать минут.
– Последний вопрос: какой у наблюдателя был голос?
– Сиплый, противный, пропитой бас.
– Хорошо! – усмехнулся я. – Такой имитировать не сложно. Тем паче опыт есть[16]… Ну, Гена, с богом! Доберешься до шоссе – дай о себе знать.
– По прибору связи?
– Только по нему! Наши мобильники наверняка на прослушке. Кстати, забери мой. Все равно больше не понадобится.
– Будет сделано! – отчеканил Песцов и неожиданно добавил: – Берегите себя, товарищ полковник!
– Уж как получится! – фыркнул я. – Главное – ты не подкачай! Тебе доверены три жизни невинных людей…
Через пять минут черный «бумер» с эвакуированными тихо отъехал от дома, аккуратно свернул за угол и, развив бешеную скорость, понесся по «очищенному» проселку. Я уселся на лавку, положил «вал» на колени и принялся ерзать как на иголках. Впрочем, Песцов не замучил меня долгим ожиданием. Спустя восемь минут он бодро доложил по прибору:
– Мы на шоссе. Приключений не было. Погони тоже нет. Направляемся, куда приказано…
– Слава богу! – перекрестился я. – Слава богу!!!
Потом прислонился спиной к стене и немного расслабился. В комнате было тихо и темно. (По словам Андрюши, электричество, без объяснения причин, отключили в день исчезновения отца.) За остывающей печкой серебристо заливался сверчок. Огонек единственной стеариновой свечи на столе не мог рассеять окружающий мрак и лишь помогал различать смутные очертания предметов скромной меблировки.
«Ох, не подвела интуиция Рябова! – в очередной раз подумал я. – Генерал словно в воду глядел. Мерзопакостный городишко! Снаружи все культурненько, благопристойно, а внутри гнилье. Ну прямо как в Голландии!.. Ладно, разберемся. „Мочить через одного“… Гм! Тут Гена, конечно, переборщил. Но зачистка и впрямь предстоит серьезная. Пока Логачев в Ингушетии – поработаю в одиночку. Не впервой! Найду священника, вычислю ключевых злодеев, потреплю им нервы (дабы прочая нечисть сбросила маски, повылезала из щелей). Затем вызову Васильича с командой и…»
Мои размышления бесцеремонно прервала трофейная рация, о существовании которой я практически забыл…
Глава 3
– Упырь, Упырь, говорит Дракула! Как слышишь? Прием! – сквозь эфирные помехи властно донеслось из нее.
– Упырь на приеме, – сиплым, пропитым гнусавым басом ответил я. (Таким противным, что самому тошно стало.) Но… не сумел «дотянуть» до оригинала.
– Голосок у тебя больно свежий, звонкий… С чего бы вдруг?! – насторожился мой собеседник.
– Хлебнул немного для сугрева, – виновато «признался» я и, в подтверждение, смачно рыгнул.
– Тогда понятно, – моментально успокоился сатанистский начальник. – Доложи обстановку!
– Все спокойно. Мимо никто не проезжал.
– Правда? А ты с поста не отлучался?!
– Ни на секунду! Я же не дурак!
– Молодец! Знаешь, чем жопа хозяина пахнет, – довольно хохотнул Дракула и, посерьезнев, добавил: – Через четыре часа снимай наблюдение и дуй к поповскому дому. Туда же подтянутся остальные члены моей группы. Судя по всему, оба фэсбэшника остаются там ночевать. И верховный жрец поставил перед нами задачу – уничтожить их вместе с поповскими отродьями!
– Шум поднимется… Из Н-ска комиссию пришлют, – имитируя неуверенность, прогнусавил я.
– Не твоего ума дело! – отрезал шеф покойного Упыря и прервал связь.
– Тэк-тэк-тэк, – хищно сощурился я. – Вот оно, значит, как – «фээсбэшники»! Выходит, наше инкогнито изначально раскрыто врагами, а сделать это мог только один тип…
К дому, где проживал господин Караимов, я подъ-ехал на «Ниве» ближайшего соседа священника. А сам сосед, со сломанной челюстью, отбитыми потрохами и надежно связанный спецназовским способом[17], «отдыхал» до поры в погребе. Мой выбор жертвы реквизиции, а также жестокость обращения объяснялись двумя обстоятельствами (дополняющими друг друга):
1. Этот сорокалетний педераст жил один. Стало быть, не возникало проблем с семьей.
2. Когда сатанисты собирались спалить заживо семью отца Александра, его (соседа) размалеванная харя ни на миг не отлипала от оконного стекла и гнусно облизывалась в предвкушении зрелища. Так что поступил я с ним весьма гуманно. Мог бы и шею свернуть…
Уполномоченный ФСБ (он же помощник городского прокурора) обосновался в элитной многоэтажке, в двухъярусной квартире с отдельным входом с улицы и с подземным гаражом. В окнах первого яруса горел свет. Без проблем отключив сигнализацию (рябовская школа[18]! – Д.К.), я повесил «вал» на плечо, отпер отмычкой замок и, мягко ступая, проник во внутрь. Из гостиной доносились приглушенные голоса.
– Как ты намерен потом выкручиваться? – подкравшись к приоткрытой двери, услышал я. – Полковника Корсакова очень ценят в ФСБ. Его смерть вызовет огромный резонанс! К нам нагрянет следственная комиссия, начнет усердно копать и…
