Скользкая тень - Сергей Иванович Зверев
На первом этаже сдаваемых внаем квартир не было, поэтому решили начать со второго этажа. Это спецназовцам и было нужно, ведь та самая квартира находилась именно на втором этаже. Второй этаж представлял собой длинный коридор с лестницей на первый и третий этажи и с шестью дверями, по три двери справа и слева.
– Здесь сдаются три квартиры, – пояснил хозяин. – В остальных жильцы.
– Что ж, покажите их нам, – сказал Кислицын. – Поглядим, поторгуемся…
– Прошу, – мрачно произнес хозяин и отпер ключом самую дальнюю квартиру.
В этой квартире спецназовцам делать было нечего. Нужная им квартира – это они определили с ходу, как только поднялись на второй этаж, – находилась с краю, рядом с лестницей. Но, конечно же, они не могли дать хозяину знать, что им нужна именно эта и никакая другая: это выглядело бы подозрительно.
Квартиру бойцы забраковали – сказали, что им не нравится обстановка. Хозяин пожал плечами и отпер соседнюю. И, опять же, не ту, которая спецназовцам была нужна. Они отмели и эту.
– Что ж, пойдемте на третий этаж, – предложил хозяин. – Посмотрите там.
– Вы сказали, что на втором этаже есть еще одна свободная квартира, – напомнил Кислицын.
– Думаю, она вам не подойдет, – нехотя ответил хозяин.
– Это почему же?
– Там беспорядок, – отвел глаза хозяин. – Квартире нужен ремонт.
И на сам тон, и на то, что хозяин отвел глаза при упоминании квартиры, спецназовцы, конечно же, обратили внимание. И это им не понравилось. Но они не знали причин, отчего хозяин ведет себя столь подозрительно. Да и потом – может, он всегда такой? Ведь они видели его впервые…
– Ничего, – сказал Кислицын. – Мы люди неприхотливые. И потом – за такую квартиру вы возьмете с нас меньшую плату, не так ли? Так что показывайте!
– А может, мы вам ее покажем? – вдруг послышался чей-то голос со стороны лестницы. – Покажем, растолкуем, ответим на все ваши вопросы. А вы ответите на наши…
Это были не просто слова, оброненные кем-то случайно. Это были такие слова, после которых просто-таки необходимо было насторожиться. И спецназовцы насторожились. Конечно, они ничем не выдали свою настороженность, они лишь оглянулись в ту сторону, откуда прозвучал голос. И увидели, что на лестничной площадке стоят шестеро мужчин. Может, помимо этих шестерых на первом или третьем этаже был кто-то еще, но этого Кислицын, Ивушкин и Егоров видеть не могли. А вот этих шестерых видели. Причем, и это хорошо было заметно, расположились незнакомцы не случайной толпой, а так, чтобы не мешать друг другу, чтобы не препятствовать, если дело дойдет до активных действий. Это была профессиональная расстановка, и спецназовцы это поняли почти мгновенно.
Самое главное и самое неприятное и опасное для Кислицына, Ивушкина и Егорова заключалось в том, что они, сами того не подозревая, оказались в западне. Коридор оканчивался глухой стеной, по обеим сторонам его были двери, которые, скорее всего, были заперты, а на единственной лестнице, по которой можно было бы покинуть этаж, стояли шестеро мужчин в решительных позах и с недобрыми лицами. Да, это засада.
– Что вам нужно? – спокойным, даже чуть удивленным голосом спросил Кислицын.
Никто из незнакомцев ничего не ответил, но в их руках вдруг появились пистолеты.
– Вот, значит, как… – все тем же спокойным тоном произнес Кислицын.
Все дальнейшее произошло мгновенно, будто это была не реальная ситуация, а какой-то невиданный и неслыханный, ускоренный до невероятности фильм. Кислицын коротким, стремительным прыжком приблизился к хозяину дома, крепко ухватил его за шею одной рукой и прикрылся им как щитом. Теперь, если бы шестеро мужчин вздумали стрелять, они бы поразили не Кислицына, а хозяина. Сам же Кислицын в это время смог бы открыть ответный огонь – пистолет уже был в другой его руке.
Одновременно с этим Ивушкин и Егоров изо всех сил грянулись о дверь квартиры – той самой, которая, собственно, им и была нужна. Они намеревались с первого же удара вышибить дверь и, таким образом, оказаться внутри. А уж там – было бы видно, что к чему и как. Конечно, Ивушкин и Егоров рисковали: у двери могли быть хорошие замки, и она могла бы с первой попытки не поддаться. Но ведь и другого выхода у них не было…
Дверь выломали с первого же удара. Наверно, замки были не слишком крепкими, да к тому же спецназовцы умели единым махом отпирать любые двери, их этому учили. Дверь не только отворилась, она даже слетела с нижней петли, но на верхней все же удержалась. Ивушкин и Егоров стремительно рванули в дверной проем, туда же устремился и Кислицын, волоча за собой насмерть перепуганного, а потому почти неподвижного хозяина. Все, что мог делать хозяин в таком состоянии, – это кое-как передвигать ноги.
Оказавшись внутри квартиры, Кислицын ногой захлопнул дверь и, не выпуская хозяина из объятий, несколько раз выстрелил через дверь. То же самое сделали и Кислицын с Егоровым. Расчет был на то, что люди на лестнице на какое-то время растеряются – вряд ли они рассчитывали на такие действия со стороны русских спецназовцев. Кроме того, несколько пуль, скорее всего, попадут в кого-то из них, и это приведет их в еще большее смятение. Пока они сообразят, что к чему, спецназовцы тем временем придумают, как им выбраться из западни.
– Окно! – крикнул Ивушкин.
Да, окно… Рамы в нем не было, она, искореженная, стояла рядом, прислоненная к стене. Это было то самое окно, из которого совсем недавно выпрыгнула, спасаясь от ареста, Канарейка. Это та самая рама, которую Канарейка повредила, судорожно пытаясь распахнуть окно.
Дальше все было понятно и без слов. Кислицын разжал объятия, и парализованный страхом хозяин рухнул на пол. Первым выпрыгнул в окно Ивушкин, за ним – Егоров. Кислицын прыгал последним. Перед тем как выпрыгнуть, он еще три или четыре раза выстрелил сквозь дверь.
Приземлились бойцы удачно. Что для них второй этаж? Случалось, что они прыгали и с третьего этажа, и даже с пятого – в воду… Однако внизу их поджидал еще один сюрприз. Весь двор был усеян всяческим хламом, из-за которого стали появляться люди.
Сколько их всего было, Кислицын, Ивушкин и Егоров, конечно, не знали. Как тут сосчитаешь – впопыхах и в горячке? Впрочем, и смысла заниматься подсчетами не было. И без того было понятно, что это
