Михаил Серегин - Спасительный удар
– На Краковском перекрестке, – через минуту раздумья выдал Грачев. – Все, жду.
Ашот отшвырнул сотовый в сторону и посмотрел на вопросительно уставившихся на него товарищей.
– Грач? – уточнил зачем-то Максимов, хотя и без того было понятно, что звонил именно он.
– Да. Он сейчас гонится за теми, кто увез из больницы Пожарова, – сообщил Ашот и вздохнул.
– И кто же это был? – прищурился Величко.
– Как ни странно, те же, кого мы считали окончательно вышедшими из игры.
– Это фээсбэшники, что ли? – догадался Макс.
– Они самые, – вздохнул Ашот. – Каким-то образом они нас выследили и добрались до Пожарова.
– Стоп, – напрягся Величко, – а зачем он им теперь-то нужен, если деньги и без того уже у них? Или…
– Не у них, – развел руками Максимов. – Похоже, наш директор наколол всех, кого только мог.
– Похоже, что ты прав, – согласился с ним Ашот. – Как ни крути, а в выигрыше все равно останется тот, у кого окажется сам Пожаров.
– В таком случае чего мы тут тогда сидим, поехали к Грачу, – вставая, проговорил Максимов.
Ашот тоже встал, но тут же замер и спросил:
– Как думаете, перекусить что-нибудь стоит с собой взять?
– Вечно ты о желудке думаешь, – поругал Мачколяна Александр.
– Так я же не о своем, а о желудке друга. Человек-то весь день не кормлен. Нет, вы как хотите, а я соберу кой-чего.
– Ну собирай, раз хочется, только по-быстрому, – сдался Александр. – Время не терпит.
Через пятнадцать минут спасатели были в машине. Мачколян запрыгнул в нее последним, так как заботился о продовольствии для голодающего Грачева. Машина взревела и тронулась с места.
…Валентина они встретили уже на месте, то есть там, куда привезли бессознательного Пожарова удравшие в «уазике» бандиты. Как сразу объяснил Грачев, остальные наверняка подоспеют вскоре, так как им удалось смыться от ментов. Это был тонкий намек на то, что, если они хотят вновь заполучить себе Пожарова, следует начинать действовать прямо сейчас, не медля ни минуты.
– Итак, их всего четверо, – обговаривал ситуацию Величко. – На каждого по одному. В общем-то, ничего сложного.
– Не считая только того, что все они вооружены до зубов, – добавил к сказанному Валентин.
Максимов на это только усмехнулся и важно добавил:
– Зато у нас есть Граф. Ведь правда? – и подмигнул внимательно смотрящей на него собаке.
– Ну что, окружаем с четырех сторон? – потирая живот, спросил Мачколян.
– С четырех не получится, – замотал головой Грачев. – Я все здесь осмотрел, вход всего один, ну и еще окошко.
– Оно открывается? – поинтересовался Александр.
– Вроде как, но до него еще нужно добраться. Там ничего такого нет, так что даже не знаю.
– Ладно, окно на себя беру я, – решил Величко. – Вы идите через дверь, Граф с вами.
– А если не откроют? – засомневался в успехе Мачколян. – Кто знает, может, там какие еще переходы имеются. Ну, даже если и нет, стоит им только понять, что мы не те, кого они ждут, Пожаровым прикрываться станут.
– Значит, нужно сделать так, чтобы этого не произошло, – покосившись почему-то на Максимова, ответил Александр.
– Об этом что, я позаботиться должен? – сразу все понял тот. – Ну как всегда, все самое сложное – мне.
– Так ты же у нас киндер-сюрприз, а не мы, – тихо засмеялся Мачколян. – Вот и давай соображай.
Максимов в задумчивости почесал затылок: что бы такое придумать?
– Может, попробовать что-нибудь рвануть? – неожиданно предложил Мачколян. – Подложить под одну из стен, а самим через центральный вход – и в помещение.
– А еще лучше запустить собаку, а самим пока не соваться, чтобы не спугнуть, – добавил Грачев.
Мужчины задумались, Максимов даже почесал затылок, а потом изрек:
– А в общем-то, попробовать можно.
* * *Андрей осторожно пятился в кусты, таща за собой тонкий трос, привязанный к чему-то. Когда он достиг притаившихся в траве товарищей, Мачколян протянул ему свою фирменную зажигалку. Максимов чиркнул колесиком, и показавшее свой язык пламя коснулось конца троса, удерживаемого над ним. Веревка загорелась. Граф оскалился, он не любил взрывов.
– Тише, псина, тише, – успокоил его Величко. – Так надо.
Маленькая огненная змейка быстро побежала к зданию, вскоре скрылась в траве, а затем раздался громкий взрыв. В воздух взметнулись клубы дыма, и именно в этот самый дым Величко толкнул своего пса. Граф послушно юркнул в помещение и исчез из поля видимости. В дверном проеме появился один из похитителей, затем заметался и что-то закричал тем, кто был сзади. Валентин обернулся, услышав за спиной какой-то шум.
– Машина. Возвращаются, – вздохнул он и посмотрел на Александра.
– Идем, – скомандовал тот, поняв, что ждать больше нечего, да и некогда.
Спасатели дружно сорвались с места и метнулись к образовавшейся в стене дыре. Первым в нее скользнул Грачев, за ним Величко, потом уже и Максимов. Не повезло лишь Мачколяну, который, еще только подбегая к дыре, понял, что ему в нее не протиснуться, а уж когда и вовсе оказался рядом, тяжело вздохнул, обреченно махнул рукой и побежал назад.
В тот момент, когда Валентин проник в помещение, широкоплечий парень, прекрасно понявший, что последует за взрывом, попытался опустить ему на голову брус. Но ударить не успел, так как Величко сделал ему подсечку, и тот, не удержавшись, отлетел в сторону. Теперь уже успел вскочить Грачев и окончательно разделался со своим обидчиком, отправив его в глубокий нокаут.
Величко тем временем побежал туда, где были слышны шаги. Едва только он и Максимов завернули за угол, как что-то бухнуло, и Александр, отпрыгнув назад, придавил собственным телом Макса. Стало ясно, что оставшиеся четыре бандита намерены отстреливаться до тех пор, пока не подоспеет помощь. А помощь была на подходе, и об этом Александр помнил прекрасно. Спрятавшись за угол и подняв там с земли какой-то кусок металла, он метнул его в темноту, из которой в них стреляли. Кто-то ойкнул и, по всей видимости, упал. Затем другой отчего-то взвыл и, заматерившись, принялся метаться, сбивая своим телом все, что плохо лежало. Из-за производимого им шума стало совершенно непонятно, что и где происходит.
Друзья решили не ждать, когда все утихнет, и бросились туда, где должны были быть бандиты. Вскоре Валентин различил перед собой чей-то силуэт. Этот человек собирался стрелять. Грачев мгновенно подскочил к нему и ударил по руке, направив выстрел вверх. С потолка что-то посыпалось, и малый взвыл – ему в глаза попала пыль. Валентин повалил его, стал скручивать руки за спину.
Тем временем Максимов отбивался сразу от двоих, разом бросившихся на него. Ему помогал Граф, то и дело кидавшийся под ноги бандитам и хватающий их за все, что выступало.
Пока остальные разбирались с похитителями Пожарова, Александр отыскал самого Эдуарда Георгиевича, успевшего уже прийти в себя, но связанного и не способного передвигаться самостоятельно. Величко присел возле мужчины и попытался распутать узел веревки у него на ногах. В ту же минуту на улице прогремели выстрелы, оповещающие о прибытии остальных бандитов. Александр ругнулся, подхватил что-то пытавшегося сказать Пожарова, рот которого был заклеен лентой, и, взвалив его на плечо, поспешил к выходу. Направляясь к двери, крикнул:
– Уходим!
– Сейчас, только добью этого козла, – отозвался Максимов, и почти сразу что-то звякнуло, а вслед за этим послышался стон.
Через минуту оба, он и Грачев, были рядом с Величко. Валентин отодвинул заржавевшую щеколду и распахнул ворота. В воздухе витали клубы пыли. А затем сквозь них прорвался джип Мачколяна и он сам, распахнувший одну из дверец и во все горло орущий:
– Быстро в машину! Уходим!
Дважды повторять Ашоту не пришлось. Попавшие под обстрел товарищи со всех ног кинулись к машине и заскочили в нее, кто как мог, повалясь друг на друга – главным сейчас было удрать, и поскорее. Мачколян нажал на газ, и под аккомпанемент свиста пуль машина понеслась прочь.
Глава одиннадцатая
Оторвавшись от погони, спасатели заторопились на квартиру к Величко, радуясь, что сегодняшний день наконец-то закончен. Естественно, что по дороге к дому они развязали веревки на теле вызволенного Пожарова, содрали с его рта клейкую ленту, дав таким образом возможность говорить. Но Эдуард Георгиевич открывать рот и тем более что-то объяснять не спешил. Он сжался в комок, уставился за окно и принялся размышлять о чем-то своем. Опешившие от такой наглости, а никак иначе подобное поведение Пожарова назвать было нельзя, товарищи вопросительно переглянулись, а затем Максимов недовольно заворчал:
– Нет, это что за наглость вообще? Ты нам объяснять все думаешь или как?
Пожаров тяжело вздохнул, но так ничего и не сказал.
– Не знаю, как вы, – засучивая рукава, продолжил Андрей, – но я человек нервный, нетерпеливый. Мне не нравится, когда из меня козла отпущения стараются сделать. Я, понимаешь ли, своей шкурой ради его жалкой душонки рискую, а он еще и молчит! Ну все, моему терпению пришел конец…
