Игорь Афонский - Грозовой перевал
– Почему?
– Рано или поздно тебя всё равно выследят и убьют! Пусть это произойдёт сейчас!
Теперь ему стало всё понятно. В то время когда он хотел выманить основного исполнителя «на себя», чтобы ликвидировать его, он сам находился рядом с основным убийцей!
– И как ты это себе представляешь? Убьёшь прямо в салоне автомобиля?
– Посмотрим! – ответила она.
«Хорошо!» – подумал он, она ему ответила, пошла на контакт.
– И зачем тебе это нужно?
– Прости, милый! Это чистый бизнес, нужны номера твоих банковских счетов! Состояние твоих банковских депозитов! Место, где ты хранишь все документы? Отвечай, или будешь умирать в муках!
– Да, я никак не ожидал такого печального поворота! – в его голосе прозвучало искреннее сожаление.
– Да хватит! Прекрати, разве ты не понимаешь, что тебе осталось жить несколько секунд, подумай о чём-нибудь другом. На тебе свет клином не сошёлся, ниточки можно потянуть с другого конца, поверь мне!
Тут в его руках дрогнул стаканчик с кофе, перелетел через сиденье и облил полячку. Та от неожиданности отвела ствол пистолета в сторону, хотела прикрыться рукой, но нажала на курок. Вероятно, что хотела припугнуть. Но выстрела не последовало, в пистолете не оказалось ни одного патрона. У неё не было времени проверить оружие, он вернулся из бара очень быстро. Тогда она кинулась на него. Он быстрым движением блокировал её удары, потом заломил руки, вывернулся сам через весь салон и пригнул её к раскрытому сидению.
«Да, печально! Печально, что ты не додумалась проверить пистолет!»
Он перевёл дыхание и одним движением придушил спутницу, вывел её в бессознательное состояние. Когда та притихла, он связал ей руки куском провода. Потом завёл машину и отъехал из этого многолюдного места. Наверное, чтобы подумать и не привлекать чужого внимания.
Его не радовало всё тут произошедшее. Он был внутренне опустошён, такого предательства он не ожидал! Это было вероломное, тонко просчитанное действие. Кто-то знал его очень хорошо. Хотя бы то, что мать его была польского происхождения. Перед бракосочетанием она сменила вероисповедание, перешла из лона католической церкви в вероисповедание его отца. Этот процесс был несколько болезненный: так как она не была рождена мусульманкой, то всему пришлось обучаться заново. В истории полно разного рода прецедентов, когда влиятельные вельможи заключали разные браки, отдавали замуж своих дочерей за особ мусульманского происхождения. Церковь уже не отрекалась от своих чад, она поддерживала их и дальше, ибо требовались не только такие брачные союзы, но и денежные вливания.
Возможно, что с её стороны никакого предательства и не было, она была таким же наёмником, как и те, убийцы в городе и на железнодорожной станции.
«Что теперь с ней делать?»
И он оставил машину, вышел к телефонной будке. Стал звонить. Пока разговаривал со своим собеседником, отвлёкся. Потом подсознательно почувствовал опасность, отреагировал на это. Увидел движение боковым зрением, вовремя присел. Послышался звон стекла и выстрелы. Это его панночка очнулась и вытащила второй ствол, зарядила его. Развязалась? Вероятно, что воспользовалась зажигалкой в автомобиле. Он её выкинул на заднее сидение, но она нашла.
«Вот не везёт!»
Он стал молча заряжать свой пистолет, прячась, сидя за кабинкой таксофона. В этот момент полицейская машина, следовавшая по этой улице, остановилась недалеко, дала задний ход и разворот. Так им было удобней. Наряд полицейских выскочил из автомобиля и грамотно занял позицию, Мусса оказался на виду сразу у двух противников. Они ещё в пути увидели мужчину с оружием, поэтому сразу взяли его под прицел. В это время «встревает» неизвестно откуда взявшаяся для них женщина, на которую они сразу не обратили внимание.
Панночка как заправский снайпер одним выстрелом в голову уложила первого «копа». И тот смертельно раненый повалился в сторону. Другой офицер успевает спрятаться. Мусса воспользовался передышкой, нырнул за мусорный бак. Оставшийся в живых полицейский направил на него своё оружие. Мусса показал свои пустые руки и растерянно развёл ими в сторону. Полицейский вызвал подкрепление по рации. Панночка незамедлительно вышла из-за машины, двинулась в атаку. Пара выстрелов её оружия прозвучали глухо, как в пустой банке. У неё не было времени для длительной осады, поэтому она ввязалась в этот ближний бой! Полицейский стал сползать за машину, он успел заметить её местоположение и открыл «огонь», не глядя, вытащив только пистолет рукой из своего укрытия. Она также продолжала стрелять, дошла до первого офицера и завладела его оружием. Мусса зарядил наконец-то свой пистолет, стал стрелять. Почувствовал поддержку, офицер полиции высунулся и произвёл серию выстрелов. Он теперь держал свой пистолет обоими руками, поэтому сумел хорошо прицелиться.
Панночка рухнула! «Коп» мгновенно повернулся, чтобы взять Муссу под прицел, одной рукой нащупал рукоятку управления радиопередатчика, выдал сообщение!
«Полицейский смертельно ранен, подозреваемая женщина. Подозреваемый мужчина – темные волосы, среднего роста, восточного типа. Вооружен. Требуется помощь. Срочно!»
В это время Панночка пришла в себя. Пуля попала ей в грудь, но бронежилет спас её в тот момент. Сила удара, конечно, отбросила её в сторону. Она почти бегом обогнула полицейскую машину с другой стороны. Несколько выстрелов, удивленный полицейский корчится в агонии, ловит ртом воздух, продолжает целиться в неё, стреляет! Мусса стоял на одном колене, как в тире готовый произвести свой выстрел. Стреляет, крутой кувырок на земле, выстрел. Панночка, смертельно раненая, стала оседать на асфальт. Выстрелы привлекли внимание прохожих, они останавливаются и издалека глазеют на всё происходящее.
Мусса подошел к полицейскому офицеру, тот ещё дышал. Тогда он нагнулся над наёмницей, та уже захлёбывалась своей кровью, произнесла последнее слово:
– Прости!
Он наставил ствол своего пистолета ей в лоб, потом передумал, прошептал:
– Прощай!
Заглянул в машину, вытащил из женской сумки свою записную книжку, осмотрел всё вокруг. Вытер пистолет от своих отпечатков пальцев и скинул его в мусорный ящик по пути. Он шёл, спотыкаясь, потом поймал такси, которое и увезло его в другой район.
Опустошённый, почти больной, он залез на чердак старого здания. Там висело, сохло бельё, он расстелил чистую простыню на полу и заснул. Днём его отыскал свой человек. На съёмной квартире лежали их вещи. Мусса потом тщательно обыскал каждую вещь, осмотрел каждую её тряпку. Никаких зацепок он так и не нашёл. Паспорт с её фотографиями он рассматривал особенно долго. Потом понял, что тот не фальшивый, но совершенно новый, конечно не её настоящий документ, но сделанный специально для неё какой-то силовой конторой. Нужно было уезжать.
Вечером на мощном катере его отвезли на остров, откуда он самолётом вылетел дальше. Его путешествие продолжалось. Ему уже сообщили, что его караван был остановлен в пути и тщательно обыскан. Они ничего не нашли, а так как их документы были в порядке, то караван отпустили, оставили всех в покое.
Он опять оторвался от преследователей. Единственная зацепка – это его человек, который остался в городе. Но это был надёжный, проверенный парень. Если на него выйдут, то он ничего не скажет. Но Мусса счёл нужным всё-таки предупредить его об этом. А когда на местной свалке нашли два трупа с пулевыми отверстиями, то шума никто не поднял.
Полицейский офицер, который был ещё некоторое время живой, ничего рассказать так и не смог. Подозреваемая женщина погибла, подозреваемый мужчина воспользовался случаем, сбежал с места преступления. Отпечатков его пальцев в машине обнаружить так и не удалось. Было вероятно, что это женщина угнала машину и открыла огонь из пистолета по прохожим, сложные нынче времена!
Глава двадцать седьмая, в которой мы окажемся в настоящем времени
Через много лет он будет в этом городе. Зайдёт на городское кладбище, найдёт её одинокую могилу, постоит рядом, положит цветы и уйдёт. Она действительно была Анна-Мария Новак, французская подданная польского происхождения. Ещё раньше она была агентом «Интерпола». Всё это он узнает потом, из телевизионных новостей, от других источников, от своих платных осведомителей. Тогда он так и не смог в неё выстрелить. И если бы не офицер полиции, то он бы погиб от её руки. Но Аллах отвёл от него смерть, очевидно, что он выбрал его жизнь для другой цели. Город выплатил семьям полицейских положенные «гробовые», похоронил их с почестями. Семьям погибших выплатили также небольшие суммы денег от негосударственного частного фонда, который впоследствии позаботился обо всех детях этих полицейских. Им оплатили обучение в престижных учебных заведениях страны. Дети выросли, отучились, получили работу и разъехались по всей Европе. Мусса считал их своими подопечными и всегда интересовался их жизнью.
