Сергей Зверев - Граница на замке
— Чего ждешь? Садись, — помолчав, произнес Батяня.
Степченко с просветлевшим лицом легко вскочил в машину, и «УАЗ» рванул вверх по дороге.
Глава 32
Вечерело, багровый диск солнца понемногу начинал опускаться за горы. Кречинская, сидя в кресле, откинув голову, напряженно размышляла. Подумать было о чем: ситуация, складывавшаяся вокруг, выглядела неутешительной. Перед глазами женщины чередой прошла ее жизнь. Она вспомнила детство, юность, проведенные вместе с отцом. Светлые, лучшие годы жизни… Сегодняшняя реальность давила тяжелым прессом.
Вдруг лицо Кречинской осветилось улыбкой. Она подумала о Батяне — этот человек в сегодняшней ситуации был каким-то светлым лучом в темном царстве. Будучи сама сильной женщиной, Тамара любила таких же мужчин: честных, прямых и смелых. Но ей, как и каждой женщине, хотелось хоть иногда ощутить себя слабой, беззащитной, а главное — любимой. Тем более, когда рядом находится такой мужчина, как этот бравый майор. К сожалению, в последнее время таких людей в ее окружении не было. Рядом она видела только обман, жажду наживы и жестокость, прикрываемую циничными ухмылками и такими же масками.
Иногда ей казалось, что другой жизни и не бывает, что этот человек, с которым свела ее судьба, является всего лишь миражом. Тем более что она прекрасно понимала: у их отношений, к сожалению, не может быть никаких долгосрочных перспектив. Однако и то, что было сейчас, грело ей душу, которая почти уже заледенела.
Погрузившись в свои мысли, Кречинская и не заметила, как в комнате потемнело. Хотя дождя не было, однако небо, подернутое тучами, стало совсем мрачным. Хозяйка дома щелкнула выключателем, но вопреки ожиданиям свет не загорелся. Она недоуменно еще раз попробовала включить свет, а затем, пройдя в соседнюю комнату, проделала ту же малопродуктивную операцию.
Женщина подошла к небольшому изящному столику, на котором стоял телефон. В поднятой трубке царила тишина. Раскрыв мобильник, Тамара убедилась в том, что роуминг отсутствует. Нехорошие предчувствия, до этого беспорядочно клубившиеся в голове, превратились в чувство страха. Бежать! Сейчас же, немедленно!
Так, где же они? Хозяйка дома лихорадочно принялась искать ключи от машины, в спешке совсем забыв, что они лежат в кармане ее халата. Страх прибавлял силы, но отнимал мысли. Одежда, подушки полетели на пол. Наконец ключи были найдены. Тамара, остановившись, прислушалась. В мертвой тишине ей вдруг показалось, что она слышит какие-то странные звуки совсем неподалеку. Нет, наверное, все же послышалось… Сбросив халат, она лихорадочно принялась одеваться. Страх, превратившийся в панику, не давал возможности сосредоточиться, не давал дышать.
Схватив сумочку и держа в руке заветные ключи как единственное средство спасения, женщина выбежала из комнаты. Перенервничав, она чувствовала себя не в своей тарелке и, спускаясь по крутой винтообразной лестнице, едва не упала. Взяв себя в руки, она спустилась на первый этаж и взялась за дверную ручку, чтобы выйти во двор.
— Далеко собралась? — словно гром с неба, прозвучал позади такой знакомый голос.
Холодея, она обернулась — у окна, в кресле сидел Алхан. От вида этого человека неприятно защемило сердце. Ничего хорошего его появление принести сейчас не могло — это Тамара прекрасно понимала.
— Не к нам ли собиралась в гости, крошка? — ехидно ухмыльнулся он. — Вот я и думаю: зачем тебе волноваться? Мы, как истинные джентльмены, решили не обременять даму лишними хлопотами и сами приехали. Всегда, знаешь ли, приятно навестить хорошего человека, не правда ли?
Теряя последние силы и ничего не отвечая, Кречинская рванула ручку входной двери и очутилась лицом к лицу с Джабом и еще одним человеком из охраны Харса.
«Это конец!» — пронеслось у нее в голове.
Лица подручных Алхана не выражали ничего хорошего. Такие убьют и не поморщатся.
— Что вы хотите? — хрипло спросила она, отступая от охранников, неумолимо теснивших ее от дверей.
— Ты и не догадываешься? — елейным голосом произнес Харс.
Его тон очень контрастировал с выражением, бывшим у него на лице.
— Странно, особенно если принимать во внимание ту активность, которую ты развила в последнее время. Ты знаешь, я и не подозревал, что у тебя такая тяга к справедливости. Ну, просто героиня какого-то сериала. Только ведь у нас не съемочная площадка, детка. У нас — настоящая жизнь, и тебе это прекрасно известно.
Кречинская молчала, тяжело дыша. На ее щеках горели багровые пятна.
— А ведь так все складно у нас получалось … — проронил Харс, — и чего тебе не хватало? Нет, бабы — не люди, они не головой думают, им доверять нельзя. Сколько раз зарекался, сколько мне об этом говорили умные люди, а все по доброте душевной не прислушивался к разумным советам. Ничего, впредь буду умнее.
Кречинская, потеряв самообладание, рванулась вперед, оттолкнув Джаба. Убежать бы ей все равно не удалось, но она не отдавала себе в этом отчета, ею руководил уже не разум, а инстинкт самосохранения. Она пробежала всего лишь несколько шагов. Мощный толчок в спину сбил ее с ног.
— Куда ты линять собралась? Отбегалась, тварь! — проревел над ухом здоровяк.
— Зачет по бегу перед смертью решила сдать? Поздновато! — хихикнул Джаб. — На небесах тебе автоматом поставят.
Охранники поволокли ее в дом. Женщина поджала ноги, но в руках бандитов, отнюдь не страдавших немочью, она была, словно пушинка.
— Черт! Да она кусается, стерва! — взревел второй охранник от боли: она вцепилась зубами ему в руку.
— Ну, ничего, дай ей порадоваться напоследок, — оскалился Алхан. — Последнее желание, пускай даже такое экзотическое, — это ведь все, что у нее осталось.
Женщину, крепко держа под руки, повели наверх. Она еще раз дернулась, но лишь ободрала себе до крови ногу. Втащив по лестнице на второй этаж, ее усадили в кресло напротив окна.
— Королева на троне, — иронизировал Харс, — сегодня, милочка, ты смотришься особенно эффектно.
Невзрачный Джаб держал ее в кресле, а второй приматывал скотчем к подлокотникам. Алхан наблюдал за этим процессом.
— Пустите! — завопила Кречинская, изо всех сил пытаясь вырваться.
— Не трепыхайся, птичка, — приговаривал укушенный, — все равно ничего не выйдет.
Затем он, открыв чемоданчик, извлек шприц, наполнил его какой-то жидкостью и снова приблизился к хозяйке. Она с ужасом глядела на тушу в камуфляжной жилетке. На боку бугая висел пистолет, а из накладных карманчиков выглядывали три гранаты.
— Ну вот, дело подходит к концу, наркоманка умрет от передозировки, — цинично заявил Алхан, — мы тебя и обнаружим мертвой. Так сказать, свидетели роковой страсти. Очень жаль. Я буду скучать по тебе, милая, а ведь могла бы и дальше с нами работать.
— А-а-а! Гады! Будьте вы прокляты! — снова заорала Тамара, понимая, что это — все.
— Визжит, как бензопила! У меня уже начинает от нее болеть голова. Используйте скотч, ребята, — произнес Алхан.
Невзрачный ловкими движениями залепил Тамаре рот, а верзила, ухмыляясь, поднес шприц. Тамара, не в состоянии вымолвить ни слова, глядела на него расширенными от ужаса глазами. Охранник вонзил шприц в плечо жертвы.
— Аминь… — кивнул Алхан.
Вдруг в ветвях дерева, растущего напротив окна, показался горбун. В руках бывший сотрудник обезьяньего питомника держал охотничье ружье. Раздался выстрел. В качестве пули Салин использовал шарик от подшипника: им голову Джаба буквально разнесло на части. Уже бездыханное тело с грохотом, повалив столик, за которым сидел Алхан, рухнуло на пол.
Верзила от неожиданности вырвал шприц с не до конца опущенным поршнем из плеча Кречинской. Шприц упал на пол, хрустнув под каблуком. Харс, как был, сидя, выхватил пистолет и, не целясь, выстрелил в горбуна. Выстрел оказался верным — вскрикнув, тот упал с дерева.
— Есть! — воскликнул руководитель спецслужб.
Вскочив на ноги, он выбежал на балкон.
— А, черт! — как оказалось, Салин был только ранен.
Припадая на бок и волоча раненую ногу, тот ковылял по саду. Оружие было им брошено — охотничье ружье осталось лежать под деревом. Алхан с охранником успели сделать еще по выстрелу, но горбун исчез за деревьями.
— А ну, вниз! — скомандовал Харс еще не вполне пришедшему в себя здоровяку.
— А она? — кивнул тот на Тамару.
— Не убежит, она же примотана. Быстрей, — торопил Харс, — горбун хоть и сдохнет, кровь из него хлещет, но надо догнать.
Горбун брел по дорожке. Он оглядывался назад, зная, что за ним будет погоня. Салин падал, вскрикивая от боли в раненой ноге, но каждый раз подымался, хоть делать это было все тяжелей. На ходу он зажимал рану, из-под пальцев хлестала кровь.
Харс и его помощник быстро спустились по лестнице. Охранник осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу.
