Сергей Соболев - Очень серьезная организация
– Опустил в теплую жидкость указательный палец покойницы… Приложил… куда надо… И «умная» техника тут же заработала!
– Странно, Паша, что ты не додумался отрезать у покойницы палец, загипсовать и носить его с собой в футлярчике, – пробормотал Рейндж. – Или прикрепить к связке с ключами… Прямо какие-то «байки из склепа»!
– Я поступил проще. – Павел, оставив на время ноутбук, забрался в свой объемистый кейс и достал оттуда какую-то штуковину, завернутую в непрозрачный пакет. – Перепрограммировал key-сенсор под себя, под свой отпечаток. Всего-то и делов…
Технарь развернул пакет и, обменявшись странными взглядами с генералом, выложил на стол некий предмет, сразу же привлекший к себе пристальное внимание со стороны Мокрушина.
С первого взгляда было видно, что перед ними – предмет роскоши, вещь уникальная, штучная, элитная, наверняка весьма дорогая. Но в то же время являющаяся гаджетом новейшей модели, со всеми присущими этому классу наворотами и характеристиками. Самый дорогой серийный мобильник в мире, и имя ему – «Vertu».
– Что скажешь, Алексеич? – Шувалов покосился на подчиненного. – Судя по твоей реакции, ты эту штуковину уже где-то видел?
– А можно взять в руки?
– Да, конечно. – Технарь аккуратно извлек сотовый из небесного цвета чехольчика и передал его Мокрушину. – Это очень редкий, эксклюзивный экземпляр. Новая весенне-летняя коллекция – «Vertu Ascent Azure»… Обратите внимание на чехол – «ostrich leather», страусиная кожа… Я заходил на сайт производителя… это «хайтековская» компания «Nokia-Verta»… она расположена в Южной Англии. Чтобы заказать такой вот роскошный гаджет, надо, знаете ли, не только выложить немалую сумму, но и постоять в очереди. Еще и не факт, что вам удастся приобрести новую «Верту» – уникальная технология и местами ручная сборка не позволяют выпускать это изделие большими партиями… Оттого и цена на него, прямо сказать, неслабая.
– Сколько может стоить эта модель? – поинтересовался Шувалов. – Ориентировочно.
– В районе тридцати тысяч фунтов… ну или свыше сорока тысяч евро. Но тот мобильник, который вы держите в руке, Алексеич… это… Это совершенно другой… уникальный уровень. Так что его вероятная стоимость, полагаю, раза в полтора выше той, по которой торгуют своими новыми изделиями дилеры компании-производителя.
Рейндж некоторое время довольно внимательно разглядывал эту роскошную мобилу. Небесно-голубой корпус, экран как бы прикрыт шлифованным – в виде плоской пластины – сапфиром… Обод, в который вставлен небесно-сапфировый корпус, из чистого золота… Кнопки – их расположение на панели напоминает латинскую букву «V» – сделаны из сплава платины и сверхпрочной керамики…
Даже на уровне тактильных ощущений эта штуковина производит сильное, незабываемое впечатление. На редкость удачное сочетание великолепного дизайна, технологичности, роскоши и крутизны. Идеальный гаджет для личностей, предпочитающих все самое лучшее, что только может предоставить к их услугам современная цивилизация. Такие вещи, выпускающиеся в весьма ограниченных количествах, могут позволить себе не просто оч-ч-чень состоятельные люди, а личности, чьи внешние и деловые качества соответствуют определенному стилю, который в узких кругах сейчас так и называют – стилем «Vertu»…
И еще одна мысль пришла в голову Мокрушину, пока он вертел в руке эту навороченную хрень. Сотовый этот был не то что увесистым, как камень, но все же он явно посолидней новых почти невесомых мобил. Идеальный по своим весовым характеристикам аппарат – рука сама это чувствует. И если этот эксклюзивный гаджет сделан для женщины – а так оно и есть, – произведен под ее, так сказать, нрав, под ее характер, то уже само это изделие способно многое сказать о его хозяйке.
Например, то, что эта «тетенька» обладает огромными амбициями. Что она не из тех, кто сюсюкает со своим «лярдером», удачно женив его на себе. И уж точно не из тех, кто состоит любовницей, пребывая во «втором составе», кто видит себя «пупсиком» при богатом «папике». Нет. Она из тех редких представительниц слабого пола, кто предпочитает играть в компании крутых мужиков и кто даст – при случае – фору многим из тех, кто считает себя истинными хозяевами жизни…
– Знаете, а я ведь видел уже эту мобилу. – Рейндж осторожно положил «Верту» на стол, рядом с чехлом. – Сергей Юрьевич, я так понимаю, что мы можем… в нашей компании… говорить откровенно обо всем?
– У Павла точно такой же допуск, как у тебя.
– Ну, в общем… Я видел этот сотовый… вот эту «Верту»… у Венглинской… в ночь со среды на четверг.
– Она звонила кому-нибудь при тебе?
– Нет… такого я не помню…. Сам этот сотовый прекрасно помню… Еще бы: очень приметная штуковина!
– А ты уверен, что именно этот вот экземпляр? – Шувалов кивнул в сторону навороченного гаджета.
– Э-э-э… А что, есть и второй… такой же?
Шувалов и Павел как-то странно переглянулись (а последний, как показалось Рейнджу, даже усмехнулся).
– Я, кажется, во что-то не врубаюсь? – Мокрушин подозрительно косился то на одного, то на другого. – Знаете, я думал, мы о деле будем говорить… а не об этих вот… цацках! Что вы так на меня смотрите?! Паша, ну хоть ты-то не интригуй?! Стыдно издеваться над старым… контуженым человеком!
– Сейчас, Алексеич, минутку… вы скоро сами все поймете. – Технарь надел пару наушников, подключив их к разъему «лэп-топа», затем открыл один из звуковых файлов, желая удостовериться – еще раз – в качестве проделанной им накануне работы. – В принципе можем начинать…
– Кстати, командир… – Рейндж задумчиво поскреб стриженый затылок. – Я вот тут вспомнил одну деталь. В тему или нет… пока сам не знаю.
– Выкладывай!
– Помнишь, я тебе докладывал о своем «первомайском» свидании с Венглинской?
– Это когда ты с ней в Никольской слободе накоротке встречался?
– Так точно. Ей тогда кто-то позвонил… Лариса, сославшись на срочное дело, прервала нашу беседу; она села в машину, где ее дожидался Артем Красин… они сразу уехали…. Но я, Юрьич, сейчас о другом.
– Тогда ближе к «телу»!
– В тот день я видел у нее… «Верту»! Но не этот аппарат. – Рейндж слегка коснулся пальцем заново упакованного в чехольчик мобильника. – Другой… Мы сидели за столиком в этой самой французской ресторации; она, помнится, первым делом достала из сумочки мобильник и выложила его на стол. Он такого… серо-стального цвета… не совсем, я бы сказал, женские цвета. Я спросил – из вежливости, чтобы поддержать базар – что за модель. Лариса сказала, что это – британский «Vertu»… На чехольчике и передней панели была прорисована такая… гм… как бы схемка…
– Гоночной трассы «Формулы-1» в английском Сильверстоуне, – подсказал Паша. – А кстати….
Он вновь – в который уже раз – переглянулся с Шуваловым. После чего достал из кейса небольшой целлофанированный пакет, в котором хранился… еще один мобильный телефон «Vertu».
– Этот? – Технарь извлек из пакета сотовый в сером чехле и положил его рядом с сапфировой мобилой. Затем, повернув голову к Шувалову, спросил: – Сергей Юрьевич, какую запись вы хотите прослушать первой?
Генерал ответил после небольшой паузы:
– А вот с этого самого момента… с их «первомайского» эпизода! Включи нам для затравки фрагмент застольного разговора… достаточно будет нескольких реплик!
Технарь мигом нашел в списке нужный аудиофайл, вывел звук на динамики. В кабинете Шувалова зазвучали два голоса, мужской и женский. Причем качество звучания, надо сказать, было весьма и весьма высоким. Запись, что немаловажно, промаркирована по времени – разговор записан первого мая с.г., начало записи в 19.35 мск, окончание в 20.02 мск.
Жен. – Ну хорошо, Влад… Если я тебя правильно поняла, ты вроде как… перешел на вольные хлеба?
Муж. – Да, можно сказать и так… Заказ будем делать сейчас, Лариса? А здесь гламурненько… симпатичное такое заведение…
Ж. – Все повара, включая шефа, французы… Основной заказ сделаем чуть позже… если ты, конечно, не голоден… Давно тебя не видела, Влад… Веришь ли – соскучилась.
М. – Да? Я тоже о тебе частенько вспоминаю. Кстати. Я после Нового года был комиссован. По состоянию здоровья… Так что на государевой службе более не состою.
Ж. – Да? Странно… у тебя вполне цветущий вид. Я не врач, но мне кажется, что ты в прекрасной физической форме.
М. – Спасибо за комплимент. Признаться, я действительно себя неплохо чувствую.
Ж. – А чем ты сейчас, милый, занимаешься? Ты же вроде собирался перейти на работу в «дочку» Газпрома? По линии их службы безопасности?
М. – Гм… Что-то я не помню, золотце, чтобы я что-то подобное говорил…
Ж. – До чего же вы, мужчины, забывчивый народ… Так ты не ответил, дорогой, чем сейчас занят.
М. – Я? Ну… как бы ищу смысл жизни…
Ж. – Всегда ценила твой юмор. А как называется та контора, в которой ты ищешь «жизненный смысл»? Случаем, не «Росзарубежгаз»?
