Сергей Самаров - Закон ответного удара
На «винторезе», сразу отметил Сохно, не было ночного прицела. На «В-94» его, конечно, приспособить можно, но это и сложно, и значительно утяжеляет винтовку, и без того уже тяжеленную. Если снаряженный «винторез» весит около трех килограммов, то «В-94» вытягивает почти на двенадцать. Потаскай-ка такую – плечо отвалится.
Но эти парни, честно говоря, не произвели впечатления хиляков. Обычно в снайперы набирают биатлонистов. Это уже стало почти традицией. У простых стрелков из спортивного тира дыхалка не такая, слабоваты для изнурительной и длительной войны. Простые стрелки годятся разве что на городских киллеров, которые убегают на четырех колесах и не делают длительных переходов через горы.
До снайперов было метров тридцать. И кошка, живущая в большом и сильном теле капитана, начала подкрадываться. От куста к кусту и от камня к камню, не видя, но контролируя каждое место, куда мягко и неслышно ступала нога. Он крался и чувствовал, что входит в азарт.
Он вышел из-за камня метрах в пяти.
– Привет, братва!
Снайперы вскочили на ноги. Но растерянность их прошла моментально, как только они увидели, что капитан один. Каждый из них был такого же богатырского телосложения, как и Сохно, и они не видели причины бояться пришельца, тем более что в руках у того не было оружия.
Сохно кивнул на снайперские винтовки, аккуратно лежащие на краю скалы.
– Никак побаловаться немного решили, а?
– Ты откуда взялся? – спросил один, неторопливо наклонился и поднял с расстеленного на земле женского платка, заменяющего скатерть, нож.
Очень красивый нож, сразу отметил Сохно. Он всегда с трепетом относился к красивым ножам. И много их повидал на своем веку. Этот, конечно, не боевой, но очень красивый. Рукоятка изображает какого-то дракона и отливает на вечернем солнце позолотой.
– Нож у тебя красивый… – сказал он. – Разве можно такие ножи чужим людям показывать. Да еще в военное время… Отберу ведь…
А сам тем временем отметил, что у ножа узкое и не тяжелое лезвие, но, несомненно, литая рукоятка. Такой не бросишь так, чтобы поразить врага. Значит, его хотят просто зарезать. Но он-то этого не хочет.
– Попробуй… – Парень рассмеялся, а второй сделал шаг по направлению к винтовкам.
Пистолетов у них, похоже, не было. Если только за спиной, но за спиной оружие обычно носят в цивильных костюмах, а не в камуфляже.
Сохно подошел метра на три и спокойно уселся на землю. Это снайперов несколько насторожило, уж слишком уверенно он себя вел. И капитан сразу отметил быстрые настороженные взгляды, пробежавшие по кустам в округе. И расслабление взгляда, когда никого рядом не оказалось.
Второй взял «винторез» в руки. Но предохранитель был еще в поднятом состоянии. Они не понимали, что происходит, и потому вели себя так неуверенно.
– Ну что, парни, сдаваться будете? – спросил Толик. – Или убивать вас прикажете…
В этот момент обостренный до предела слух кошки уловил легкий щелчок. Все! Предохранитель опущен на десять градусов вниз, до первого фиксатора, разрешающего вести стрельбу одиночными выстрелами. Но тот, кто опускал предохранитель, был растерян наглостью пришельца и все еще озирался, ожидая выстрела со стороны леса. А Сохно знал, что подмоги ему ждать неоткуда. Пистолет появился в его руке за долю секунды. Он даже не поднял его до уровня глаз для прицеливания, а выстрелил трижды от пояса. Все три пули угодили снайперу с «винторезом» в голову.
Второй отступил на шаг и замахнулся ножом для бесполезного броска.
«Нож сломается… Ударится о камень и сломается…» – мелькнуло в голове Сохно, и он так же быстро, еще до этого самого бесполезного броска ножа, выстрелил тоже трижды. И тоже в голову.
Снайперы лежали в некрасивых изломанных позах. Он остановился над одним, рассматривая, над вторым, достал из карманов бумажники, но документов там не оказалось. Уходя на задание, документы оставляют на базе – это резонно. Там же, в бумажниках, набралась пачка долларов. Тысяч пять, не меньше. Снайперам платят поголовно. Дифференцированно за офицеров и за солдат. Но платят щедро. Кто-то говорил, что восемьсот за солдата и «штуку» за младшего офицера. С увеличением звездочек увеличивается гонорар. Все, парни, вы свои гонорары уже истратили. Толик сунул доллары в карман и подошел к краю обрыва.
Блок-пост и большой участок дороги отсюда хорошо просматривались. Дистанция метров в пятьсот. Для «винтореза» это предельная дистанция стрельбы. Но «В-94» может прицельно бить на два километра. А чем заряжена? Он отстегнул короткий магазин – бронебойные патроны, калибр 12,7 миллиметра. С такого расстояния, как до блок-поста, «В-94» пробьет броню бронетранспортера или боевой машины пехоты и развалит двигатель. Подготовились ребята, чтобы отсечь возможное преследование. Только не получилось.
Толик дотянулся до «винтореза», пристроился и навел прицел на блок-пост. Ага, вот она, банка из-под тушенки. Он еще поводил прицелом, нет ли кого рядом, чтобы не задеть рикошетом. Никого. И тогда нажал спусковой крючок. Пробитая банка отлетела. И ему показалось даже, что он услышал звон, с которым она ударилась об асфальт и покатилась.
Из блок-поста вышел лейтенант и помахал приветственно рукой в сторону горы. На солнце блеснуло золотое обручальное кольцо на его руке. Пусть твоя жена спит спокойно, лейтенант, еще некоторое время ты будешь жить. А может, и домой сможешь вернуться, если и на следующих снайперов тоже найдется свой капитан Сохно. Нервный, издерганный, но вернешься живой, а это в твоем возрасте главное.
…Около часа пролежал Сохно на одеяле, заботливо подготовленном снайпером. Солдаты на блок-посту останавливали каждую машину. Но уже издали, каким-то неведомым чувством, Сохно определил, что приближается именно тот «уазик», которого он дожидается. Может быть, скорость была слишком высока при приближении к блок-посту, может быть, что-то еще, но капитан навел прицел «В-94» на стекло и увидел, как поднимается ствол автомата. Кто-то готовился к стрельбе по солдатам, стоящим на дороге. Но не будут же они стрелять сквозь стекло… Не будут! Скорость возрастает, а дверца приоткрывается, и ствол высовывается на свет божий. И тогда Сохно выстрелил сам. Первый выстрел наверняка разворотил всю грудь водителю, даже если тот был в бронежилете. Сначала капитан хотел стрелять в того, кто наставил автомат на солдат. Но быстро сообразил, что после поражения водителя автомобиль наверняка потеряет управление и стрелять оттуда, по крайней мере в первые секунды, будет невозможно. Солдаты успеют среагировать. А если бы он выстрелил в автоматчика, то где гарантия, что в машине будут молчать другие стволы. И потом, он же сам предупреждал лейтенанта, что там, возможно, будет кто-то посторонний, ради кого и проводится эта операция. Похищенный или заложник. А бронебойная пуля из «В-94» способна прошить насквозь первого стрелка и поразить сидящего за ним. Угол же стрельбы в водителя давал гарантию, что в другого пуля не попадет.
Сохно больше не стрелял. «Уазик» ударился в бетонный блок и замер. Из него выскочили трое, бросились бежать, но сразу попали под очереди готовых к их приему солдат. Все кончилось в считаные секунды.
Капитан встал, забрал нож снайпера, футляр к нему и пристроил их на свой ремень. Красивая штучка. Немного подумал и взвалил на плечо «винторез» и «В-94». Оставлять здесь такое оружие рискованно. Мало ли кому попадет оно в руки до того, как пожалует сюда комендантский взвод. И стал спускаться напрямик к блок-посту. И уже почти внизу, где лес кончался, вдруг услышал настороживший его звук. Этот звук никак не должен был прозвучать здесь, в еще не оттаявшем полностью весеннем лесу. Ожидая худшего, Сохно медленно обернулся, готовый к прыжку в сторону с одновременным выхватыванием пистолета и началом стрельбы еще до момента приземления. Но прыгать не пришлось. Под деревом, оперевшись передними лапами на ствол, стоял маленький, двух-трех месяцев от роду котенок. Черно-белый, с безумно-раскосыми игривыми глазами, с черным пятном на носу. Котенок мяукал, призывая человека. Толику даже показалось, что его тонкое «мяу» звучит как «мама». Откуда он здесь взялся? Как попал в лес, такой крошечный, забавный? Увидел, как кралась большая спецназовская кошка, и принял эту кошку за родственника?
Он поднял зверька.
– Ты чей и откуда?
Котенок мяукал и явно о чем-то просил.
И Сохно понял о чем. Он засунул мягкого звереныша себе за пазуху, под бушлат, где было тепло и уютно. И звереныш затих, пригрелся. А Толик вновь взвалил на плечо оружие и пошел дальше к блок-посту.
Лейтенант помахал рукой Толику.
– Сейчас…
Он стоял перед каким-то высоким человеком, протянувшим к нему обе руки. Спина и затылок этого человека были очень знакомыми. Сохно подошел ближе и чуть не уронил оружие.
– Ни себе хрена… – только и сказал он.
Перед ним в наручниках, которые пытался куском проволоки открыть лейтенант, стоял собственной персоной Шурик Кордебалет. Значит, это именно его пытались похитить и вывезти в том самом «уазике». И не переведи Сохно ствол вовремя на водителя, возможно, бронебойная пуля из «В-94», пробив человека на переднем сиденье, дальше вошла бы и в командира отдельной мобильной группы. А раны от таких пуль залечивают только танкам и БТРам…
