Алистер Маклин - «Ураган» с острова Наварон
Лезть стало легче. Помимо небольших выступов в скале стали попадаться мелкие расщелины, в которые Мэллори изловчался вставлять костыль, тем самым существенно увеличивая площадь опоры. Когда он во время следующей остановки посмотрел вверх, до долгожданной продольной трещины оставалось не более шести футов, и, как он и сказал Миллеру, это была всего лишь трещина. Мэллори приготовился подниматься дальше, однако приостановился и задрал голову к небу.
Еле слышно на фоне речного шума и беспорядочных винтовочных выстрелов со стороны Зеницкого Ущелья, но нарастая с каждой секундой, издалека донесся низкий гул. Гул, который невозможно было спутать ни с чем, если хоть раз довелось слышать его на войне. Гул, который возвещал о приближении эскадрилий тяжелых бомбардировщиков. Мэллори жадно ловил стремительно нараставший рокот авиадвигателей и улыбался.
И не он один улыбался той ночью, заслышав приближение «Ланкастеров». Улыбался Миллер, все еще цеплявшийся за лестницу и напрягавший всю свою волю, чтобы не глядеть вниз; улыбался Гроувз, стоявший внизу возле лестницы, а также Рейнольдс у мостика. На правом берегу Неретвы улыбался Андреа, который сообразил, что грохот быстро приближавшихся двигателей прекрасно заглушит собой неосторожный звук, и достал из-за пояса новую гранату. На пронизывающем холоде плато Ивеничи, стоя возле палатки столовой, обменялись восхищенными улыбками и пожали друг другу руку полковник Виз и капитан Вланович. За южным укреплением Зеницкого Капкана генерал Вукалович и трое его старших офицеров, полковник Янци, полковник Ласло и майор Стефан, отложили, наконец, бинокли, в которые долго разглядывали мост через Неретву и грозный лес за ним, и улыбнулись друг другу с облегчением. Но, что самое странное, больше и дольше всех улыбался генерал Циммерманн, сидя в штабной машине в лесу к югу от моста через Неретву.
Мэллори ускорил восхождение, добрался до продольной трещины, поднялся чуть выше, засунул в удобное углубление костыль, вытащил из-за пояса молоток и приготовился ждать. Теперь он находился от верхней части дамбы не более чем в сорока футах, а костыль, который Мэллори хотел забить, требовал не одного мощного удара. Рассчитывать же, что стук молотка о железо останется неуслышанным даже в надвигающемся шуме «Ланкастеров», было абсурдом. Звук тяжелых двигателей усиливался с каждой секундой.
Мэллори посмотрел вниз прямо под собой. Миллер, глядя вверх, постучал по циферблату часов, как это только может сделать человек, вцепившийся обеими руками в перекладину и при этом пытающийся отчаянно жестикулировать. Мэллори в свою очередь кивнул и свободной рукой сделал успокаивающий жест. Миллер обреченно покачал головой.
«Ланкастеры» подлетали к ущелью. Ведущий спикировал над дамбой и взмыл вверх над высокими горами на другой стороне. Содрогнулась земля, над поверхностью водохранилища взметнулся темный столб воды, и лишь тогда все услышали первый взрыв 1000-фунтовой бомбы, сброшенной в ущелье. С этого момента разрывы бомб, дождем посыпавшихся вниз, следовали один за другим, сливаясь в сплошной грохот; а если между ними иногда и возникала короткая пауза, то она заполнялась раскатами эха, подхватываемого горами и долинами центральной Боснии.
Мэллори уже не волновался, сейчас он не смог бы расслышать даже собственный голос — большинство бомб сбрасывалось на небольшой участок примерно в миле от того места, где он приник к скале. Там над горами поднималось ярко-белое зарево разрывов. Мэллори забил в скалу костыль, закрепил веревку и сбросил свободный конец Миллеру, который тут же ухватился за него и полез вверх, удивительным образом напоминая при этом одного из ранних христианских мучеников, как показалось Мэллори. Миллеру не приходилось заниматься альпинизмом, однако он ловко вскарабкался по веревке. Оказавшись за считанные секунды рядом с Меллори, он вклинил обе ступни в продольную трещину, а руками вцепился в костыль.
— Как думаешь, удержишься на этом костыле? — спросил Мэллори. Ему пришлось кричать, чтобы быть услышанным среди несмолкаемого грохота.
— Попробуй только оторвать меня.
— Не буду, — усмехнулся Меллори.
Он смотал веревку, по которой Миллер взобрался наверх, перекинул связку через плечо и быстро двинулся вдоль трещины.
— Веревку я забираю с собой, а там прикреплю к другому костылю, и ты сможешь присоединиться ко мне. Договорились?
Миллер посмотрел вниз в бездну и содрогнулся. — Если ты думаешь, что я собираюсь здесь ночевать, то глубоко ошибаешься.
Мэллори вновь усмехнулся и устремился дальше.
Находившийся к югу от моста через Неретву генерал Циммерманн со своим адыотантом прислушивались к звукам воздушного налета в районе Зеницкого Ущелья. Генерал взглянул на часы.
— Пора, — произнес он. — Передовым штурмовым отрядам занять места.
И тотчас же по мосту быстро двинулась вооруженная до зубов пехота. Солдаты шли пригнувшись, прячась за парапетом, и, перейдя на противоположный берег, рассредотачивались вдоль реки по обе стороны моста, укрытые от глаз партизан пригорком, примыкавшим к Неретве. Вернее, они думали, что остаются незамеченными, на деле же, в нескольких десятках ярдах от моста, в чрезвычайно рискованном месте окопался партизанский разведчик с биноклем и полевым телефоном, регулярно докладывавший Вукаловичу о разворачивающихся событиях.
Циммерманн посмотрел на небо и сказал адъютанту: — Задержите их. Сейчас выглянет луна. — Он снова сверился с часами. — Через двадцать минут пусть заводят танки.
—Значит, они прекратили движение по мосту? — произнес Вукалович.
— Да. — Это был голос разведчика. — Думаю, причина в том, что через минуту-другую покажется луна.
— Я тоже так думаю, — сказал Вукалович и мрачно добавил: — А вам я советую отходить, пока не стало светло, это ваш последний шанс.
Андреа тоже с интересом изучал ночное небо. Постепенно отступая, он оказался в чрезвычайно невыгодной позиции, практически лишившись какого-либо укрытия. Будет не очень весело, прикинул Андреа, когда выглянет луна. Недолго думая, он выдернул чеку и швырнул гранату в сторону смутно различимой группы валунов, стоявших футах в пятидесяти. Андреа не стал дожидаться результатов, и граната разорвалась, когда он уже устремился выше по течению. Однако кое-какой результат все же был — Дрошни и его люди немедленно ответили яростным огнем, поливая одновременно из десятка автоматов место, которое Андреа только что благоразумно покинул. Пуля царапнула рукав его шинели, но этим дело и ограничилось. Он добрался до очередного скопления валунов и занял новую оборонительную позицию, предоставив отряду Дрошин возможность пересекать открытый участок при свете луны.
Рейнольдс и Мария, затаившиеся возле подвесного моста, услышали глухой разрыв гранаты и поняли, что Андреа находится не более чем в ста ярдах вниз по течению на противоположном берегу. В тот момент Рейнольдс, как и многие другие, всматривался в узкую полоску неба над отвесными стенами ущелья.
Рейнольдс намеревался броситься на помощь Андреа, как только Гроувз отошлет назад Петара и Марию, однако возникло три обстоятельства, помешавшие ему без промедления осуществить задуманное. Во-первых, Гроувзу не удалось вернуть Петара; во-вторых, частые автоматные очереди, приближавшиеся с каждой минутой, свидетельствовали, что Андреа методично отступает, и пока с ним все в порядке; в-третьих, даже если Дрошни со своими людьми убьют Андреа, то, как прикинул Рейнольдс, он заляжет за валуном, нависшим над мостиком, и сможет удержать их некоторое время, не давая перейти на другую сторону.
Однако при виде звездного неба, которое прояснялось по мере того, как темные тучи уходили в сторону, Рейнольдс и думать забыл о тактически правильных и хладнокровно взвешенных аргументах, заставивших его принять решение оставаться на месте. По своему характеру Рейнольдс не мог рассматривать людей в качестве пешек и не сомневался в том, что если луна будет светить достаточно долго, Дрошни воспользуется случаем и предпримет решительные действия, чтобы покончить с Андреа. Он коснулся плеча Марии.
— Даже такие люди, как полковник Ставрос, временами нуждаются в помощи. Оставайтесь здесь. Мы скоро будем. — И он бегом пересек закачавшийся подвесной мостик.
К черту, в сердцах подумал Мэллори, к черту, к черту все! Нет, чтобы небо заволокло тучами. Или пошел дождь. Или снег. Что за напасть — подгадать для операции именно лунную ночь. Но он понимал, что рассуждать на эту тему все равно, что толочь воду в ступе. Выбирать не приходилось — нынешняя ночь была единственно возможной.
Мэллори посмотрел на север, где ветер отгонял вереницу туч, оставляя за собой большой участок чистого звездного неба. Скоро вся дамба и ущелье надолго окажутся во власти лунного света.
