Анатолий Гончар - Однокурсник президента
– Альфа-3, прижмите их наконец! Джейден, ты слышишь меня? Прижми, говорю, их, прижми, адово отродье! – Слетевшая с губ слюна забрызгала микрофон рации.
– Альфа-1, докладывает сержант Морис. Джейден убит, Роберт тяжело ранен, атакуем.
Услышав это сообщение, Дэвис, сжав кулак, несколько раз ударил им по остывшему и еще слегка влажному от недавно прошедшего дождя камню.
– Убить всех! – Микрофон рации завибрировал от его рыка. – В плен никого не брать!
Отдав команду, он приподнялся и, невзирая на протестующий вопль Смита, метнулся к позициям противника. Пролетающих мимо пуль и гранатных осколков он как бы и не замечал. Подняться за один рывок не хватило дыхания – склон оказался излишне крут. Дэвис упал, откатился за камень и, хватая ртом воздух, попробовал отдышаться. Справа и слева от него позиции русских атаковали другие наемники, движение вперед продолжалось. Русские огрызались выстрелами, но как-то вяло, похоже, у них заканчивались патроны.
– Вперед! – скомандовал он, когда его нарушившееся дыхание пришло в норму. – Вперед! – повторил он свой приказ во второй раз и, выстрелив, двинулся вверх. И плевать ему на то, что через полчаса прилетят вертолеты огневой поддержки, и плевать, что еще кто-то из его людей погибнет. В конце концов, люди – это мусор, а его люди есть то, что делает из них общество и вложенные в обучение доллары. Его снедала ярость. Внезапно Джейк окончательно осознал, что его провели, и не только основная группа, но и столь необходимый ему груз ушли другим путем. И теперь их было не догнать. Его миссия оказалась провалена. Он спешил вверх, в своей ненависти стремясь как можно скорее покончить с несколькими бросившими ему вызов русскими. Покончить и тем самым хотя бы частично смыть пятно со своей прежде не запятнанной репутации. С карьерой покончено – Джейк Дэвис понимал это превосходно.
Москва. Главное разведывательное управление. 07.08 2008 года. 15 часов 15 минут. Время московское
Полковник Решетников поднял телефонную трубку и набрал трехзначный номер.
– Слушаю, – раздался недовольный голос генерала Юрьева.
– Товарищ генерал, только что поступило сообщение, группа лейтенанта Есина вышла на связь. – Решетников заглянул в сделанные на листке записи. – Перешли границу по координатам Х… У… Потери…
– Груз с ними? – перебил генерал.
– Так точно, – подавив собственное неудовольствие, отозвался полковник.
– Хотел что-то добавить? – услышав главное, Юрьев немного успокоился.
– В группе Есина имеются убитые и раненые, к тому же три человека из группы все еще находятся на грузинской территории.
– Какого… – одернув самого себя, генерал не договорил.
– Тройка под командованием прапорщика Маркитанова осталась на прикрытии основной группы.
– Будь оно все неладно… – Юрьев выругался. – По ним имеются сведения? Это у них находился аварийный радиомаяк?
– Маяк некоторое время назад прекратил свою передачу, предположительно закончился заряд аккумуляторов, но товарищи из ФСБ получили информацию от пограничников – в районе высоты …78 по координатам Х… У… идет бой…
– Повтори координаты, – потребовал генерал, и полковнику Решетникову показалось, что он услышал, как зашуршала разворачиваемая генералом карта.
– Х… У…
– Высылай вертушки! – оценив обстановку, генерал принял решение. – Пусть эвакуируют группу!
– Есть отдать команду на вылет авиации! – Полковник, не отрывая от уха трубки внутреннего телефона, потянулся к телефону ЗАС.
– Две пары, – приказал генерал, и как бы отвечая на незаданный вопрос, добавил: – Одна за тройкой прапорщика. Если потребуется – пусть помогут огнем.
– Но… это же почти на полтора километра в глубь грузинской территории! – попробовал воспротивиться полковник, но ответные слова генерала имели непреклонный тон.
– Я знаю, – твердо сказал Юрьев. – Мой приказ: принять все меры к спасению и эвакуации. Если есть необходимость оказать огневую поддержку с воздуха, пусть окажут. Ответственность я беру на себя. Выполняйте! – отдавая приказ, генерал привычно перешел на вы.
– Есть! – второй раз повторил Решетников и, положив трубку внутреннего телефона на рычаг, принялся выполнять отданное генералом распоряжение.
Прапорщик Дмитрий Маркитанов
Дмитрий уселся на почти совсем высохшую от влаги гранитную плиту, оперся спиной о твердый шершавый камень, положил автомат на колени и, подняв руку, коснулся пальцами рукояти торчавшего из разгрузки ножа, словно проверяя, находится ли он на месте. На секунду закрыл глаза… Сжал покрепче гранату.
Послышавшийся рокот вначале показался ему игрой воображения. Но рокот нарастал.
«Грузины», – мелькнула отрешенная мысль. Разведчики находились на чужой территории, и Дмитрий нисколько не сомневался, что это именно к «грузинам» летит помощь, тем не менее поднял взгляд: Ми-восьмые летели немного наискось и находились достаточно близко, чтобы прапорщик сумел разглядеть на их бортах звезды.
– Наши, Руслан, наши! – прошептал он и, абсолютно не задумываясь, положил на камни так и не брошенную во врага гранату, отцепил от разгрузки патрон оранжевого дыма, вытащил кольцо, дернул… Яркий, широкий шлейф, уносимый ветром, потянулся в сторону долины. Дмитрий нащупал РГД, поднялся, дернул за кольцо и, размахнувшись, бросил гранату туда, где наметилось какое-то движение. В следующее мгновение автомат привычно оказался в его ладонях. Впрочем, стрелять он не торопился, последние патроны следовало расходовать с толком. Меж тем вертолеты зашли на боевой курс. Надеясь, что его сигнал истолкован правильно, прапорщик замер в напряженном ожидании. Ему не дано было знать, что и без его сигнального дыма вертолетчики определились с выбором противника – трудно было не отличить пустынные камуфляжи наступающих от зеленых маскхалатов и защитных горок русских спецназовцев. Хотя наших-то как раз до появления дыма летунам видно и не было.
Но вот сорвались и полетели вниз НУРСы, отсекая и разделяя противников, застучали с небес частые пулеметные очереди. Ответный огонь оказался жалок. Остатки наемников Дэвиса откатывались, убегали вниз по склону. Самого же Джейка Дэвиса достали на втором заходе. В своей самоуверенности он слишком приблизился к линии обороны спецов, чтобы рассчитывать на успешное бегство. Но и после первого захода Джейк не бросился спасаться бегством, решив переждать первые, наиболее интенсивные атаки с воздуха, и только затем постараться откатиться вниз. Не получилось. Ударивший за спиной реактивный снаряд взорвался с оглушительным, сильно ударившим по барабанным перепонкам грохотом. Выброшенные взрывом многочисленные осколки вошли в ноги и ягодицы специалиста по тайным операциям. Джейк застонал, постарался вырваться из вдруг ставшей тесной каменной щели, выполз на открытый участок. Поднял взгляд к небу – в морде надвигающейся пятнистой машины засверкало, по камням потянулась тонкая цепочка фонтанчиков. Одна из пуль срезала надбровную дугу, скользнула по веку его глубоко запавших глаз и, разрывая кость челюстей, прошлась по щеке, вплоть до самого подбородка. Продолжая полет, она врезалась в землю и, оставшись почти без сил, срикошетив, ударила Дэвиса в грудь. Зайдясь в хриплом крике, он выронил оружие и ткнулся лицом в камни. А русские вертолеты зашли на очередной круг…
Все кончилось. Рокот вертолетов – то единственное, что сейчас нарушало тишину горного ландшафта. Даже ветер, казалось, уснул, чтобы не мешать наступившей тишине. Ми-восьмые сделали еще один боевой заход, развернувшись, снизились до полутора десятков метров. Один из них завис над поднявшимся в рост Дмитрием, и пополз вбок, выискивая подходящую посадочную площадку. Проследив за ним взглядом, Маркитанов опустился на колени подле лежащего без движений Бармурзаева. Лицо снайпера было бледным, остававшиеся открытыми глаза неподвижно смотрели в бездонно голубое небо. Протянув руку, Дмитрий коснулся век Руслана, опустил их вниз. Той же рукой провел по своему лицу, смешивая пот, грязь, кровь… В стенах из окружавших его камней внезапно стало неимоверно тесно, хотелось дышать, но не хватало воздуха. Дмитрий рывком встал и, не отдавая себе отчета, пошел прочь, туда, где еще совсем недавно находились атаковавшие их враги.
Шевельнувшееся тело он тотчас же заметил. Заметил и сделал все правильно. Заходя со стороны головы, поднял оружие, прицелился – враг должен умереть, потянул пальцем спусковой крючок.
В этот момент слышавший шаги Дэвис зашевелился и приподнял голову. Зрачок направленного на него ствола он увидел сразу. Все внутри обмерло и болезненно сжалось. Джейк оледенел, а Дмитрий увидел голубые глаза смотревшего на него рыжеволосого мужика. Лицо раненого показалось слишком бледным даже для смертельно раненного человека. Дмитрий слышал, что настоящие грузины рыжие. Но никогда не думал, что бывают такие… Даже профиль не соответствовал привычному образу грузинского красавца. Вместо орлиного носа присутствовала какая-то бесформенная картошка, обильно забрызганная подсыхающей кровью. Прапорщик потянул спусковой крючок, но… в глазах лежавшего человека стояла такая тоска… Был бы на его месте чех или какой-нибудь чертов американец, Дмитрий бы не задумался, как поступить, ни на секунду. Добивать же рыжего грузина, даже несмотря на случившееся, оказалось превыше его сил. Во всем случившемся была не столько их общая вина, сколько беда. Дмитрий опустил оружие.
