Андрей Дышев - Аромат скунса
Гера хотел добавить, что очень любит Лисицу, но в мобильнике что-то зашуршало, и раздались короткие гудки.
– Вот что, – с ненавистью глядя на Жорика, произнес Гера, протягивая мобильник. – Она очень просила, чтобы вы дали деньги. Все потом окупится. Вы свое получите. Только все надо сделать быстро, пока он ее не убил! Быстро, понимаете? Быстро!
– Быстро! – хмыкнул Жорик, отбирая у Геры телефон. – Вот сейчас возьму и дам! Миллион баксов! Какой пустяк! Один пук!.. Молодой человек! Я честный гражданин и, в отличие от некоторых, у меня нет печатного станка! Мне каждый доллар потом и кровью дается!
Он отвернулся от Геры с таким видом, будто хотел сказать: «Никаких денег я никому не дам!»
Во дворе воцарилась тишина. Жорик опять сел на стул, закинул ногу на ногу и погрузился в раздумья. Гирлянда фонарей, торчащих поверх забора, освещала двор молочно-белым светом, и оттого казалось, что все вокруг то ли погрузилось в туман, то ли засыпано снегом.
Прошло полчаса. Охранникам надоело стоять, и они сели по обе стороны от шефа. Гера лег на парапет бассейна, подложив под голову кулак.
Прошел еще час. Руслик спал и громко сопел. Гера смотрел на звезды. Макс курил и пил пиво. Шеф думал.
Глава 36
Фаворит
Жорик наступил Руслику на ногу, чтобы побыстрее привести его в чувство, и кинул ему в лицо небольшой рюкзачок с нарисованным на нем Винни-Пухом.
– Возьми документы для «Югобанка», поезжай туда и забери из сейфа все деньги, – сказал Жорик. – Там двеста двадцать девять тысяч. Постарайся привезти их сюда в сохранности.
«Сломался!» – понял Руслик и подумал, что под шумок можно прикарманить пару-тройку тысяч. Вымогатель такой маленькой недостачи не заметит, а для Руслика это все равно что квартальная премия за доблестный труд.
Было утро, что-то около девяти. По забору прыгали воробьи, сквозь тугие кроны кипарисов пробивались лучи солнца, над горами плыл прозрачный туман. Жорик, немногословный и умиротворенный, прохаживался по двору. Гера все еще лежал на парапете, сопровождая Жорика взглядом. Макс, откинувшись на спинку стула, подставлял лицо мягкому солнцу, и глаза его были закрыты.
Дождавшись, когда Руслик скроется в гараже, Жорик зашел в дом и поднялся к себе в кабинет. Закрывшись на ключ, он подошел к столу и взял массивную пепельницу из уральского мрамора. Затем приблизился к висящей на стене картине с морским пейзажем, снял ее с крючка и провел рукой по идеально гладким обоям.
Пепельница оттягивала ему руку, словно становилась все более тяжелой, но Жорик никак не мог решиться. «Еще не поздно отказаться от этой затеи, – думал он. – Пусть этот маньяк делает с девчонкой что хочет. А я закроюсь в своем дворе и буду жить как прежде – тихо и спокойно. И забуду девчонку, будто ее никогда не было. Мне хватит того, что у меня есть. Я куплю себе должность мэра и снова буду заниматься квартирным строительством…»
Эта перспектива была настолько светлой и привлекательной, что Жорик уже собрался повесить картину на место, но вдруг его сознание отравила маленькая поганая мысль: «И всю оставшуюся жизнь до глубокой старости я буду проклинать себя за то, что упустил этот удивительный, сказочный шанс открыть неиссякаемый источник долларов – такой же неиссякаемый, как поток воды из артезианской скважины… Нет, я не просто буду проклинать себя, я буду пожирать себя, и очень быстро зачахну и подохну от ненависти к себе».
И уже ничуть не сомневаясь, что так оно и будет, Жорик с силой ударил пепельницей по стене. Обои лопнули, по ним пробежала трещина. Жорик ударил еще раз. Превратившись в щебенку, на пол полетели куски штукатурки. Он лупил по стене, как горняк киркой по скале, и наконец под штукатуркой обнажилась металлическая дверка с кодовым замком.
Очистив ее от пыли и сорвав обрывки обоев, Жорик стал вращать круглую рукоятку, набирая код. За дверкой раздался металлический лязг. Жорик потянул дверку на себя, а затем, волнуясь и торопясь, словно грабил банк, сунул обе руки в черную утробу сейфа и начал вываливать пачки долларов прямо на пол.
Еще несколько минут он ползал по полу, собирая пачки в большой черный пакет.
– Тридцать семь, – шепотом считал он, – тридцать восемь, тридцать девять…
Он достал из-под письменного стола последнюю, сороковую пачку и кинул ее в пакет.
– Итого четыреста тысяч…
Мысль, что эти деньги придется отдать в обмен на жизнь нахальной и взбалмошной девчонки, была ужасна, и Жорик лишь усилием воли подавил в себе желание запихнуть пакет в сейф, закрыть дверцу и немедленно замазать тайник толстым слоем сверхкрепкого цемента. «Я уже один раз рискнул, когда купил у Альберта партию баксов, – думал Жорик, крепко прижимая пакет к груди. – И остался в выигрыше. Надо еще раз рискнуть. Фортуна мне улыбается!»
Подбадривая себя такими словами, Жорик в обнимку с пакетом вышел из кабинета.
Через полчаса из банка с потяжелевшим рюкзаком вернулся Руслик.
– Порядок, шеф, – сказал он, протягивая рюкзак Жорику.
– Все забрал? – спросил Жорик, пытливо заглядывая в глаза охраннику.
– Все подчистую! – заверил Руслик.
– Молодец. Тогда готовь мотоцикл. Повезешь деньги ишаку.
Гера, который с кислым видом сидел на парапете, вдруг с ужасом вспомнил, как он вместе с Пилотом подкладывал в сейф Жорика пачки ксерокопий. «Ах, черт подери! – подумал он, невольно вскакивая на ноги. – Значит, эти подделки сейчас лежат в рюкзаке? Но что будет, если Клим решит проверить деньги и наткнется на ксерокопии? Что он натворит, когда его мозги затмит гнев? Вдруг он кинется с ножом на Лисицу?»
– Чего ты встрепенулся? – спросил Жорик, обратив внимание на Геру. Он уже собирался перекладывать пачки долларов из черного пакета в рюкзак, но остановился.
– Ситуация серьезная, – произнес Гера, с недоверием глядя на рюкзак. – Мы имеем дело с человеком, у которого неустойчивая психика. Нельзя допустить ни малейшей оплошности.
– И что ты предлагаешь? – насторожился Жорик.
– Надо внимательно проверить и пересчитать деньги, чтобы, не дай бог, не попали какие-нибудь грязные или рваные купюры. Психи очень плохо реагируют на них.
– Да нам недели не хватит их пересчитать! – запротестовал Руслик, и его лицо тотчас покрылось пунцовыми пятнами.
Это не могло остаться без внимания Жорика.
– А ты с какой стати так встрепенулся? – перенес он подозрение на Руслика.
– Я? – заморгал Руслик. – Ничего я не встрепенулся. Просто пересчитывать сейчас деньги – это безумие. У нас нет времени.
– Надо пересчитать, – поддержал шефа Макс, который хорошо знал Руслика и не сомневался, что тот спер две-три тысячи баксов.
– Да вы что?! – ослабевшим голосом прошептал Руслик и попятился к забору. – Не доверяете? Мне, вашему преданному слуге, не доверяете?
Жорик щелкнул пальцами, подзывая Макса к себе, взял рюкзак за донышко и вытряхнул его содержимое на стол. Не скрывая своей радости от того, что снова выходит в фавориты, Макс принялся внимательно рассматривать стянутые резинкой пачки, пытаясь на глаз определить самую худую. К первой пачке, которую он взял, претензий не было, и Макс закинул ее в рюкзак. Вторая тоже не привлекла его внимания. Когда он закинул в рюкзак третью пачку, в глазах стоящего поодаль Руслика загорелась надежда, что Макс ничего не заметит, а пересчитывать купюры в более чем четырех десятках пачках не станет.
Макс взял четвертую пачку, сжал ее двумя пальцами, определяя толщину, и уже занес руку, чтобы кинуть ее в рюкзак, как вдруг его лицо вытянулось.
– Шеф, вы посмотрите, что это! – крикнул он, срывая с пачки резинку и перебирая бледно-зеленые ксерокопии.
Жорик выхватил бумажки из его рук, мельком глянул на них и поднял тяжелый взгляд на Руслика.
– Ты что сюда подсунул, поганец?!
Стопка бумажек полетела в лицо Руслика.
– А вот еще!.. И еще!! – кричал Макс, находя все новые пачки с ксерокопиями.
«Как ладно все получается!» – подумал Гера, исподлобья и с удовлетворением наблюдая за развитием событий.
Руслик, морально подготовившийся понести наказание лишь за украденные три тысячи, с откровенным удивлением смотрел на валяющиеся у него под ногами бумажки.
– Шеф, я ничего не понимаю! – пробормотал он. – Я… это не моя работа… я первый раз вижу…
– Молчать! – оборвал его Жорик, швыряя ему в лицо очередную пачку фальшивок. – Ты негодяй и подлец! Ты меня предал! Ты едва не подставил всех нас! Дерьмо! Дерьмо!
– Шеф, да я… да я… – бормотал Руслик, пока пачка криво нарезанных бумажек не угодила ему в рот.
– Больше половины фальшивых! – доложил Макс, втайне восхищаясь Русликом за масштаб неудавшейся аферы.
– Негодяй! Негодяй! – выл Жорик, схватившись за голову и с ненавистью топча раскиданные по полу пачки. – Обыскать мерзавца!
Макс с радостью принялся выполнять это приказание, ничуть не сомневаясь, что карьера Руслика начала стремительное падение. Сначала он вынул из наплечной кобуры Руслика пистолет, после чего с особой тщательностью принялся выворачивать ему карманы. Руслик не сопротивлялся, тупо глядя себе под ноги.
