Дмитрий Черкасов - «Сирены» атакуют
Посейдон лихорадочно прикидывал, как быть дальше.
– Когда вы в последний раз с ними связывались?
– Сорок минут назад. Нас кто-то глушит, шеф. Ума не приложу, как они сориентировались. С вами та же история.
– Понятно. Никто не переодевается – идем как есть. Нельсон и Торпеда, вы сменяете нас, добираетесь до катера вплавь, мы идем берегом.
«Сирены» кивнули.
– Что делать с этим?
Посейдон потер переносицу.
– На острове есть ваши люди? – спросил он подозрительно.
– Я работаю в паре с Ирмой Золлингер. Но боюсь, что с Хельгой она в одиночку не справится.
– Почему же в одиночку? Там все-таки двое наших бойцов.
– Это ясно... Но если Хельга задействовала фактор внезапности, а это она умеет, то очень возможно, что никаких ваших бойцов там уже нет...
Каретников поджал губы.
– Вы не знаете, о ком говорите. Эти ребята стоят десятерых каждый. Хорошо, скоро увидим...
Он собрался отдать приказ о выступлении, но в последний момент задал еще один вопрос:
– Что в ящике, герр Ваффензее? Я думаю, для всех будет лучше знать, с чем мы имеем дело.
Тот покачал головой:
– Простите, но этого я не могу вам сказать. Если ваше начальство не потрудилось вас проинформировать, то мое и подавно будет крайне недовольно моей болтливостью. Разбирайтесь сами, раз уж успели первыми. Предупреждаю только об одном: не нужно его открывать. Это настолько опасно, что мне трудно подобрать слова.
Посейдон какое-то время оценивающе смотрел на него. Потом кивнул:
– Принято к сведению. Мина, мы отправляемся. А вы, ребята, свяжите господину разведчику ноги и уложите его поудобнее – все же коллега. И догоняйте нас по воде. Простите нас, герр Ваффензее. У нас нет выбора. Договор о сотрудничестве, насколько я понимаю, никем не подписан.
Ваффензее не стал артачиться.
– Вы совершенно правы, на вашем месте я поступил бы так же. Остается надеяться, что вы обернетесь быстро. Ночь довольно прохладная.
– Вас угостят спиртом, не унывайте.
Тот возразил:
– Благодарю, я воздержусь. Выпьем после, когда все закончится...
– Дело ваше.
Каретников кивнул Торпеде и Флинту; те взяли немца под локти и повели в лес. Посейдон и Мина тоже скрылись среди деревьев, но двинулись в противоположном направлении. В ночном лесу они перемещались почти с той же скоростью, что и на открытой местности.
– Время? – спросил на бегу Посейдон.
– Два сорок две, – отозвался Мина.
– Как дойдем – снова рассредоточимся. Никого не ждем, сразу идем на катер. Стреляем по ногам.
– Может, побережетесь, шеф? Вы с грузом – мало ли что...
– Поберегусь, не бойся. Я заговоренный...
Мина крепко сомневался в последнем, но спорить, конечно, не стал.
И здесь марш-бросок выглядел жалким подобием того, что им случалось выполнять в тренировочных лагерях; примитивная пробежка, не сбивающая дыхания ни на один цикл. Среда вообще перестала существовать для них в дифференцированном виде, и все было едино – что вода, что суша; пожалуй, под водой было даже несколько легче по причине единообразия окружения. Неизвестно, как это получалось, но бег Посейдона и Мины почти не сопровождался какими-либо звуками – лишь изредка хрустнет сучок или прошелестит отведенная ветка, но и это звучало настолько естественно и невинно, что вполне могло быть расценено как фоновые природные шумы.
Не было слышно и других звуков – ни криков, ни стрельбы; ничто не горело, не пахло дымом, и это особенно настораживало, так как оба сознавали: ситуация далека от идеальной. Даже если не было боевого столкновения, враг до конца не обезврежен. А содержимое ящика наводило Каретникова на все более неприятные подозрения.
Там не взрывчатка – слишком мал, да и смешно считать взрывчатку такой уж страшной угрозой. И не документы, они не кусаются – во всяком случае, не в буквальном смысле. Там что-то другое.
Химия. Или еще что. Думать об этом не хотелось.
* * *Катер притаился у причала черной глыбой; рубка была освещена, но вполсилы. Других признаков жизни не наблюдалось, да и этот еще ничего не означал.
Посейдон рассматривал объект в специальный бинокль; Мина пытался наладить связь.
– Свет горит, но никакого движения, – пробормотал командир.
– Если бы все выключили, это смотрелось бы подозрительнее, – отозвался Мина.
– Да, конечно...
Выждав еще немного, Посейдон принял решение войти на катер.
– Мина, теперь можно не таиться. Стреляем без колебаний. Ребята уже должны подтянуться – странно, что их нет.
Мина взглянул на часы: действительно, Флинту и Торпеде пора было объявиться.
– Идем крайне осторожно. Смотри за растяжками, с них станется все тут заминировать.
– Смысл?
Каретников пожал плечами:
– А во всем остальном? Может быть, они располагают другими средствами для отхода. Или рассчитывают сохранить лицо и убраться, как прибыли, под видом невинных туристов. Но это им уже никак не удастся.
Больше говорить было не о чем, и оба выскочили на пустынный берег. Еще пара секунд, и оба уже стояли на палубе, заранее пригибаясь. Мина снова бросился влево, Посейдон – направо. Сделав круг, они встретились. Посейдон указал на дверь, Мина кивнул. Посейдон выбросил один палец, второй, третий. Ударил ногой в дверь, та распахнулась настежь, и Мина вкатился внутрь, готовый залить свинцом всю начинку.
В последний миг он сдержался, и так же сдержался Посейдон, нарисовавшийся в дверном проеме.
Нельсон лежал на полу, не подавая признаков жизни. На месте правого глаза зияла дыра, казавшаяся совсем небольшой в сравнении с его могучей медвежьей фигурой. Было просто невероятно, что этот мелкий дефект выбил жизнь из такого здоровяка. В случившемся усматривалась чудовищная ирония, если принять во внимание кличку спецназовца.
Магеллан, поджав губы, смотрел, не отрываясь, на Ирму Золлингер, державшую его под прицелом. На вошедших «Сирен» он даже не взглянул.
Судя по всему, сидели они довольно давно. Ирма расположилась со всеми удобствами, выказывая готовность в любую секунду отправить Магеллана следом за Нельсоном. Какими ухищрениями ей удалось провести двух асов, профессионалов экстра-класса, оставалось неясным. Разбираться в этом было некогда.
– Оружие на пол, – спокойно произнесла Ирма.
– Что-то в этом роде я и подозревал, – отозвался Посейдон. – Вы двойной агент, не так ли? Кое-кто будет разочарован.
На лице Ирмы проступило непонимание, но лишь ненадолго.
– Оружие на пол, – повторила та.
Посейдон и Мина подчинились. Они медленно положили автоматы и столь же медленно выпрямились, держа руки поднятыми.
– К стене. – Золлингер мотнула челкой в сторону Магеллана.
– Как скажете.
Оба присоединились к товарищу, который чуть подвинулся, и Золлингер мгновенно напряглась.
– Она из рукава выстрелила, – быстро произнес Магеллан.
Он предупреждал коллег об опасности. Это обошлось ему в пулю, которую Ирма выпустила из пистолета с глушителем. Она уже не нуждалась в тайниках, хотя в воображении Каретникова мгновенно возникла Василиса Премудрая, сыпавшая из рукавов лебедями и целыми озерами с островами... на островах проводились спецоперации, а с озерных глубин поднимали радиоактивные эсминцы...
Пуля впилась в бедро, и лицо Магеллана на миг исказилось болезненной гримасой. Он не проронил ни звука.
– Вы подписали себе приговор, – произнес Каретников. – Госпожа Лагенербе, я полагаю, где-то неподалеку?
В глазах Ирмы промелькнуло удивление, но ответила она с тем же спокойствием:
– Госпожа Лагенербе кормит рыб.
Теперь удивился Каретников и тоже постарался ничем это не обнаружить. Ирма Золлингер не особенно походила на сотрудницу BND, но если она вела двойную игру, то оно и естественно. Проблеск недоумения в ее глазах – вот что странно. Это возможно лишь в случае, если... если это не бравада, конечно. Только Ирма совсем не похожа на недоумка, склонного бравировать в подобной ситуации.
Мина пошевелился, и ствол немедленно повернулся в его сторону.
– Сиди тихо, – процедил Посейдон сквозь зубы.
Он оценивал расстояние – слишком далеко. Не допрыгнуть. Если только помощь придет со стороны... Надо отдать Ирме должное: она расположила Магеллана и мертвого Нельсона так умело, что с палубы, если заглянуть в рубку, никого не было видно. В противном случае они с Миной никак не сунулись бы внутрь без зачистки.
– И долго мы будем сидеть? – осведомился Посейдон.
– Пока не подтянутся ваши люди, – последовал ответ.
Мысли Золлингер совпадали с мыслями командира.
– Здраво, – заметил он. – Когда они подтянутся, вам станет не до того, чтобы рассиживаться.
– Заткнитесь, иначе следующая пуля – ваша. Я выстрелю не в ногу.
– Хорошо-хорошо, – послушно сказал Посейдон.
Он обратился в слух, время от времени скашивая глаза на ногу Магеллана. Тот старался зажать рану ладонью, однако выходило у него не слишком хорошо. Пока Магеллан еще держался молодцом, но лицо уже сильно побледнело. Кровь, правда, не фонтанировала, и можно было надеяться, что крупные сосуды не задеты. Хотя кость, судя по локализации раны, наверняка пострадала.
