Сергей Самаров - Братство спецназа

Теперь агент сопровождения запрашивал разрешения Доктора Смерть на применение чрезвычайных мер.

Во время подготовки к проведению операции Виктор Юрьевич, естественно, прорабатывал и такую возможность. Вмешивается мелкий чин и срывает все дело. У перевозчиков, не стоит и сомневаться, свои жесткие меры защиты. Лейтенант подписал себе приговор несговорчивым характером. Его, естественно, постараются убрать. Но последствия подобного случая непредсказуемы. Одно дело – пропустить груз через республику. Просто закрыть глаза и не увидеть. Подкупленные казахские чиновники это умеют делать в совершенстве, ничуть не хуже чиновников российских. Но убийство милиционера вызовет иные действия. Может подняться много шума. Очевидный финал – будет проведена операция «Перехват». И те же самые чиновники побоятся голос подать – можно писком себя выдать. За это они, извините, деньги не получали… Это, извините, уже совсем другая цена…

Люди Доктора Смерть должны следить издали за грузом. И вмешаться только в исключительно сложной ситуации. Вмешаться, не раскрывая себя. И устранить препятствие. А препятствий на пути может возникнуть множество. Даже абсолютно дурацких, простейших, нелепейших случайностей. Как сейчас. Груз сопровождала милицейская машина, как и было обговорено с людьми, которые уже начали строить на полученные деньги загородные дома. Но дороги в Казахстане непредсказуемы хоть и не в такой степени, как в России, однако все же от европейских стандартов отстают далеко – ментовская машина проколола колесо, потеряла время на замену камеры и отстала. И в этот момент откуда ни возьмись возник лейтенант. Что-то произойдет, если не удастся уладить дело каким-то хитрым маневром. Маневр был, впрочем, предусмотрен не слишком и хитрый. Просто, сильно виляя по дороге, промчаться мимо милицейской машины на большой скорости. Привлечь внимание явным подозрением на то, что человек за рулем выпил не меньше литра. Что-то из этого получится? Надо ждать сообщения.

Виктор Юрьевич посмотрел на часы. Его время лимитировано и почти уже вышло. Пора ехать. С четырех до шести он проводит собеседование. В это время можно еще отвечать на телефонные звонки. После шести – во время сеанса – телефон придется отключить. Остается понадеяться на оперативность бригады сопровождения. Должны они в эти два часа уложиться.

– Все. Я пошел. Ждать больше не могу, – он поднял с пола «дипломат». – Если по какому-то важному поводу позвонят тебе, сразу сообщай.

– После работы моя помощь не требуется? – спросила Людмила. – Я сына опять к бабушке отправила, могу задержаться.

– Да… – задумался он. – Возможно, ты права. На всякий случай сиди на телефоне и жди моего звонка, пока я не дам отбой. Что-то может и понадобится. Обзвони всех свободных парней из моей бригады. Пусть будут наготове…

Он вышел.

Подобные ситуации всегда не нравились Виктору Юрьевичу. Он был человеком действия. Гораздо легче самому принять непосредственное участие в операции, чем, продумав ее основательно, сидеть и ждать, пока подчиненные сообщат результат. Особенно в моменты, когда ситуация обостряется.

«Мерседес» мяукнул сигнализацией, словно умный, породистый кот поприветствовал любимого хозяина. Доктор занял место за рулем и пристегнул уже ремень, когда заметил в зеркало человека, направлявщегося к машине. Он этого человека узнал и открыл дверцу. Шурик Беломор перед тем, как сесть в машину, воровато оглянулся.

– Тебя ждал. Больше часа тут стою.

– Делать тебе нечего. Мы же завтра должны встретиться. Что-то срочное?

– Да. Сохатый вплотную тобой занялся. Сейчас его машина стоит там, куда ты едешь. Возможно, он хочет сегодня все решить…

– Пусть попытается… Это все?

– Нет. Сохатый сдал меня Хавьеру. Он что-то подозревает, хотя конкретно ничего знать не может. Я прячусь. И денег нет.

– Я тебе вчера только дал стольник.

– Этого мало. Дай еще пару.

– Переживешь. Одного хватит… – Доктор достал из кармана сто долларов и протянул Беломору.

Тот деньги мгновенно спрятал в карман.

– Вчера я послал человека следить за Сохатым. Этот человек пропал. Может быть, Дым Дымыч его заметил. Тогда дело плохо.

– Я знаю. Ищи его в морге…

– Тоже Сохатый?

– Насчет этого – не в курсе. По ментовской сводке, твоего человека нашли в Ленинском районе на берегу озера Смолино. Проникающее ранение через глаз в мозг. Кто он такой?

– Так… Просто пьянчуга.

– Нашел кого посылать на серьезное дело… Такой человек при удобном случае всегда тебя сдаст.

– Лучшего взять негде. Те, кто получше, сами Хавьеру меня сдадут. А эти думают, что они на Хавьера работают. И довольны.

– Все?

– Все.

– Иди, мне некогда.

Беломор зло хлопнул дверцей. После уголовника в машине противно пахло дешевыми сигаретами и носками. Чтобы перебить этот запах, Доктор закурил сам и включил двигатель.

Он поехал не по прямой дороге, где асфальт основательно разбит, а вокруг квартала, чтобы поберечь подвеску. И, свернув за угол, увидел знакомую фигуру. Так и есть. На ловца и зверь – как говорится… Дым Дымыч куда-то шествует в полувоенной камуфляжной форме. А Беломор только что сообщил, кажется, что тот в машине ждет его у Дома культуры слепых. Какая-то неувязка. И вообще Беломору доверять можно в очень ограниченных пределах. Оценки его всегда субъективны. В каком-то месте они сильно столкнулись с Сохатым. И бедному уголовнику в этом случае можно только посочувствовать. Сохатый сам человек, похоже, не конфликтный, но отпор даст всегда.

Внезапно интересная мысль пришла в голову. Вот этого-то Сохатый от него не ждет – точно. Доктор включил сигнал поворота, нажал на тормоза и прижался к бордюру. Дым Дымыч, естественно, увидел его машину – ее все замечают, кроме слепых и пьяных, – но на самого водителя внимания, похоже, не обратил. Или просто вида не подал, что, скорее, ближе к истине.

Виктор Юрьевич опустил стекло и выждал момент, когда Лосев поравняется с ним.

– Дым Дымыч! – окликнул он Лосева через узкую дорогу.

Сохатый остановился, присмотрелся и шагнул к нему. Если Беломор все же говорит правду, то владеет бывший спецназовец собой прекрасно. Никак не показывает, что знает машину, а знать ее, по версии Беломора, он обязан. И улыбается откровенно и открыто, обаятельно – словно очень рад видеть Доктора. Сам же Доктор по-настоящему рад видеть Дым Дымыча, потому что их встреча – это уже не ожидание, это действие.

– Садись, – показал Гагарин большим пальцем. – Дело есть. Поговорим.

Сохатый обошел «Мерседес» сзади и спокойно сел на переднее правое сидение.

– Привет, товарищ майор.

– Привет, старик. Чертовски рад тебя видеть. Как у тебя дела?

Доктор тоже просто излучает обаятельную приветливость. Он всегда и со всеми старается быть приветливым. Если захочет.

– Со скрипом, если быть честным.

Дым Дымыч вздохнул почти непритворно.

– Что скрипит – текущие заботы, старые суставы или закостенелые воспоминания?

– К тебе вот собрался. Нервишки подлечить. А ты тут сам, как по заказу.

Они познакомились в Афгане – в обстановке экстремальной, потом уже после войны несколько раз встречались в компаниях афганцев. Выпивали вместе крепко, и хотя дружбу не заводили, но, казалось, испытывали друг к другу симпатию…

– Что с тобой случилось? – спросил Доктор. – Выглядишь, скажу откровенно, голодным и усталым бродячим псом. Словно пил перед этим неделю.

Дым Дымыч вздохнул почти без притворства.

– Ночами почти не сплю. Глаза закрою, кошмары придавливают. Все сны – только о войне, будто больше в жизни ничего не было. Зона – гораздо хуже войны, но она не снится. На войну меня снова, похоже, тянет…

– Ладно, – Доктор включил передачу и плавно набрал скорость. – Подлечим, попробуем. А жаль вообще-то…

– Чего жаль? – не понял Сохатый.

Виктор Юрьевич несколько секунд продержал паузу, потом вздохнул, кашлянул, словно не хотел после предыдущего разговора переходить на свои дела, но все-таки выложил:

– У меня тут предвидятся некоторые неприятности. И в связи с этим я хотел тебя на работу позвать. Плачу я хорошо. Не жадничаю. Да и сам начальник, скажу честно, не из худших, не сильно привередливый.

– Что за работа? – Дым Дымыч поинтересовался почти невинно, словно его могли пригласить сделать кладку кирпичного домика на даче, а могли позвать и паркет натирать в офисе.

– Как раз по твоему профилю. Телохранителем.

Сохатый поднял брови, но промолчал, ожидая продолжения. Но Доктор заметил, как напряглась его рука, лежащая на коленке. Пальцы словно вцепились в коленную чашечку, и кончики их побелели. Для опытного глаза это само по себе уже говорит о многом.

– Тут понимаешь какое дело… – Виктор Юрьевич олицетворял саму невинность, но правую руку все-таки расслабил, готовый кистью блокировать любое движение со стороны Сохатого и тут же нанести ответный удар локтем. – Есть у меня кое-какие знакомые ребята. Так вот до них слухи дошли, что я кому-то из конкурентов сильно мешаю. И меня попросту заказали. Не сказать, чтобы я сильно испугался – мы же с тобой испытанная гвардия, – но работать это мешает. По той же причине я и подумал о телохранителе. Чтобы со стороны посматривал. Со стороны, сам понимаешь, это как в шахматах, оно всегда виднее. Но если ты не в форме…