Вальсирующие со смертью. Оставь ее небу - Михаил Март
Максим криво ухмыльнулся и, закрыв гроб крышкой, заколотил гвозди принесенным с собой молотком.
Багаж был упакован, и на все ушло не более десяти минут. Так он и рассчитывал, хотя и не торопился. Выйдя в коридор, Максим прошелся по моргу и нашел Григория. Тот мирно дремал на кушетке.
Растолкав спящего, парень сказал:
— Ты, как я понимаю, по губам читаешь. Трофимыч приказал тебе вытащить со мной ящик к машине. Сам он вернется через час. Забыли сделать одно дело. Он сам тебе расскажет, если сочтет нужным. Ну, пошли.
Здоровяк подчинился. Он уже не раз видел этого парня и знал, что Трофимыч с ним работает. Обычная рутина, не первую и не последнюю ночь делаются эти дела.
Они подхватили с пола гроб и поволокли его наверх. Во дворе стоял автобус с надписью «Ритуал». Максим открыл заднюю крышку, и гроб въехал, как на салазках, в машину.
— Бывай здоров, Гриша. Привет Трофимычу.
Максим сел за руль и выехал за ворота больницы. Ночь он провел в автобусе, который загнал в тихий московский дворик. Там же он заполнил свидетельство о смерти на имя Сиднева Валерия Трофимыча и бланк результатов вскрытия.
К девяти часам утра он подъехал к воротам крематория, где его ждали четверо парней. Максим называл их похоронной бригадой. Все они работали грузчиками в разных магазинах, но по первому зову собирались у ворот крематория и превращались в похоронную процессию и родственников покойного. Максима они считали шофером автобуса, который находил одиноких людей, умерших в больницах, и за определенную мзду соглашался похоронить их по–людски, а не сдавать на мыло, как выражался Максим. Грузчики получали за работу по тысяче рублей каждый и были довольны. Два–три гроба в месяц — и можно жить. Зарплаты на водку не хватало, и почему бы не подзаработать. Час времени — и штука в кармане.
Леонид Сергеевич Сушкин уже поджидал их возле четвертого ритуального зала. Когда Максим передал ему документы, заведующий нахмурил брови.
— Гробовщик?
— Удивлен? А хозяин тебя не предупреждал? Парень захотел выйти из игры. Вот и вышел. От нас на покой только в печь уходят.
У Сушкина прошел мороз по коже.
— Ладно, заносите в зал.
Спустя полчаса все разошлись. Максим подогнал автобус к метро, где его поджидал настоящий водитель похоронного шарабана.
— Опаздываешь, Макс. У меня на сегодня два наряда.
— Не бубни, Толик. Твои наряды гроши по сравнению с моими гонорарами.
— Дело не в этом. Родственники могут диспетчеру позвонить.
— А у тебя колесо лопнуло. Учить тебя, что ли? Получи свои двести баксов и жди моего звонка. Теперь всякие неожиданности могут быть. Машину на базе не оставляй. Пусть возле дома стоит.
— А ты знаешь, сколько мне надо диспетчерам и начальнику колонны отваливать?
— В конце месяца счет предъявишь. Фирма оплатит. Будь здоров, не кашляй.
Максим направился к метро.
8
Их было пятеро. Участковый инспектор майор Сенчин Иван Иванович, пожилой грузный мужчина с изъеденным морщинами лицом, пухлыми потрескавшимися губами и мясистым носом. Свою форму он купил лет пятнадцать назад, и она потеряла вид и выглядела как мешок из–под картошки с надломленными в нескольких местах погонами. Резиновые сапоги, в которые он заправлял брюки, и вовсе делали из него лешего. Вторым в этой компании был старший лейтенант Ледогоров Федор Гаврилович. Крепко сбитый парень лет тридцати пяти, оперуполномоченный местного отделения милиции. Эксперт Куракин Эдуард Владимирович с погонами капитана щелкал затвором фотоаппарата, остальные стояли как истуканы. В том числе и Раков Степан Михайлович, подполковник милиции в отставке. Что касается пятого, то им был труп женщины, лежавший на земле, под которым расстелили черную целлофановую пленку.
Небо пасмурное, моросил мелкий дождик, трава мокрая, а ветер противный и промозглый.
— И что, Степан Михалыч, как все это понимать? — спросил майор.
Пожилой отставник в дорогой золотой оправе очков почесал затылок. Взъерошил грубую щетку седых волос, пожал плечами.
— Ума не приложу. После вчерашнего ливня я решил, что лисички пошли. Ну взял корзинку и в лес за грибами. Чутье не подвело, грибы и вправду появились. Далеко–то я ходить не стал, вдоль опушки прогуливался. Напал на целую стаю лисичек, а она меня привела к орешнику. Смотрю, из земли пальцы торчат, а дальше идет пленка. Почва тут глинистая и овраг рядом. Ливень–то больше суток долбил. Оползень пошел, почву к оврагу сносить стало, вот оголилась скороспелая могилка. Ну я сразу же к вам пошел. Трогать ничего не стал.
— Собака нам не поможет, — высказался эксперт. — Никаких следов. Вся трава дождем прибита. Пошарить в округе можно, но результатов не добьемся.
— Женщина не местная, — твердо заявил участковый. — Я тут каждую собаку знаю. Труп из города привезли.
Отставной подполковник вновь почесал загривок.
— Видишь ли, Иван Иваныч, тут дело непростое. До шоссе двенадцать километров. Вдоль трассы сплошные леса. Это же надо было свернуть с Волоколамки, проехать двенадцать километров до Рождествено, свернуть вправо, миновать две деревни, проехать мимо кладбища и прибыть к нашему поселку. Ну а потом обойти поселок задами, углубиться в лес на две сотни метров и рыть могилу.
Ведь сюда не проедешь. Труп надо тащить от окраины поселка, где кончается дорога, а это значит не менее полукилометра вдоль заборов дач. Мимо двенадцати участков. Кто же пойдет на такой бессмысленный риск?
Слово взял старший лейтенант.
— Дамочка одета не по–дачному. Туфельки где–то потеряла, но в остальном одета по высшей категории. Вечернее платье, чулочки модные со стрелочкой, нижнее белье с кружевами. Так только Новый год справляют. Зачем ей выпендриваться на какой–то даче? И перед кем?
— Не перед мужем, во всяком случае, — сделал заключение майор. Взглянув на подполковника, он спросил: — Чужаков здесь не замечали?
— Замечал. В доме номер двенадцать чудеса творятся. Сначала его занимал какой–то тип. Я его хорошо не помню. Он как–то боком ходил. Не разглядишь. Потом какая–то женщина жила. Все время с разными мужчинами появлялась. Теперь наоборот. Какой–то тип живет. Наездами. И тоже с разными женщинами приезжает. Но на вид парень приличный. Лет сорок. К нему тут недавно дрова привезли. Вот шофер мне не понравился, скользкий тип. Я его видел дважды. Второй раз на «Жигулях» приезжал, якобы за деньгами, а дрова от лесничества возит. Машина, говорит, гаражная, но ведь врет. Номер московский, а не загородный, и сотовый телефончик на пояске. Хозяина он так и не застал. Того я давно не видел.
— Если увидите, дайте знать.
Капитан в это
