Миша Бродский - Дорога сквозь мёртвую и живую
С Двани я уже попрощался. С вождём прощаться не стал. Аарон взялся объяснить ему ситуацию. Не думаю, что вождь расстроится: у нас с ним чёткая взаимная антипатия. Он меня презирает: никак не может смириться с моими размерами. А я таких, как он, не перевариваю. Больших и наглых.
Вышел из шатра – и в бег. На перехват еврейских отрядов. С собой взял только бурдюк с водой. Бег – одно из моих любимых занятий. Третье, после крови и драки.
Пробегая через оазис, встретил старых знакомых – сторожевой отряд. Они, я думаю, долго смотрели мне вслед, ничего не понимая и прилично прибалдев. Опять им вроде как-то надо реагировать. Но вот как?
Ещё несколько таких встреч, и у командира точно крыша поедет. Долго ему этих издевательств не выдержать. Умею я пытать людей. Талантливый, ничего не скажешь.
Теперь только бы не разминуться с иудеями. Но вроде не должен. Дорога хорошая тут одна. Даже и не дорога – какие могут быть дороги в пустыне? Направление кратчайшее между Мигдолом и оазисом.
Иудеи тоже должны будут держаться этого направления. Спешат и их много. Не промахнусь.
Бежал весь остаток дня и всю ночь. Практически без остановок. Я так могу бежать очень долго и с хорошей скоростью. Тут мне соперник может быть только Аарон. Или Двани. Да и то только в скорости. У них ноги длиннее. По выносливости, уверен, и их заделаю.
На рассвете почувствовал изменение в пустыне. Есть кто-то впереди. Наверняка, иудеи. Могут ещё быть отряды Симеона, но вряд ли: для них рановато.
Взбежал на бархан. По пустыне двигалась длинная лента, разбитая на четкие квадраты. Сотни иудейские. И опять то же ощущение единства. Опять передо мной единый, мощный и страшный зверь в движении. Зрелище не для слабонервных.
Спустился с бархана и пошёл к ним навстречу. Меня заметили, и от первой сотни отделилась знакомая фигура. Размахивая руками, ко мне стремительно метнулся Халеф.
Обнял, сдавил так, что я от неожиданности даже поперхнулся. В воздух стал подбрасывать. Слон безмозглый. Я сейчас как никак лицо официальное. Но что с ним поделаешь? Разве этот придурок такие вещи может понять?
Отбиваюсь от Халефа, а самому так тепло стало, и даже в глазах запершило.
Подошёл Наасон, начальник войска иудейского. Классный мужик. Я с ним познакомился на презентации Моисея в совете старейшин племени Иуды.
Очень он мне понравился. Да и я ему. Как-то сразу симпатия обоюдная возникла, что в моей жизни, учитывая мои глазки мангустовские, событие крайне редкое.
Хотя, смотрю, люди стали реагировать на меня как-то попроще. Известность – дело хорошее.
Я им сказал, что война отменяется. Зверь иудейский без команды, но как по команде, превратился в отдельных отдыхающих людей. Какая-то структура продолжала сохраняться: люди по-прежнему держались своих десятков и сотен. Но это уже были самостоятельные люди, а не частицы единого организма.
Подошли ещё военачальники иудейские: Шела, Фарес и Зара. Я им рассказал о наших последних событиях. О ребятах и о том бое, который они дали амаликянам. О реакции вождя на этот бой. О том, как вождь сдал нам предателей.
Сказал, что было чудо великое. Бог предков снова с евреями. Рассказал о палаче-мангусте, избраннике Божьем.
Все знали, кто такой Муши, и его появление в нужный момент иудейские вожди восприняли как знак Божий. Как чудо, которое явил евреям Бог. Чудо в подтверждение полномочий Моисея как вестника Божьего. Чудо как приказ Бога евреям уйти из Египта, уйти на землю предков.
Ещё я рассказал об отрядах Вениамина, которые первыми пришли на помощь и были готовы без колебаний вступить в неравный бой за собратьев евреев. Амаликян в оазисе было намного больше, чем воинов Вениамина.
Это был весьма тонкий момент. Среди остальных еврейских племён разгорались серьёзные страсти по поводу вениаминян. Много претензий накопилось у евреев к этому племени. Со всех сторон шли призывы поднять Израиль на войну против них. Сначала разобраться с Амаликом, а потом покончить с Вениамином. За предательство и измену.
Теперь, после того как отряды Вениамина первыми бросились в бой, вся эта кутерьма прекращалась сама собой.
Мне оставалось перехватить отряды Симеона по дороге на оазис. Если, конечно, они ещё не получили сообщение, посланное Аароном через молитву.
Учитывая, что отряды составляли в основном из молодежи, способной к быстрому и продолжительному бегу, а умение слушать в молитве – это обычно способность людей старшего поколения, скорее всего среди этих отрядов не должно быть людей, умеющих общаться через молитву.
И ещё, учитывая ненависть купцов Симеона к амаликянам, молодежь эта сразу рванётся в драку при первом же контакте с заклятым врагом. Эти не будут разбираться, как князья Вениамина. Полезут в драку и получат.
Драться, как вениаминяне, они не умеют, а вождь амаликян со своим войском – противник серьёзный. На крик и энтузиазм его не возьмешь.
Иудеи повернули и пошли назад, уже не спеша, более длинной, но удобной дорогой, где встречаются или оазисы, или просто колодцы с водой.
Я же с Халефом и его десятком рванули в бег по короткому пути навстречу симеонянам.
Встреча произошла незадолго до заката. Возглавляли отряды симеонян Цуришаддай, Аммиуд и его сын Самуил, совсем ещё молодой парень, может, чуть постарше меня и Халефа.
Ну и конечно, первым встретил и обнял нас Салех. Он хоть и не очень-то вписывался в это войско по возрасту, но я не сомневался, что он бросится нам на подмогу, не будет сидеть в стороне.
Я рассказал вожакам симеоновых отрядов о наших событиях. Они восприняли то, что случилось, двояко. С одной стороны, они, как просто люди, не очень-то обрадовались нашему замирению с амаликянами. С другой стороны, как люди деловые, не могли не оценить преимуществ такого мира.
Я опасался, что эмоции возьмут вверх над рассудком. Но, к счастью, этого не произошло. Такое случается только с такими придурками, как я. Когда клинит, и плевать на деньги и вообще на всё.
Да и выбора у них не было. Сами они против амаликян не потянули бы. Они же купцы, а не солдаты. Купцы дерутся только тогда, когда все остальные возможности исчерпаны.
Мир с амаликянами давал им большие преимущества перед купцами других племён. Сулил большую прибыль. Что-что, а прибыль считать они умеют.
Так что считай, что с радостью, повернули отряды Симеона к своим кочевьям, в сторону Мигдола.
Мы пошли с ними. Мне уже некуда было спешить. Халеф шёл к себе, в шатры Иуды. Мне тоже туда надо. Там должен был ждать нас Моисей, и туда же должен был вернуться Аарон.
Моисей действительно ждал нас у Иуды в стане. Мы дождались Аарона и вместе вернулись к Ору в таверну.
Оттуда от имени Моисея побежали гонцы по племенам с приглашением к знатным людям и вождям Израиля на общее собрание.
Как всё резко изменилось. Ещё недавно мы были счастливы, если старейшины какого-нибудь племени соглашались принять нас у себя. А теперь посылаем им приглашение на общее собрание у нас в штабе. И не сомневаемся, что это приглашение будет принято.
В назначенный срок потянулись по Египту из всех 12 племён Израиля караваны ослов с поклажей. С караванами прибывали знатные люди племён. Вожди складывали к ногам Моисея дорогие подношения – вклады племён в финансирование планируемого Исхода.
После Моисея люди шли к Аарону выразить ему свое почтение. Досталось и мне. Много связей накопил я за это время. Связей и друзей.
Нашли меня князь Нафанаил, отец Аззана, и князь Елицафан, отец Фарнака. Благодарили за сыновей. Нафанаил подарил дорогущие разноцветные одежды работы ткачей Дана. Елицафан поднес тяжелый боевой посох красного дерева, откуда-то с верховьев Нила, и роскошный кубок для вина, украшенный резьбой и драгоценными камнями.
Вопрос только, что мне с этим делать. Одежды эти я носить не буду. Это точно. Посохом никогда не пользовался и пользоваться не буду: я же пальчиками работаю, живым телом по живому телу. Кубок мне тоже ни к чему: вино я не пью.
Но всё равно приятно. Люблю, когда уважают. Да и не дарили мне до сих пор никогда и ничего. Продам в случае чего. Деньги будут. Хотя продавать мне, наверное, нельзя. Как торговаться начнут, я тут их сразу и поубиваю.
Князья Вениаминовы домотались. Требовали, чтобы я с ними выпил, если я их уважаю. Еле отбился. Сказал, что уважаю, но пить не буду. Смеялись сильно, хотя сам я, в чем юмор, не понял.
Хорошо Салех подошёл, принял удар на себя. С ним ещё двое парней из симеонян. Он их привел со мной знакомить.
Сели за стол. Пили здорово. Много ели, много хохмили, много смеялись. Ор к нам подсел. Чуть позже подошли Наасон и Халеф. Халеф, кстати, на собрание приехал уже сотником. И сотня его элитная – на спецзаданиях.
Хорошая получилась компания. Все пивцы-выпивохи знатные. В результате боевая ничья. Вместе сели за стол, вместе встали. И все ушли на своих ногах, хотя и шатало сильно.
