Сергей Самаров - Идеальный силовик
– Валидол подойдет через полчаса.
– А уйти не успеет. Надо как-то связаться с ним. Можешь послать человека в обход дороги?
– Я сейчас позвоню ему. Но… Что ты говорил про предателя?
– Кто-то из отряда сообщил майору о выходе колонны, и он начал заранее готовиться к ее встрече. Она еще за мостом была, а он уже готовил машину для сбрасывания.
– Поняла. – Валькирия вытащила «трубку» и спросила: – И что ты предлагаешь?
– Я предлагаю срочно развернуть колонну и уйти как можно дальше. Тихоходный танк вообще можно бросить, его точно разбомбят. А людей, может быть, в Тахчурмахи спрятать. Да где угодно, но спрятать, иначе отряд будет уничтожен НУРСами. Расстрелять колонну проще простого, даже когда она разбегается в разные стороны. Звено вертолетов способно вести ковровую бомбардировку. Двух заходов звена хватит, чтобы уничтожить отряд.
– И твой майор двинется на нас.
– Майор двинется по дороге и уйдет беспрепятственно, потому что мы отступим в камни, где он нас не увидит. Там можно и от вертолетов спрятаться, сверху тоже не все видно.
– Через эти камни мы можем вообще уйти, – зашептала Валькирия. – Мои люди знают проход. Так ты предлагаешь оставить майора при его интересах?
– Он за свои интересы уже получил достаточно. Уничтожен почти взвод полицейского спецназа, твои парни ловко накрыли машину.
Комплимент был принят с удовлетворением.
– Да, пожалуй, это так. А если вертолетов не будет?
– Никто не пострадает, ни менты, ни отряд Абдулмалика, ни мы. Вот и все. Но если они будут, пострадает только отряд моего брата и мы, а менты будут плясать на наших костях. Звони Абдулмалику. Пусть он проследит, кто воспользуется своей «трубкой», когда он даст команду разворачиваться и уходить.
Валькирия зло кивнула, набрала номер и отошла в сторону. Разговор длился больше четырех-пяти минут. Она, видимо, тщательно обрисовывала ситуацию и объясняла, откуда у нее такая информация. Наконец подошла и молча протянула «трубку» старшему лейтенанту. Абдулмалик, очевидно, хотел поговорить с братом.
– Я слушаю, – сказал Гази Талгатович. – Абдулмалик, это ты?
– Гази?
– Я.
– Как ты там оказался?
– Добирался до Тахчурмахи, чтобы ты меня спрятал, а оказалось, что ты не в селе живешь.
– Давно мы с тобой не виделись. Ладно. Поговорим. Ты уверен насчет вертолетов?
– Уверенным нельзя быть ни в чем. Я просто «читаю» ситуацию по поведению командира ментовского отряда, по их действиям. Они могли бы уже десять минут назад атаковать нас, но не атакуют. Они тебя заманивают. И дали уже вторую дымовую завесу, чтобы мы не видели, что они готовят.
– А как ты видишь?
– У меня бинокль с тепловизором.
– Понял. Я ухожу на базу.
– Брось свой бульдозер.
– Это мой танк.
– Брось свой танк. Вертолеты уничтожат его и людей, что будут с ним. Уведи людей в село.
– Жалко. Это гордость моего джамаата.
– Жизнь стоит больше. И не забудь про «стукача». Кто-то докладывает ментам о твоих передвижениях. Отследи.
– Посмотрю. Но это может быть кто-то из села.
– Может быть. До встречи, – сказал старший лейтенант.
– До встречи. Валькирия приведет тебя ко мне. Дай ей «трубку».
Валидов протянул телефон женщине. Та молча слушала, потом сказала только одно слово:
– Хорошо, – и отключилась.
– И что решила? – спросил Валидов.
– Уходим…
* * *Уходили быстро, но недалеко. Каким образом Шамхал находил дорогу среди внешне одинаковых валунов, было непонятно, но он шел по этому лабиринту уверенным шагом. И только где-то уже на подступах к выходу на траверс хребта, через полчаса быстрого хода, группа остановилась.
– Будем здесь ждать, – сказал Шамхал.
– Будем ждать вертолетов, – подтвердила Валькирия.
Группа быстро начала устраиваться так, чтобы каждый человек оказался укрытым камнями от взгляда сверху. Благо, место позволяло это сделать.
Ждать пришлось недолго. Звук вертолетных двигателей слышно было издалека, а потом показались и сами вертолеты. Целых шесть штук, три звена. Это были новые, недавно полученные авиацией штурмовики К-52, прозванные «Аллигаторами», несущие мощное вооружение. Но показать мощь вооружения вертолетам было негде. Они покружили над дорогой, потом пролетели в сторону села и только там дали один сильнейший залп, видимо, расстреляв на дороге брошенный бульдозер. Сам момент расстрела не видели ни старший лейтенант Валидов, ни бандиты группы Валькирии. Могли только догадываться, и все. Когда вертолеты отправились в обратный путь, Валькирия приняла решение:
– Пойдем через хребет.
– Зачем? – не согласился старший лейтенант. – Минут через пять мимо нас проедут менты. Свободно пойдем по дороге…
Эпилог
Абдулмалик всегда отличался рассудительностью, и потому вопрос его не удивил Гази.
– И как ты видишь свое будущее? Я понимаю, что у меня в джамаате ты не останешься, хотя мне очень хотелось бы иметь такого опытного бойца.
– Остаться с тобой значит воевать против своих. Против солдат, которых я воспитывал, против моих товарищей, – объяснил старший лейтенант. – Я не могу так поступить.
– Я тебя понимаю, и другого ответа не ждал. Но чего-то ты все же хочешь?
– Я хотел бы восстановить справедливость и очиститься перед властью. Пока жив майор Мухаммадгафуров, это невозможно. Поэтому мне нужно сначала майора уничтожить. Беда только в том, что и он меня хорошо знает в лицо, и все его окружение.
– Эту проблему решим. У нас в отряде есть специалист, который убирает таких майоров без проблем, – хвастливо сказал присутствующий при разговоре Абдулкадыр Нуцалханов. – Поможем… А дальше что?
– Я бы предпочел вернуться в строй. Хотя следователи могут не поверить моим словам, а доказать свою правоту я могу только словами. Если не получится, хотелось бы уехать из страны. Я уже звонил своему командиру бригады, и он обещал помощь в защите. Не знаю, как получится. Но по крайней мере свои меня ментам не сдадут, это точно.
– У вас с ментами точно такие же проблемы, как и у нас, – согласился Абдулмалик. – Но по крайней мере на неделю ты у меня задержишься?
– Абдулкадыр пообещал…
– Я завтра же отправлю своего специалиста, – подтвердил Нуцалханов.
– Как только специалист вернется, я смогу отправиться решать свои дела.
– Договорились, – кивнул Абдулмалик.
* * *Когда старшего лейтенанта Валидова оставили одного, чтобы он хотя бы отоспался, Гази Талгатович вытащил «трубку», посмотрел полученное смс-сообщение об услугах связи и удовлетворенно выключил ее. Его «трубку» в управлении ГРУ в Москве сделали идеальным подслушивающим устройством с очень чутким микрофоном. Разговор с братом и Нуцалхановым в Москве слушали, и эсэмэской подтвердили, что все поняли. Можно было отсыпаться в свое удовольствие.
Разбудили Валидова только на следующий день, когда Нуцалханову потребовались данные о расположении кабинета майора Мухаммадгафурова. Своего специалиста он показывать старшему лейтенанту не желал, но старший лейтенант видел, как в палатку к Нуцалханову сразу после этого разговора вошла Валькирия. Сомневаться не приходилось, что представляет собой специалист.
А ближе к вечеру, когда перед вечерним намазом, в котором Гази Талгатович участия не принимал, поскольку по матери считался христианином, он спросил брата, где молится Валькирия. По законам шариата, женщины должны молиться отдельно.
– Валькирия? – переспросил Абдулмалик. – А… Валия любит себя так называть. Это человек Абдулкадыра. Она вообще не молится, кажется, она атеистка.
– Валия? – переспросил Гази Талгатович. – Что за странное имя…
– Она не из Дагестана. Кажется, откуда-то из Татарии или из Башкирии. Валия Агзамовна Киреева. Что, понравилась? Боюсь тебя разочаровать. Мне кажется, она любовница Нуцалханова. И лучше к ней не подходить с сомнительными вопросами, убивает каблуком своей туфли. У нее там металлический штырь, им и убивает, – улыбнулся Абдулмалик. – Извини, дела…
Он ушел, а Гази Талгатович дождался, когда придет новая эсэмэска. И этот разговор Москва прослушала…
* * *Через три дня в палатку эмира, когда там сидели только братья, вошел мрачный Абдулкадыр Нуцалханов.
– Неприятные известия.
– Что случилось? – спросил Абдулмалик.
– Мне только что позвонили. Погибла Валькирия. Майор оказался не так прост, он застрелил ее. Мне мент знакомый сообщил.
– Значит, судьба такая, – поднялся старший лейтенант. – Придется мне самому с этим майором разбираться.
– Пойдешь? – спросил брат.
