Сергей Зверев - Забей стрелку в аду
– Полный беспредел с сербами, – заискивающе улыбнулся толстяк, переводя свою тушу из горизонтального в вертикальное положение.
– Брось, Стивен! Мы не на митинге. Не пудри мозги, – пресек его словоблудие Святой, присаживаясь на диван. – Я о другом… Знаешь пословицу: «Под лежачий камень вода не течет»?
– Верно подмечено, – поддакнул американец.
– Надо что-то делать…
– Безусловно, – лицо Хоукса напряглось.
– Для начала мы навестим нашего общего знакомого, приносившего тебе «дурь». Паренька по кличке Анус. Даша, у тебя остались координаты «малины» этого раздолбая?
Девушка утвердительно махнула ресницами.
Жилище мелкого наркоторговца, двухкомнатная квартира в спальном районе Москвы, досталась Анусу по наследству от спившегося отца. Окончательно сбрендивший старик доживал свой век в психиатрической лечебнице с диагнозом острой шизофрении, развившейся на почве алкогольного психоза. Смирительная рубашка с туго стянутыми за спиной рукавами была его постоянной одеждой. В редкие минуты просветления сумасшедший жаловался врачам, что в его безумии повинен непутевый сын, не оправдавший надежд родителей и сведший раньше времени мать в могилу.
– Ничего, скоро моего выблядка пропишут в соседней палате. Я задушу крысенка своими руками! – доверительно сообщал врачам безумный алкоголик сиплым, навсегда пропитым голосом.
За стеной палаты пичкали лекарствами безнадежных наркоманов.
Но пока Анус наслаждался разгульной жизнью, не думая о роковой черте. До предельной стадии разложения несостоявшийся музыкант еще не опустился, поддерживая имидж безалаберного завсегдатая модных артистических тусовок и надежного поставщика «дури». Но в квартире он становился самим собой: убогим, зависящим от марафета грязным животным, теряющим человеческий облик.
К себе Анус редко кого приводил. С клиентами он встречался в ночных клубах, гримерках и тому подобных местах. Иногда в берлогу наркоторговца заглядывали женщины, призванные скрасить холостяцкое одиночество. Страстных дам из-за ослабевшей потенции Анус долго не мог удовлетворять, и они быстро сбегали, обкладывая слабосильного любовника матюками. Дольше задерживались девушки, подсевшие не без его помощи на иглу. Общность интересов соединяет крепче, чем самая пламенная страсть.
На данный момент подругой патлатого наркоторговца была провинциальная дуреха, прибывшая покорять столичную сцену. Никуда не прорвавшись, девица очень скоро пошла по рукам вертевшихся вокруг эстрадных звезд проходимцев. Миловидная девчушка с неплохими внешними данными выглядела очень соблазнительно, выгодно отличаясь от худосочных, бледных богемных шлюх с прокуренными зубами и обвислой грудью.
Повращавшись в артистических кругах, провинциалка быстро утратила свежесть и привлекательность, став похожей на других. Она позабыла даже имя, полученное при рождении, но охотно отзывалась на присвоенную тусовкой кличку Цыца. Девушку, не прошедшую испытания столичными соблазнами, приютил наркоторговец. Цыца, боявшаяся опуститься до уровня дешевых давалок на панели, вцепилась в экс-гитариста обеими руками. Он был последним звеном, связывающим ее с заветным миром эстрадных звезд и богемных тусовок.
Домохозяйкой Цыца была никудышной. В постели лежала, словно бревно, не в силах имитировать страсть. Но Анус до поры до времени держал подругу при себе. Периодически срывал злость, колошматя рыхлое тело Цыци за учащавшиеся мужские неудачи.
Вот и сегодня, облажавшись с сексом, он поставил девице фингал, не вставая с постели с несвежим, серым бельем.
– Падла фригидная! Вздумала надо мной насмехаться. Вали в колхоз, вилами навоз раскидывать! Вали откуда приехала, – черпая воду пригоршнями, Анус пил из-под крана.
До утра они тусовались в разгульной компании, а после полудня, отоспавшись и вкатив дозу «дури», почувствовали тягу к развлечениям. Анус оказался не на высоте. Обмусолив подругу с головы до пят и поняв, что ничего не получается, он мирно отвернулся к стене. Возбужденная ласками девица, повернувшись на бок, пнула приятеля под тощие ягодицы:
– Ну, давай еще один заход!
– Отстань…
– Педик поганый, – Цыца безосновательно обвинила приятеля в нетрадиционной сексуальной ориентации и этим вызвала у него приступ ярости.
Сценарий скандала давно уже не отличался разнообразием. Схлопотав по физиономии, девица натягивала короткую кожаную юбку, набрасывала майку с глубоким вырезом и гордо удалялась, чтобы очень скоро возвратиться. Взаимное примирение отмечалось ловлей героинового кайфа, после которого парочка проваливалась в блаженное забытье.
Сегодняшний скандал был как две капли воды похож на предыдущие. С размаха хлопнув дверью, Цыца выкрикнула невнятное ругательство и выскочила на лестницу.
– Кошка драная! Я еще достану тебя, – Анус послал вдогонку девушке нелестное напутствие.
Выблевав закачанную в желудок воду, экс-музыкант долго рассматривал желтую слизь, осевшую на дне мойки. Изучив исторгнутую организмом субстанцию, он побрел в спальню, задевая плечом то угол стола, то дверной косяк. Добравшись до лежбища с загаженным матрасом, от которого исходил тяжелый дух нечистот, Анус упал навзничь. Полежав с вытаращенными, пустыми глазами, направленными в потолок, он натянул на себя одеяло, накрывшись с головой. В темноте бывший гитарист почувствовал себя лучше.
«Надо матрац сменить – мочой воняет. Скоро клиенты станут нос от меня воротить… Ну и духман. Никакой дезодорант не поможет, – подумал продавец „дури“, прикидывая, на сколько потянет обновка. – С „бабками“ у меня полный ажур. Скину в обменнике „зелень“ и куплю стильную кровать. А заодно подстилку сменю. Закадрю соску попокладистее, чем эта тварь с коровьим выменем».
От придуманного каламбура про смену подстилки Анус зашелся смешком, напоминающим собачье тявканье. Устроившись поудобнее, он закрыл глаза и, поправив подушку, попробовал вздремнуть. Вместе со сном в голову наркоторговца проникали кошмары. То здоровенный омоновец в маске подвергал его унизительному обыску, срывая одежду в людном месте, то оскаленная собачья морда с красными глазами выныривала из темноты.
Когда кошмары стали невыносимо ужасными, Анус вскочил и побежал в ванную, чтобы намочить голову под душем.
– К вечеру я должен быть в форме, – как заклинание повторял наркоторговец, вытирая полотенцем мокрые длинные волосы.
Подготовленная к реализации партия товара – расфасованный в пакетики кокаин – находилась в укромном тайничке, бывшем гордостью Ануса. Он собственноручно выдолбил нишу за съемным бачком унитаза, прикрепленным к задней стенке. Вечером его ждали богатые клиенты, обещавшие скупить всю партию. Боясь ошибиться при расчете, Анус постановил: «Сегодня не ширяюсь. Оторвусь после дела».
Но магнетическая сила влекла экс-гитариста к тайнику. Он отодвинул крышку бачка, запустил руку внутрь и нажал на рычажок, приводивший в движение крепление с шарнирным механизмом. Бачок отъехал в сторону, открывая доступ к нише. Анус выгреб пакеты, понюхал их, полизал языком, но не нарушил целостности упаковки. «Дурь» ему не принадлежала.
Скрип дверных петель заставил Ануса насторожиться. В квартиру кто-то вошел. И тут он сообразил, что все время дверь была не заперта. Недобросовестная фирма, монтировавшая металлическую дверь, поставила левые замки китайской сборки. Они не срабатывали автоматически при захлопывании, заедая через раз. Анус давно хотел сменить подделку на нормальную систему солидной фирмы.
«Причапала, сука, обратно, – неторопливо укладывая пакетики, подумал наркоторговец. – Если сунет нос, получит в пятак конкретно. Тайник – это святое. Незачем стерве знать, где „снежок“ хранится».
Он потянулся к защелке, намереваясь уединиться в туалете, но не успел. Вместо надоевшей подруги перед ним стоял широкоплечий мужчина с совсем не ласковой улыбкой на лице.
– Привет, Паганини! Узнал?
Святой смотрел на наркоторговца сверху вниз.
– А… а… – разевая рот, проблеял Анус, прикрывая тощим туловищем тайник.
– Онемел, приятель? Матюгальник вышел из строя? Раньше ты был поразговорчивее.
– Какого хера ты вламываешься в мою квартиру без приглашения?! Что за борзота, кореш, – хватаясь за кромку унитаза, Анус пытался подняться, но ноги его не слушались.
За спиной Святого появился американец. Он сразу опознал поставщика «дури» и тихонько шепнул об этом Святому.
– Мог звякнуть, назначить встречу. У твоей мокрощелки есть номерок. Добазарились бы.
В общем-то сообразительный малый, сменивший тон, допустил ошибку, применив к журналистке грязное словечко сутенеров низкого пошиба.
Святого передернуло, но он сдержался:
– Извини! Было открыто, и мы вошли без стука. Ты же не будешь нарушать законы гостеприимства.
