Илья Рясной - Наше дело — табак
На следующий день взлетел на воздух табачный магазин. СВУ — самодельное взрывное устройство эквивалентом двести грамм тротила — сработало ночью. Нетрудно было догадаться, что имел место обычный акт устрашения. В таких случаях значительный ущерб, тем более человеческие жертвы никому не нужны.
— Поздравляю с началом сезонных табачных разборок, — сказал Ушаков на утреннем совещании, положив ладонь на сводку происшествий.
— Чем больше поубивают друг друга — тем меньше их останется, — буркнул Гринев. — Санитарная очистка.
— Близятся осенние торги за квоты. И снова встает вопрос — кто в городе главнее. Главнее всех хочет, понятно, выглядеть Шамиль Зайнутдинов. Но многие с этим не согласны. А непонятливым опять будут разъяснять… Шамиль уже у всех поперек горла. И у нас. И у бизнеса. И у бандитов… Вообще, коллеги, надо этот бардак кончать. — Ушаков обвел взором свое немногочисленное воинство. — Выходные отменяются. Будем работать. Отрабатывать всю недоработанную информацию по табачникам.
— УБОП все грозился табачникам варфоломеевскую ночь устроить, — сказал второй заместитель Ушакова.
— И сколько лет обещанного ждем?.. В общем, задача iясна?
Всем все было ясно. Ушаков вообще подобрал людей понимающих. Когда пришел сюда работать, тут было сонное царство. По шкафам перекатывались пустые бутылки, прошлый начальник розыска сутки напролет резался с компьютером в шахматы, пасьянсы и марьяж, потихоньку утекала информация в криминальные структуры. Пришлось устроить большую чистку, кого-то гнать в три шеи, кому-то мылить холку, кого-то задвинуть, кого-то продвинуть. В результате теперь коллектив вполне рабочий и не продажный. Можно было обсуждать служебные вопросы без опасения, что отчет тут же в клювике потащат тому же Шамилю.
Интересная информация возникла к концу сумасшедшей недели. Касалась она частного охранного предприятия «Титан» — одной из контор, работающих в тесном контакте со службой безопасности Шамиля. Еще раньше имелись основания полагать, что бойцов «Титана» привлекают для выполнения особенно деликатных дел при табачных разборах. И тут Гринев положил на стол Ушакову агентурную записку, где указывалось, что в своем гараже заместитель генерального директора «Титана» хранит тротил, из которого клепают самодельные взрывные устройства. В том числе, возможно, и те, которые прогремели в магазине «Овала-плюс» и разнесли синий «Мерседес» бизнесмена.
— Так, интересно. — Ушаков отложил исполненное корявым, трудноразборчивым почерком Гринева агентурное сообщение. — Информация реальная?
— Вчера тротил там был. Сколько пробудет — неизвестно, — сказал Гринев. — Килограммов пять-шесть.
— Хватит на десяток-другой джипов и несколько магазинов, — оценил Ушаков.
— Надо срочно реализовывать эту информашку, — отметил Гринев. — Иначе взрывчатка может уплыть. Все время он ее у себя держать не будет.
— Хорошо. Берем у следака постановление об обыске и хлопаем, — решил Ушаков. — И хорошо бы еще офис «Титана» обыскать под эту марку.
— Значит, берем постановление и на офис. Если тротил найдем, все спишется.
— Только туда ломиться… — с сомнением произнес Ушаков. — Там настоящая крепость. Надо собров брать.
— Чтобы УБОП опять в газетах писал, как после тяжелой работы вышли на преступную группу и задержали ее? — возразил Гринев.
— Пусть пишут, — бросил Ушаков. — Нравится им это. А нам надо без сучка без задоринки офис «Титана» взять, и чтобы они ничего не успели сбросить. Тут без «тяжелых» не обойтись.
«Тяжелыми» прозвали собровцев за их доспехи. Со своими бронежилетами, бронещитами они весьма походили на старинных рыцарей.
— Согласен, — без воодушевления произнес Гринев.
И вот начался привычный ажиотаж, как всегда при подготовке подобных акций. Следователь должен вынести постановление. Потом его украсит печать прокурора — этот вопрос пришлось утрясать лично Ушакову. Районный прокурор был скользким и нечистым на руку чинушей и, вполне возможно, с радостью продал бы оптом, по дешевке всю информацию противнику — сейчас это в прокурорских кругах уже и за проступок не считается. Поэтому Ушаков поехал к зампрокурора области, прокурорскому работнику еще той, старой школы, когда учили, что преступник должен сидеть в тюрьме, а не летать по заграницам, жрать шампанское ведрами и поливать в интервью правоохранительные органы и все государство в целом. Так что тот санкцию дал без звука.
Оставалось разбиться по группам — определить, кто едет «бомбить» гараж генерального директора, кто двигает в офис. О цели операции знали только старшие. Чем меньше людей в курсе деталей операции, тем больше шансов, что информация не уйдет на сторону и преступники не успеют спрятать концы в воду. А с каждым годом информация уходила все быстрее.
Когда распределили оперов, настало время улаживать дело с СОБРом. Ушаков отправился туда.
Начальник УБОПа полковник Еременко, почувствовавший, что может «срубить палку» (записать себе в актив раскрытое дело), загорелся.
— Человек десять в тяжелом вооружении, — сказал Ушаков. — Думаю, хватит… Только о цели операции пока не говорить. Сами проинструктируем.
— Ладно. Не первый день замужем, — пробурчал Еременко.
Через полчаса желтый, мятый, с занавешенными плотными шторами окнами собровский автобус «ПАЗ» остановился у серого здания с колоннами — Полесского УВД. Несколько минут ушло на окончательную доработку деталей, на то, чтобы оперативники розыска и бойцы СОБРа просто запомнили друг друга и не получилось так, как бывает нередко — опера примут за бандита и отоварят спецназовскими ботинками так, что мало не покажется. — Все, удачи, — сказал Ушаков. — Двигаем.
…Ушаков ждал любых сюрпризов, по опыту зная, что редко операция проходит так, как планировалась, — обязательно возникают случайности, которые ломают первоначальный план и заставляют оперативно принимать решения. В принципе, он мог предположить и такое… Но все равно — это был сюрприз.
Защитного цвета «Шевроле-Блейзер» он увидел в двух кварталах от офиса ЧОП «Титан» у кинотеатра «Дубрава».
— Знакомая машина, — сказал начальник розыска. — Ба, да это же Шестаков.
Действительно, «Шевроле-Блейзер» принадлежал заместителю генерального директора «Титана» Пантелею Шестакову, тому самому, у которого собирались делать обыск. И он определенно направлялся прочь от родного частного охранного предприятия.
— Ноль-семь и Ноль-пять — Ноль-первому, — вызвал Ушаков ближайшие экипажи.
— Ноль-семь на связи.
— Ноль-пятый слушает.
— Зеленый «Блейзер» с клиентом, — сообщил Ушаков. — Сейчас у «Дубравы». Следует в сторону проспекта Рокоссовского.
— Да, видим. Мимо пролетел.
— Тормозите… И поосторожнее. Он буйный. Штурм «Титана» прошел без сучка без задоринки. «Маски-шоу» в привычном исполнении — здоровенные, в зеленых бронежилетах собрята с автоматами наперевес, крики, как рев разъяренного гиппопотама:
— Лежать! Милиция!
Как всегда, нашлись туго соображающие, их собровцы опрокидывали мордой в пол и проходились по ним тяжелыми башмаками. Спецы переломали пару стульев, разбили один монитор, ущипнули за аппетитную задницу секретаршу. После чего воцарились спокойствие и порядок и вперед выступил скромно потупившийся следователь с постановлением в папочке и объявил:
— У вас будет произведен обыск.
После чего действо вошло в русло уголовно-процессуального законодательства и настала пора клиентов качать права, угрожать адвокатами и исками в суд.
— Ноль-первый — Пятому, — донеслось из рации.
— Слушаю, — сказал Ушаков, стоящий в углу офиса и молча глядящий на происходящее.
— Контейнер упаковали, — сообщил старший машины, которую начальник угрозыска послал на перехват зеленого «Шевроле-Блейзера». — Клиент там.
— И что?
— Контейнер полон, — эта фраза означала, что в «Шевроле-блейзере» есть что-то интересное.
— Чем?
— Сейчас подкатим. Там много чего…
Пока следователь и опера начинали обыск, собровцы лениво прохаживались мимо сидящих на полу, с руками за спиной охранников. Ушаков отправился во двор. Вскоре около желтого «пазика» тормознули двое «Жигулей» и зеленый «Шевроле-Блейзер». В «Жигулях» сидел широкоплечий, с благородной сединой, солидный мужчина лет сорока. Вид у него был испуганный и вместе с тем злобный. Это был заместитель генерального директора «Титана» Шестаков — тот самый, гараж которого сейчас обшаривала вторая опергруппа.
— Какие люди! — развел руками Ушаков, подходя к «Жигулям». — Пантелей Викторович!
— И как все это называется? — попер на него Шестаков.
— Это называется следственное действие. Обыск.
— У него в «Блейзере» несколько ящиков с документами, — доложил оперативник, сопровождавший заместителя генерального директора «Титана».
