Борис Бабкин - Сокровища мертвых
– Нет. У меня нет привычки подслушивать.
– На кого ты работаешь, Фекла? И как твое настоящее имя? Я тебе предлагаю стать моим союзником. Кстати, мы с тобой постель трижды делили и были довольны.
– Нас сводил Господь, – ответила она. – Я знаю, зачем ты здесь. Но Бог не допустит…
– А ты, значит, здесь по велению сердца? Но для набожной бабенки ты слишком сильная и жестокая. Я помню, как ты прибила…
– Ересь наказывается телесной болью.
– Подумай, пока время есть.
– Я уже все обдумала, – прошептала Фекла.
– Слышь, Клык, – остановил Софрон идущего мимо Ивана, – что ты морду воротишь? Ну подумаешь…
– Имей в виду – за изнасилование в тюрьме спрашивают.
– А с чего ты взял, что я ее изнасиловал? Просто убил, и все. Надеюсь, ты не забыл…
– Все я помню. И мой тебе совет – держись от меня подальше. – Оттолкнув Софрона плечом, Иван прошел дальше.
– Какие мы правильные! – насмешливо проговорил Софрон. – Мочить, значит, бабу можно, если за это бабки дают, а если…
– Закрой пасть, сука! – Иван повернулся. – Ты меня втянул в это дело.
– Мокруха – она везде мокруха. Кстати, ты за это неплохие бабки получил, и я тоже. И за эту девочку мне причитается. Не трахал я ее.
– Да ты ради этого и повез ее. И уж больно быстро вернулся.
– Замочил я ее, но не трахал. Ты-то из-за этого на меня наезжаешь…
– Да мне начхать на тебя! Я тебя знать не желаю, въехал?
– Будешь так себя вести, и тебя завалят.
За покрытым мхом валуном сидела бледная девушка с испуганными глазами.
Лежавший на кресте человек сел и попил воды. Вздохнул.
– Глаза, – прошептал он. – Чьи они? И лицо в трубе, и боль от рваного железа. – Он потрогал многочисленные рубцы и шрамы. Потом начал отжиматься. Перевернувшись на спину, прыжком встал на ноги. – Получилось, – кивнул он. – Скоро уйду. Только надо узнать, кто я такой. Здесь все брешут, суки. Очереди ко мне выстраиваются, ведь я спасенный Богом. Глаза, – повторил он. – Чьи они и почему я их помню? Вода, холод, труба, снег и глаза. Даже как меня зовут, не помню. Кто же я? – Он сжал виски.
– Ты чего? – спросил Марик забежавшую в казарму девушку.
– Там, – махнула она рукой назад, – убили ту, которая ушла. Убил ее Софрон. Я слышала, он с Клыковым разговаривал. И нас убьют! – Она зарыдала.
– Ты толком объясни, – подошел к ней Евгений, – что ты слышала?
– Она же сказала, – вмешалась Маша, – что слышала разговор Клыкова с Софроном. Тот убил…
– И нас убьют! – плача, перебила ее девушка. – Они говорили, что…
– Надо позвать Иннокентия Яковлевича. – Женя шагнула к двери.
– А мне кажется, он заодно с ними, – остановил ее Евгений. – Заметили, что нам не дают разговаривать с остальными, даже не подпускают? Слышали стук слева? Там тоже работают. Марик, ты что-то говорил…
– Шутил я. Хотя Софрон действительно вернулся слишком быстро. А где ты слышала его разговор с Клыковым?
– Как хотите, – быстро проговорил парень в очках, – а я ухожу.
– И куда пойдешь? – спросил его Евгений.
– Не знаю. Здесь даже сотовой связи нет… И что теперь делать?
– Ты вроде поверил ей, – кивнул на девушку Евгений. – И что скажешь?
– Меня дядя Эдгар послал к Иннокентию Яковлевичу. Сказал, обязательно попади в эту группу. И велел не отказываться от работы, – ответил Марик.
– А кто этот дядя Эдгар? – спросил Евгений.
– Да какая разница? – вмешалась Женя. – Надо уходить. Нас всех тут убьют!
– Куда уходить? – нервно спросил парень в очках. – Никто нам не поможет. А Рита…
– Она наверняка с ними заодно, – кивнул Евгений.
– Но что они будут говорить о нас, – поинтересовался очкастый, – нашим родителям?
– А у кого они есть, родители? – зло фыркнул Виталий. – Моей мамане все равно, где я и что со мной. И у нее, – посмотрел он на Евгению. – Только у Маши и у Марика предки нормальные. Но как мог этот дядя тебе такое посоветовать? Ведь твой отец из ФСБ…
– Он уже там не работает. Папа сейчас в Польше. К тому же я звонил маме и сказал, что улетаю на Камчатку и пойду с группой в Долину гейзеров. А что касается ее, – он, вздохнув, посмотрел на Машу, – то дядя Эдгар просил, чтобы я сделал все, чтоб Машка приехала с нами. Как я понял, какая-то баба хочет, чтоб Ирина Андреевна поехала в Якутию. Ее хотят уговорить на что-то, а если не согласится… – Он замолчал и тяжело вздохнул.
– Говори! – бросилась к нему Маша. – Немедленно!..
– Надо уходить, – остановил ее Евгений. – Все узнаем потом. Сейчас пойдемте к камням, спустимся в проход, оттуда есть выход к реке. Может, нам удастся смыться…
– Нас убьют, – сквозь слезы проговорила Женя.
– Что хотят сделать с мамой? – спросила Марика Маша.
– Все потом, – взял инициативу на себя Евгений. – Сейчас…
– А если бы твою маму, – вспылила Маша, – хотели…
– Иннокентий Яковлевич! – неожиданно пронзительно закричал бросившийся к выходу Марик. – Я сын сотрудника ФСБ! Мой знакомый…
– Что тут у вас? – В комнату вошла Рита. За ней появились Софрон и Мамонт.
– Они хотят уйти! – Марик кивнул на остальных. – Эта курица слышала разговор Софрона и Клыкова. Они говорили об убитой Софроном девушке.
– Понятно, – откликнулась Рита. – Убивать вас никто не собирается. Пока. Если будете вести себя правильно, домой вернетесь живыми и здоровыми. Если попробуете сбежать – подохнете. Здесь на сто километров вокруг жилья нет. Людей можно встретить, но не думаю, что вам этого захочется. В основном в этих местах ходят бандиты и дикие старатели. Это для вас одно и то же. Кроме того, много медведей, росомах и волков, а еды никакой. Через пару дней вы ослабеете, и вас сожрет росомаха или волк. А скорее всего попадете в лапы к бандитам. Девчонок изнасилуют и убьют. Парней просто привяжут к муравейнику или к дереву для комаров и мошки. Ужасная смерть. Поэтому кто хочет уходить, пожалуйста, мешать не будем. – Она вышла.
– А ты сучка, – сказал девушке Софрон, – язычок-то прикуси, а то ненароком проглотишь.
Мамонт пошел к выходу.
– Меня возьмите! – подскочил к нему Марик. – Я же вам…
– У тебя в натуре пахан фээсбэшник? – покосился на него здоровяк.
– Бывший.
Сильный удар кулака в лицо сбил Марика на пол.
– Терпеть не могу ментов и деток ихних, – усмехнулся Мамонт.
– Что тут у вас? – сердито спросил появившийся Штейн.
– Да вот… – Софрон кивнул на стонущего Марика с разбитым лицом. – Мы тут с Клыком…
– Идиоты! – процедил Штейн. – Ничего не можете сделать нормально!
– Слышь, ты, умник, – шагнул к нему Софрон, – я тебе…
Штейн коротко ткнул его пальцами в живот. Софрон, сложившись пополам, осел на пол.
– Еще раз сгрубишь, – ухватив его за волосы, проговорил Штейн, – останешься без наследников. Так, молодняк в жилой грот. И никого не выпускать. Работать будут со всеми вместе, – сказал он пятерым мужикам с карабинами.
– Я с тобой, – кивнул Мамонт.
– А с тобой придется поговорить, – сказал Софрону Штейн.
– Поговорим, – прохрипел тот.
– Этого куда? – несильно пнув Марика, спросил один из бородачей.
– Ко мне, – ответил Штейн. – Я поговорю, а потом решу, что с ним делать.
– А не много ты на себя берешь? – раздался голос Старца.
– Столько, сколько смогу вынести и дать возможность получить все, что причитается. Еще вопросы есть?
– Ты не поумнел, Кешка, – покачал головой Старец. – И, как в детстве, строишь из себя героя. На самом деле ты был и остался подлецом. Маленький подлец вырос в большого сильного негодяя, а это может исправить только смерть. Мне жаль тебя, брат. Пусть Господь смилуется над тобой.
– Поговорим потом, – усмехнулся Штейн.
Мужики под дулами карабинов вывели перепуганных парней и девушек из казармы.
– А вещи ихние? – спросил Мамонт.
– Они им не нужны, – ответил Штейн. – Берите что понравится. – Он поморщился. – Не хотел я так быстро от них избавляться, но выбора нет. Я и взял группу для того, чтобы отрезать себе путь назад. Но надо торопиться. Ко мне обращался только дед Машки Войцевской, и все. А Марик, значит, послан дядей. Эдгар – человек Булгакова. Я предлагал Берии это дело еще год назад, но он не поверил. А сейчас, значит, решил подстраховаться. И Лилька работает на Булгакова. Догадывался я, что она со мной не откровенна. Выходит, она на стороне Берии. Кого он послал сюда? Скорее всего Эдгара с его великолепной семеркой. В свое время фильм с таким названием был очень популярен, – усмехнулся он. – Ну что ж, надеюсь, Якутск сведет и людей Берии, и сторонников Альберта, и всех остальных. Филимон, конечно, уже обо всем знает. Тем лучше. Надеюсь, у него хватит ума отойти в сторону. Иначе Эдгар его убьет. А кто на стороне Лугового? Так, здесь бывает какой-то тип. Интересно, на кого он работает? Хотя какая разница? Надо быстрее завершать работы и уходить. Оставить кое-что придется, иначе меня не выпустят, но, надеюсь, мне хватит моей доли. Алмазы из гроба главы семейства, и все, я обеспеченный человек. Меня, конечно, будут искать. Но через два дня я окажусь в Магаданской области, оттуда доберусь до границы с Хабаровским краем. А в Хабаровске – больница, пластическая операция, документы, и я ухожу сначала в Китай, а оттуда в Японию. Бог, надеюсь, простит мне принесенных в жертву молодых людей. В конце концов, я вынес многое, чтобы стать обладателем этих алмазов. У меня все получится. Простите меня, мои верные сподвижники, вам придется разбираться с властями, а до этого с людьми Альберта и еще с кем-то. Чувствую, есть и четвертая сила. Эта барышня в Выселках. Кто она? Что не одиночка, я уверен. Да и здесь тоже не все понятно. Воин – одна группа. Кара – другая. Фекла тоже не из-за Господа Бога тут торчит. И к братишке моему кто-то приезжает. Интересно кто? К сожалению, мне говорить об этом он не хочет. Спросить с нажимом? Нельзя, братишка внушил этим придуркам, что он действительно посланец Божий. Дурачки вы, – фыркнул он, – староверы!..
