Валерий Горшков - Хищники
— Ладно... — Механик убрал телефон во внутренний карман малинового пиджака, встал со стула, подошел к настенному зеркалу, внимательно осмотрел свое лицо и остался доволен. Немного рожу понаглее — и получится типичный отморозок, хотя и достаточно обеспеченный, чтобы самому не ходить по «точкам» и не выбивать дань с коммерсантов. Круглое лицо, насупленные брови, стрижка а ля «бык», массивная золотая цепь виднеется из расстегнутого ворота шелковой розовой рубашки, на безымянном пальце левой руки массивный перстень с бриллиантовым напылением. Точь-в-точь застреленный недавно «тамбовскими» Ковдор, ближайший соратник Бизона. Словом — типичный питерский «браток». Взглянув на надетые на два передних зуба золотые коронки, киллер довольно щелкнул языком. Накинув поверх пиджака длинную кожаную куртку, он вышел из квартиры на проспекте Энергетиков, сел в припаркованную рядом с подъездом «БМВ» темно-вишневого цвета и поехал на место встречи. Машина притормозила на стоянке напротив Балтийского вокзала за минуту до условленного времени «стрелки». Механик вывалился из нее с зажатой в зубах сигаретой, захлопнул дверцу, надавил на кнопку брелока сигнализации и, убедившись, что центральный замок сработал, направился к зданию вокзала. Пройдя через арку, он остановился возле закрытого окошка кассы с номером два, посмотрел на часы, повертел головой по сторонам, щелчком отшвырнул в сторону окурок и сделал вид, будто не обратил внимания на то, что рядом с ним очутился сержант милиции, с рацией в руке и наручниками, с дубинкой на поясе.
— Гражданин! — окликнул милиционер стоявшего к нему вполоборота уголовного вида мужика с наглой мордой.
Тот нехотя обернулся.
— В чем дело, командир? Я что, арестован? — с вызовом спросил «браток». Во рту у него милиционер заметил сверкнувшие золотом фиксы.
Сержант подошел вплотную и тихо произнес, выделяя каждое слово:
— Это тебе назначали на половину седьмого?
— Чего?! — удивленно рыкнул бандит, меряя милиционера тяжелым взглядом от ботинок до фуражки. — Не понимаю, в чем проблемы?
— Сейчас поймешь, — усмехнулся сержант. — Ты звонил... от Бориса?
На какую-то секунду повисла внезапная пауза. Механик быстро анализировал возникшую ситуацию. Уж кого он не ожидал увидеть в качестве встречающего, так это мента! Ладно, мент так мент...
— Значит, это ты мне звонил? — Брови бандита удивленно взметнулись вверх. — Вот те на! И что дальше?
— А дальше мы пойдем с тобой в тихое местечко и обо всем потолкуем... Возражения есть? Или мне позвать напарника?..
— Не надо! — Бандит казался несколько растерянным. Он достал сигарету и щелкнул золотой зажигалкой, опасливо озираясь по сторонам. Милиционер двинулся в сторону перрона. Механик пошел следом. Они обогнули здание вокзала с левой стороны, и киллер увидел стоявший на асфальтированной площадке милицейский «воронок». Сержант достал ключи, открыл дверцу, пропустил внутрь бандита, а сам сел рядом, за руль, и закурил.
— Давай все по порядку. Что с Борисом и почему он решил дать тебе телефон Светланы? — тихо произнес, глубоко затягиваясь дымом, сержант.
— А вы что, не в курсе? — пожал плечами Механик. — Его замочили несколько дней назад вместе с бабой и зарыли на Крестовском кладбище.
— Кто замочил? Зачем? — бесстрастно поинтересовался милиционер, будто речь шла не о смерти посредника Ворона, а о погоде.
— Ладно, не будем играть в прятки! — Механик выпустил клуб сигаретного дыма, разогнал его рукой и посмотрел на сидевшего рядом парня в милицейской форме. — Меня зовут Ковдор, я из группировки Бизона. Примерно месяц назад Бизон отдал команду любой ценой разыскать некоего киллера по прозвищу Ворон... Или хотя бы его связных...
Механик заметил, как едва уловимо дрогнули губы сержанта.
— И неделю назад наши ребятки взяли Бориса... — продолжал бандит, понизив голос почти до шепота. — Болт и Адидас. Его отвезли за город и больше суток пытали, чтобы узнать, как выйти на Ворона. Потом туда же привезли его девку, ту, что работала в гостинице, и поставили ее «на хор» прямо у него на глазах. Но он все равно ничего не сказал, так что их обоих вместе и порешили, а потом отвезли на кладбище и закопали...
— А ты здесь при чем? — перебил парень, стряхивая пепел под ноги. — И откуда у тебя телефон?
— От верблюда! — огрызнулся бандит. — Лажа там вышла. Патрульный наряд заметил что-то. Наши стали «делать ноги». Машина врезалась в столб. Болт отбросил копыта после, в больнице, а Адидаса пристрелил один из ментов. В общем, Бизон так ничего и не выведал... — Киллер выдержал эффектную паузу и закончил: —Зато я узнал все...
— Что «все»? — глухо спросил милиционер.
Механик внимательно наблюдал за реакцией этого молодого, не больше двадцати трех лет, паренька и укреплялся в мысли, что перед ним не Ворон. Какой из этого шкета наемный убийца?! Да он еще и ментеныш-то совсем «зеленый»! Нет, тут иная игра. Скорее всего у пацана где-то спрятан микрофон, а сам Ворон находится неподалеку. Вряд ли Ворон упустил бы случай взглянуть своими глазами на человека «от Бориса», тем более что он уже на сто процентов в курсе происшедшего на кладбище. Пропажу главного посредника невозможно не заметить...
— Да, все! —жестко повторил бандит. — Бизон отправил меня обшмонать квартиру Бориса, и я нашел в ней тайник, где лежали дневник и деньги. Оказывается, этот парень вел дневник, где записывал все свои заказы, которые затем исполнял или не исполнял Ворон! Кто бы мог подумать...
Механик внимательно следил за милиционером и не мог не заметить, как насторожила того информация о дневнике посредника. Еще бы! Здесь кто хочешь насторожится.
— Тетрадка сейчас у меня, — продолжал между тем киллер, стараясь поймать глазами постоянно ускользавший взгляд сержанта. — Когда я прочитал, что в ней написано, то понял — это шанс! — Механик нагнулся к парню и приятельским тоном продолжил: —Понимаешь, я уж не мальчишка. У меня семья, ребенок. Сейчас они отдыхают на Кипре, но через две недели вернутся. Я давно хотел завязать с криминалом и заняться честным бизнесом, но ты сам знаешь: из «братвы» никто так просто не уходит. Как только я заикнусь о том, что хочу завязать, то на мне сразу же поставят крест! Я не проживу и недели... Другое дело, если произойдет такой же «несчастный случай», как, например, с Пегасом... Тогда под шумок можно спокойно собрать вещички и рвануть в Москву, а то и еще куда-нибудь, и начать новую жизнь. У меня достаточно денег и знакомых, чтобы решить все вопросы.
Механик затушил окурок и закурил снова, нарочито долго чиркая зажигалкой.
— Там, в тетрадочке этой, очень много имен: банкиры, коммерсанты, крупные чиновники... Каждый из них когда-то «заказал» кого-нибудь из ныне покойных «братишек». Если информация попадет к Бизону, то даже страшно представить, какая начнется мясорубка. Банкир, не банкир... Никакая охрана не поможет. Никакие деньги... Но мне этого не нужно, точно так же как не нужно и передавать Бизону номер телефона, по которому я с вами связался. Я просто хочу покоя для себя, своей жены и детей! Понимаешь, покоя!!! Надоело все это дерьмо!.. Не могу больше. Тошно!
— Чего ты от нас хочешь? — ледяным голосом спросил сержант, поглядывая на часы.
— Смерти! — выпалил Механик. — Пусть ваш Ворон завалит Бизона, а я передам вам дневник и тихо уйду из «бычьего» мира в мир обычных людей. Заодно отомстите Бизону за своего человечка... Если же мы не договоримся... — Киллер глубоко вздохнул и покачал головой. — Если не договоримся, то мне не останется другого выхода, кроме как передать тетрадочку с записями «братве». А ведь у каждого из тех, кого замочил Ворон по заказу коммерсантов, остались друзья, родственники... Невинные, в общем-то, люди... Будет много крови... — Механик ударил кулаком одной руки в ладонь другой и фыркнул. — Думаешь, мне это надо? Если же вы решите просто хлопнуть меня, то это не поможет — я все предусмотрел... А если Ворон все же примет мое предложение, то я расскажу ему столько полезного, что через двое суток Бизон уже будет в морге.
Механик отвернулся, как бы давая понять своему собеседнику, что сказать ему больше нечего, и уставился в грязное стекло милицейского «воронка».
Неподалеку от машины в мусорных баках ковырялся грязный обтрепанный бомж. Он выглядел точно так же, как и целая армия прочих питерских бродяг, вынужденных зарабатывать себе на жизнь сбором пустых бутылок, тряпья и прочего хлама, о полезности которого обычные граждане даже не догадываются. Волосы оборванца давно уже свалялись в колтун, одежда представляла собой невообразимые лохмотья, а кирзовые ботинки давно «просили каши». Порывы холодного осеннего ветра разносили по серому асфальту обрывки газет, рваные полиэтиленовые пакеты и прочий хлам, вывернутый бомжом из мусорника. Наконец бродяга закончил осмотр очередной «точки», сложил в перекошенную детскую коляску свой «улов» — три пустые бутылки — и шаркающей походкой побрел в сторону железнодорожных платформ.
