Сергей Самаров - Операция “Зомби”
Эльдас только улыбнулся. Но улыбнулся одними губами. Глаза его оставались холодными и сосредоточенными, отвлеченными. Он явно стремился контролировать свои ощущения и не поддаться действию препарата так, как его будут к этому подталкивать.
– Рамон Павлович, когда вы закончили школу?
– В восемьдесят девятом году.
– Вы не помните темы сочинения, которое вы писали?
– Не помню.
– А вообще вы учились, надо думать, на «отлично»? Вы производите такое впечатление. Такие люди должны хорошо учиться.
– Нет, я учился не очень хорошо.
– А почему в институт не стали поступать?
– Не захотел.
– Неужели профессия водителя – предел ваших мечтаний?
– Мне нравится моя профессия.
– Собственную машину вы имеете?
– Имею.
– Каково ваше семейное положение?
– Холост.
– Что же так? По возрасту пора бы уже и семьей обзаводиться.
– Это мое дело. Личное.
– Извините, я не хотел касаться личных тем. Если вы сами не пожелаете заговорить об этом.
– Не пожелаю.
– Зря. Добрая беседа располагает людей друг к другу. А вам сейчас очень требуется наше расположение.
Эльдас промолчал. – Ваш отец часто выпивал?
– При чем здесь мой отец? О нем сейчас вообще не может быть разговора.
– Вы любите собак?
– Нет. И кошек не люблю. Но кошек могу еще терпеть. Только не котов, которые метят территорию... С котами вообще у всех много проблем, если их не кастрировать. А кастрировать живое существо – значит против бога идти... У кота есть своя воля, и он не выбрал бы для себя кастрацию... Насилие можно применять только против того, кто сам способен к насилию. Кот не способен к насилию против хозяина. Кот доверяет хозяину свою жизнь, и нельзя этим доверием злоупотреблять. Нельзя...
Мочилов с профессором переглянулись. Рамон Павлович «поплыл»... Теперь следует аккуратно направлять его «неожиданную» страсть к словоизлиянию. Вовремя вызвать ассоциацию, и допрашиваемый не сможет обойти вопрос стороной.
Если только...
Сопротивляться скополамину и его аналогам невозможно. Любой человек обязательно «поплывет» после инъекции. Никакой воли не хватит, чтобы остановить безудержное желание говорить, говорить и говорить. Но существуют технологии направления разговора на отвлеченные темы. И если у человека хватает воли и интеллекта, он уйдет от ненужного направления в беседе.
– А Решетов любит кошек или котов?
– Решетов только себя любит. Он перед зеркалом способен, как женщина, целый час провести, перед тем как выйти из дома.
Пауза. Жесткое осмысление сказанного. И продолжение, направленное интеллектом и волей:
– Мне рассказывали об этом несколько человек... Над ним из-за этого смеются. Три волоска на голове, а будет десять минут причесываться.
– Что обычно покупает жена Решетова на рынке?
– Ананасы для похудания. Каждый день с утра мечтает стать снова юной и стройной, собирается ничего не есть после шести вечера, но есть начинает после десяти...
Опять пауза. Контроль и осмысление. И уход от предыдущего ответа:
– Решетов каждое утро это рассказывает... Смеется над ней...
Мочилов встал.
– Бесполезно. Он нас за нос водит. Вы продолжайте, а я пока узнаю новости. Не объявился еще Решетов? Кстати, у Решетова совсем не три волосинки на голове. У него хорошая аккуратная шевелюра. Обратите внимание на эту фразу. Может, что-то еще выкачаете...
– Есть у меня мысль. Старший лейтенант Николаев. Пришлите его, если нетрудно. Устрою лингвистическую экспертизу.
Старший лейтенант Николаев – переводчик от бога. Полиглот – свободно владеет шестью языками, причем в каждом различает акцент жителей разной местности.
Мочилов согласно кивнул.
2
– Чтоб вам всем эти пиявки даже днем за рулем снились... Чтоб всем вам врачи по три раза в день их на задницу прописывали... Чтоб всем вам жены ваши любимые в тарелку их каждый день клали...
Продолжая ворчать, Пулат, по погоде – лениво, одевался, играя мышцами своего тренированного тела. Такое тело способен оценить только специалист – ни капли жира, ни одной перекачанной мышцы, даже расслабленные, они показывают, что в любой момент готовы взорваться ударом.
– Показывайте наши новые апартаменты, – попутно с ворчаньем обратился он к провожатому. – Там хоть душ есть?
– Есть, – ответил Сережа. – Вот душ у нас всегда работает. И без пиявок. Можете целыми днями мыться, если больше делать будет нечего. И ванна есть. Для тех, кто желает понежиться.
Пока Пулат прыгал на одной ноге, пытаясь нырнуть в штаны, я успел набить себе пиявками целый карман камуфляжной куртки. Отчего-то решил, что еще сгодятся, и даже не в лечебных целях. Интуиция... Естественно, постарался, чтобы товарищ не обратил на это внимания.
– Пойдемте, друг мой, – позвал я провожатого, опасаясь, что за время длительной прогулки мой груз может пересохнуть и испортиться. – Товарищ капитан догонит нас. Он бегает, как вы убедились, быстро. Нам куда?
– Вон в тот корпус, – показал Сережа рукой. – Где верхний этаж голубой.
Мы неторопливо двинулись по тропинке вдоль озера. Признаться, я не сильно страдал от жары. Все-таки воздух здесь совсем не такой, как в городе. И ветерок, только что неизвестно откуда пришедший, обдувает. Я старательно подставил ему небритое лицо. Собираясь в дорогу, бритвенный станок с собой не захватил, чтобы не демонстрировать слишком явно свои намерения.
– Ветерок – это приятно. Это даже лучше, чем просто ветер. Если ты, конечно, не идешь по морю под парусом. А как здесь зимой? – спросил я невинно. – Метели, наверное?
– Бывает, что и метет, степь все-таки. – Сережа был наивно откровенен. – Но все равно – тепло.
Вот я и сделал первый вывод. Во-первых, он здесь уже сравнительно давно, если знаком и с зимним климатом. Во-вторых, первоначально можно было предположить, что мы находимся где-нибудь, скажем, в Омской области на границе с Казахстаном. Там ландшафт похожий. Но там зимой холодно. Где еще такой же ландшафт? Степи Нижнего Поволжья, Калмыкия, Астраханская область. Здесь тепло. И воздух здесь слишком влажный для Сибири. Ветерок эту влажность с южной стороны приносит. Возможно, близко море...
– На море купаться не ездите? – спросил я внаглую, как о каком-то пустяке.
– Нет, кто же отпустит... Это же целый день уйдет, чтобы туда-сюда обернуться.
Я оказался прав.
– А ты никак в море окунуться решил? – Пулат догнал нас так беззвучно, что Сережа вздрогнул от его голоса. Но я-то не удивился. Чему удивляться, спецназ есть спецназ.
– Если уж не в море, то хотя бы в Волге. А то не хочу грех на душу брать: побывать в Астраханской области и не искупаться ни в море, ни в Волге, да еще в такую погоду...
– А до Волги еще дальше, чем до моря, – постарался расстроить меня Сережа.
Он и сам расстроен, как гостеприимный хозяин. Не надо, молодой человек, расстраиваться. Все правильно, молодой человек. Данные собираются именно так. Вот Пулат сразу включился, с разбега. И вы привыкайте, когда имеете дело с армейской разведкой. Хотя и с отставной, хотя и с инвалидной. Но разведка и после смерти, я думаю, продолжает оставаться разведкой: высматривает – как и что на том свете делается, что нового. А уж в данной-то обстановке – мы специально для этого и прибыли. Но вам, молодой человек, об этом знать пока рано, несмотря на то, что оба отставных капитана, несомненно, вызывают ваше уважение и даже, мне кажется, восхищение. Что они, разумеется, заслужили годами безупречной службы и несомненными своими деловыми, боевыми и человеческими качествами. Впрочем, в их деловых, а возможно, и в человеческих их качествах вам вскоре предстоит, очевидно, убедиться. В боевых же вы уже убедились, когда захватывали этих капитанов и доставляли сюда.
Мы подошли к гостинице без вывески. Я бы даже пьяный не догадался, что это гостиница. Но как в каждой гостинице, на первом этаже здесь тоже оказался администратор. Вернее, администраторша. Пожилая женщина азиатских кровей пила чай из пиалы с зеленой каемочкой, без разговоров протянула Сереже, а не нам, два ключа и даже документы для регистрации не запросила.
– Там все в порядке? – спросил Сережа.
– Постель в шкафу. Кипятильником пользоваться запрещено: предохранители выбивает. Телефон только местный.
Коротко и ясно.
– А как здесь, мадам, с развлечениями? – поинтересовался Пулат, улыбнувшись так приветливо, что женщина чуть чаем не подавилась, словно это не чай, а сухарь. Я догадался, что она чрезвычайно высоконравственная. Возможно, даже верующая коммунистка.
И посмотрела удивленно не на маленького капитана, а опять на Сережу: кого ты, дескать, приволок...
– Вон он вам доставит развлечения, – пригрозила, словно размахнулась для удара.
Когда мы уже поднимались по лестнице, Пулат не удержался и спросил Сережу:
– Какие, молодой человек, развлечения вы нам можете «доставить»?
– Откуда здесь могут быть какие-то развлечения... Здесь даже из женского пола только администраторша и две поварихи на весь городок. Это она из прошлого опыта исходит, – засмеялся провожатый. – Тут месяц назад два курсанта жили. Хотели к нам в охрану работать перейти из технической службы. Я их ежедневно по полосе препятствий гонял до седьмого пота. Через две недели они от своих намерений разумно отказались.
