Александр Тамоников - Горный блокпост
– Как бы не лишиться и этого! Теперь, когда на блокпост выставляют два взвода, пропустить даже малый караван через границу невозможно. Надо искать другие варианты.
– Вот ты, Игорек, этим и займись. Ты наш шеф по теневому бизнесу.
– Не волнуйся, Антон Георгиевич, что-нибудь придумаю. Ты мне только условия создай, Бекетова помоги спалить. Да и от Крабова не мешало бы отделаться. А я что-нибудь придумаю. Варианты есть. Да и наши «друзья» какую-нибудь комбинацию подскажут. Не думаю, что останешься без работы. А значит, и без денег!
– Я тебя понял, Игорь. Попробую еще раз прессануть Бекетова, но ничего не гарантирую. Надо искать выход на человека, который имел бы влияние на комбата.
– Вот и поищи такого.
– Это потребует затрат.
– Ты сначала найди человека, способного сделать дело, а насчет затрат не беспокойся. На Бекета я бабок не пожалею.
– Понял. Ну что, вроде все? Пошел я? Дел в штабе много.
– Иди! Кто тебя держит?
– Всего хорошего!
– До свидания, Игорек!
Индюков покинул клуб, направившись в штаб.
Жаров присел в кресло фойе. Вернулся солдат, посланный, как советовал замполит, в магазин. Передал офицеру пачку «Мальборо», вышел на крыльцо. Старший лейтенант достал сотовый телефон. Порылся в памяти мобильника. Нашел нужный номер. Нажав клавишу вызова, приложил аппарат к щеке:
– Валя? Узнала?
Губочкина, а это ее вызвал Жаров, ответила:
– Что-то рано ты звонишь, договаривались на три, а сейчас только два.
– Обстановка изменилась, Валюша. Ты как, готова покинуть гарнизон?
– В принципе, ничего меня не держит.
– Вот и хорошо. Выходи к спортгородку возле офицерской общаги, встань возле арыка с правой стороны. Увидишь машину Мансура, садись на заднее сиденье, все понятно?
– Все, дорогой!
– Вот и хорошо. Выходи прямо сейчас.
Старший лейтенант переключился на заместителя:
– Оман? Как дела?
– Нормально. Взвод в составе роты убыл на обед.
– Понятно. Давай выдвигайся к дому, заведи свою лайбу и выезжай. Меня подберешь у клуба.
– Минут через десять буду.
– Давай, жду.
В 14-20 старший лейтенант Жаров, сержанты Мансуров и Губочкина на белой «девятке» покинули пределы гарнизона, направившись в сторону станицы Разгульной.
В населенном пункте остановились у единственного магазина «Золото». Пожилой армянин радушно принял посетителей, провел к витрине.
– Пожалуйста, уважаемые, здесь под стеклом лучший мой товар.
И действительно, на разноцветных подушечках лежали украшения, способные удовлетворить любой, даже самый изысканный вкус. Подобная роскошь немного странно смотрелась на фоне обычных стен, деревянного пола и общей убогости помещения.
Жаров повернулся к Губочкиной, у которой при виде драгоценностей заметно заблестели глаза:
– Я обещал тебе подарок, дорогая, и держу слово. Выбирай его сама.
Валентина спросила:
– И на какую сумму я могу рассчитывать?
Ценник на украшения колебался от девятисот рублей до ста двадцати тысяч.
Старший лейтенант ответил:
– На любую!
Губочкина бросила на любовника быстрый взгляд:
– Уж не хочешь ли ты сказать, что я могу выбрать все, что понравится?
Старший лейтенант усмехнулся:
– Именно это я и хотел сказать!
Валентина вдруг вспомнила о прошедшем через блокпост караване, и настроение ее упало, но... ненадолго, блеск золота и драгоценных камней вновь завладел ею.
Она сделал выбор.
Армянин, явно не ожидавший подобного, растерянно спросил:
– Вы просто прицениваетесь, или действительно желаете купить украшения?
Жаров рассмеялся:
– Купить, уважаемый, купить!
– Но ваша дама выбрала драгоценностей почти на двести тысяч рублей?!
– Ну и что?
– У нас в станице еще никто и никогда не делал покупки на такую сумму.
– Значит, мы будем первыми! Только тебе, старик, не следует афишировать эту покупку. Как говорится, молчание – золото, а кому, как не тебе, знать цену золота.
Армянин всплеснул руками:
– Да что вы? Разве я враг себе? Если кто узнает, какие я снял деньги, то местные бандиты тут же обложат данью. Я вас просил бы молчать!
– О нас не беспокойтесь! И запомни, это не первая покупка, которую я сделаю при условии соблюдения тайны сделок.
– Конечно, конечно!
– Тогда укладывай товар в футляры, и будем рассчитываться!
Армянин засуетился:
– Вам придется подождать. Мне надо собрать заказ!
Жаров удивился:
– Чего его собирать? Снимай с витрины – и все дела?
Хозяин магазина покачал головой:
– Это невозможно! Неужели вы думаете, что я стал бы так открыто выставлять настоящие украшения? Здесь, в станице?
– Так перед нами бижутерия?
– Конечно! Но я быстро выполню заказ, только закрою лавку. Прошу извинения!
Армянин чуть не подбежал к двери, вывесил табличку «Закрыто», проскользнул мимо неожиданных покупателей куда-то внутрь помещения. Вскоре вернулся, неся в руках пакет. Обычный черный пакет. Поставил его на витрину:
– Вот ваш заказ, можете проверить!
Жаров кивнул Валентине:
– Посмотри, пожалуйста, дорогая, что нам принес достопочтенный торговец, а я пока рассчитаюсь с ним.
Губочкина тут же высыпала коробочки разных форм и размеров на стол, стала открывать их. Руки ее заметно дрожали.
Жаров спросил у торгаша:
– Сколько я тебе должен?
Тот быстро подсчитал стоимость украшений:
– 197 500 рублей, уважаемый!
– В долларах берешь?
– Конечно, но по курсу покупки банка, то есть по нижней шкале курса, и... если доллары настоящие!
– Ты что, старик?
– Извините, уважаемый! Сейчас на Кавказе столько всего фальшивого, что уж говорить о деньгах.
– И что ты предлагаешь?
– Проверить деньги, только и всего.
– В банк тащиться?
– Ну зачем же? У меня свой аппарат имеется.
– А у тебя нет аппаратика проверить, настоящие ли драгоценности ты нам подкинул?
Армянин укоризненно покачал головой:
– Если бы я здесь торговал фальшивкой, то мне давно бы отрезали голову.
Жаров согласился:
– Логично. Так сколько твой товар стоит в баксах?
– Минуту.
Торгаш склонился над калькулятором. Ответил:
– Значит, шесть тысяч восемьсот восемьдесят долларов с вас!
Старший лейтенант вытащил из кармана пачку стодолларовых купюр, отсчитал семь тысч, бросил их на прилавок:
– Забирай и проверяй!
– Хорошо, но сдачи я дам в рублях, вас это устроит?
– Сдачи не надо! Меня устроит, если мы как можно быстрей закончим эту канитель!
– Да, да, я быстро.
Он вновь метнулся в комнату, чтобы буквально через минуту выйти в торговый зал и объявить:
– Все в порядке. Благодарю за покупку. Буду с большим нетерпением ждать вас еще к себе, в свой скромный магазин. Да, если что, то я работаю и на заказ.
– Отлично! До свидания!
– До свидания, уважаемые! Да, простите, дверь открою!
Жаров, Губочкина и Мансуров вышли из магазина, сели в «девятку».
Старший лейтенант спросил у заместителя:
– В нашей хате холодильник есть?
– Есть.
– И он, конечно, пуст?
– Да.
– Тогда давай на рынок.
Купив водки, шампанского, мяса, овощей с зеленью и фруктов, уложив покупки в багажник и заняв место за рулем, Мансур спросил:
– Теперь, как понимаю, на хату?
Жаров согласно кивнул:
– Правильно, сержант, понимаешь. На хату.
В 15-20 троица вошла в недостроенный дом.
Первый этаж оказался на самом деле просторным и уютным жилищем. Жаров остался доволен осмотром. Оставив Валентину любоваться украшениями, он вывел Мансурова во двор. Перед воротами закурил.
Оман покачал головой:
– Это надо, на какую-то шлюху – и семь штук? Да за такие бабки можно всех баб в станице перетрахать!
Старший лейтенант взглянул на заместителя, посоветовав:
– Мансур! Ты бы лучше собственные деньги считал!
– Да я ничего. Только не стоит Валька и десятой доли того, что на нее потрачено.
– Все, заткнись. На сегодня свободен. Мы остаемся здесь. Завтра подкатишь часам к семи. Находись в гарнизоне. Если что, звони на мобильник и будь в готовности перевезти меня в городок.
– Если ротный или комбат спросят, где ты, что сказать?
– Скажи, что, согласно распоряжения того же Белянина, отдыхаю. А вот где? Другой вопрос, на который у тебя ответа нет. Но если надо, ты всегда можешь меня найти. Еще вопросы будут?
– Да. За хату, помнится, ты обещал заплатить.
Жаров усмехнулся:
– Не забыл? Обещал. Держи.
Он протянул сержанту стодолларовую купюру:
– Этого хватит?
Оман ответил:
– Мне за работу, но надо еще Тимуру заплатить.
– И сколько?
– Триста баксов. Это за месяц.
– Почему оплата вперед?
– Это не я установил.
– Тимур?
– Расул.
– Ясно. Держи плату за жилье, но чтобы ни Тимура, ни строителей, ни кого-либо другого в октябре в этом доме не было.
– Само собой, шеф.
– Езжай.
– Счастливо провести время, командир.
