Скользкая тень - Сергей Иванович Зверев
Несмотря на то что уже ночь, семейство почему-то не спит. Это плохо, потому что в любой момент кто-нибудь из жильцов по какой-то надобности может выглянуть в коридор и увидеть Канарейку. С другой стороны, есть и плюс – ребенок, проживающий в номере вместе с родителями. Если Канарейка нарисует рядом с номером птичку и если кто-нибудь рисунок увидит, то наверняка подумает, что это обычная детская шалость. Дети так любят рисовать на стенах! Так что на рисунок никто не обратит внимания. Кстати, рисунок – это куда лучше, чем, допустим, приклеенная рядом с номером картинка. На нее обязательно обратили бы внимание и убрали бы ее со стены. А рисунок, пожалуй, не заметят…
Канарейка осмотрелась. Свет в коридоре приглушенный, по коридору никто не ходит. Подойдя к сорок седьмому номеру, канарейка торопливо стала рисовать птичку – справа от двери. Нарисовала, написала под рисунком слово «Бордо» и так же торопливо отошла от двери. Вроде никто ее не видел… Что ж, и хорошо. Это можно было считать удачей.
Канарейка вернулась в свой номер. Какое-то время она постояла у окна, глядя на ночную привокзальную площадь. Стояла она просто так, бесцельно, ни о чем не думая. Она устала до такой степени, что никакие мысли просто не могли проникнуть ей в голову. Так иногда бывает с любым человеком, и это означает крайнюю степень усталости. Это, по сути, даже и не усталость, а что-то другое. Это отрешение от всего и от всех, даже от себя самой.
Встряхнув головой, Канарейка отошла от окна. Ей надо уснуть. Ей надо хорошо выспаться. Завтра у нее трудный день – такой же, как и все последние. А может, еще и труднее, как знать? Может, завтрашний день приготовил ей какие-то особенные, невиданные, страшные сюрпризы. Все могло быть. Итак, спать, спать. Завтра утром она уедет в Бордо.
* * *Никаких заслуживающих внимания да хотя бы настораживающих сообщений Ренарду не поступало. Ни из одной из привокзальных гостиниц, в каком бы городе они ни находились! И это Ренарду не нравилось, это вселяло в него смутное недоумение и даже беспокойство, потому что так быть не могло. Логика подсказывала, что русская шпионка, скорее всего, сейчас переезжает из города в город, точнее сказать, с одного городского вокзала на другой, и везде она должна селиться в привокзальных отелях, причем обязательно в номере тридцать шесть, или сорок семь, или пятьдесят пять. Здесь Ренард ошибиться не мог, он просто не мог представить, что идет по ложному следу.
Но факт оставался фактом. Те самые номера, которые Ренарду были интересны, имелись в каждой гостинице, и везде в них заселялись люди, их сменяли другие люди, но все они ничем не интересовали Ренарда. Никого хотя бы отдаленно похожего на русскую шпионку. А ведь такого просто не могло быть. Должна же она где-то скрываться!
Может, у нее имеется какой-то запасной план, о котором Ренард не догадывается? Это вряд ли, поскольку нарушало бы шпионскую логику, а нет ничего более незыблемого, чем она! Уж это Ренард знал на практике. Когда разоблаченный агент скрывается от преследования, двух планов у него быть просто не может, иначе путаницы не избежать. Те, кто должен будет помочь агенту, потеряются в многообразии спасительных планов. Риск запутаться здесь весьма велик. И сам агент в них может сбиться с толку, и уж тем более те, кто должен прийти ему на помощь. Значит, план должен быть один. Это шпионская азбука.
Да, но отчего тогда Ренард никак не может напасть на след русской мадемуазель? Тут одно из двух: либо он что-то не учел, либо эта русская чрезвычайно умна, хитра и изворотлива. Она водит его, Ренарда, за нос. Так хитро и ловко заметает за собой следы, что Ренарду просто-таки не за что зацепиться. Может ли такое быть на самом деле? Вполне. Да, Ренард до сих пор с таким изворотливым противником не сталкивался, но отчего бы не предположить, что он наконец встретил достойного врага? И что с того, что его противник – молодая русская дама? Оказывается, бывает и такое…
Что ж, тем приятнее будет победа. А уж он, Ренард, положит ее на лопатки – в этом у него нет никаких сомнений! В его арсенале имеется множество всяческих хитроумных способов, с помощью которых он обязательно отыщет след мадемуазель! Нужно лишь не ошибиться в выборе таких способов.
Итак, выбраться за пределы страны русская шпионка не может. Во всяком случае, легальным способом, то есть через аэропорты или вокзалы. В принципе, не исключен нелегальный способ пересечения границы, но этот метод не для дамы, какой бы ловкой и хитроумной она ни была. Здесь без помощников не обойтись, а о них у Ренарда нет никаких сведений. Конечно, он не может знать всего на свете, а это значит, что, возможно, такие помощники есть и даже что русская шпионка уже с ними встретилась. Это вполне может иметь место.
А вот чего не может быть, так это того, что мадемуазель уже успела покинуть Францию. Даже с помощниками. Для этого ей просто не хватило бы времени. Нелегальное пересечение границы – дело непростое, оно требует подготовки, а значит, и времени. Разумеется, неуловимая птичка пока что находится во Франции.
И что же из этого следует? Он, Ренард, по-прежнему будет идти по следам мадемуазель. У него под присмотром все привокзальные гостиницы во всех крупных городах. Где-то за гостиницами следит полиция, где-то местные отделения службы безопасности. На местах у них своя агентура. Под особенным присмотром в отелях находятся тридцать шестой, сорок седьмой и пятьдесят пятый номера. Так что здесь Ренарду беспокоиться особо не о чем. Если русская птичка запорхнет в какую-нибудь привокзальную гостиницу и тем более поселится в одном из таких номеров, то это будет означать лишь одно: она угодила в клетку и дверца за ее спиной захлопнулась.
Тем не менее для поимки русской шпионки Ренард применит еще один способ. Он довольно-таки необычный и, может быть, не совсем законный, но дело того стоит. Кто посмеет упрекнуть Ренарда в незаконных действиях, когда он поймает русскую шпионку? Победителей, как известно, не судят.
Ренард тотчас же приказал найти и доставить к нему одного
