Контрольная схватка - Александр Александрович Тамоников
– Я этого не говорил, товарищ майор! – сразу набычился Рубин. – Система постов и патрулирования территории совершенная. Не я ее придумывал, но она всегда работала, караул в состоянии отразить нападение любых диверсантов. Я в этом уверен, да будет вам это известно!
– Ну и отлично! – испытывая облегчение, улыбнулся Буторин. – Все ведь просто, а мы с вами копья ломаем. Давайте с вами так договоримся. Используете те силы, которые у вас есть. И в обычном режиме. Просто в эти сутки вашим бойцам отдыхать не придется. Максимальная скорость реагирования на тревогу. Особое внимание самым слабым участкам периметра, если вы такие знаете, но не успели их укрепить.
– Может прийти приказ на эвакуацию или придет транспорт и большую часть боеприпасов вывезут, – напомнил подполковник. – Еще вчера должны были прибыть из двух мехкорпусов и забрать порядка пяти тысяч танковых выстрелов. А еще у меня есть Приказ «Номер 2». После получения кодового сообщения нарочным или по телефонной связи я обязан вскрыть пакет «Номер 2».
– А что в нем? – Буторин понимающе кивнул. – Знаю без вас. Приказ на уничтожение складов. Ну тут мы ничего поделать не можем, эта схема работает на уровне командующего военным округом, а сейчас командующего фронтом. Все военные округа стали фронтами, и окружное хозяйство стало хозяйством фронтового подчинения.
В дверь без стука вошел Коган. Бросив фуражку на стул у стены, он сел рядом с Буториным и принялся вытирать платком лицо и шею. Начальник склада смотрел на второго оперативника НКВД с беспокойством, но Борис убрал платок и подмигнул Рубину.
– Порядок в хозяйстве! Вы молодец, Андрей Романович. Я так влегкую пробежался по территории, проверил людей. Грамотно у вас все, на высшем уровне. Вы вот что, вы не волнуйтесь. Бойцы дело знают, фронт приближается, поэтому никакой расслабленности среди солдат в караульном помещении я не увидел. Наоборот, все насторожены и готовы схватиться за оружие при первом же намеке на тревогу.
– Ну я уже убедил Андрея Романовича, что беспокоиться не о чем, – вставил Буторин. – Осталось дело за малым – определиться с вероятным местом нападения, как его видят диверсанты, и месте, где мы будем брать старшего и желательно еще парочку живыми. Остальных можно и не жалеть. Враги, они всегда враги. Тем более во время войны. Давайте схему ваших складов!
– И все же я очень беспокоюсь, – упрямо произнес подполковник и, поднявшись, подошел к стене за своим рабочим столом. Отодвинув занавеску, он продемонстрировал хорошо и аккуратно выполненную схему складских помещений в крупном масштабе. Все здания и складские помещения помечены каждый своим литером, как и положено.
– Вы, Андрей Романович, беспокоитесь потому, – заявил Буторин, походя к схеме, – что вы очень ответственный человек, добросовестный работник. И это ваши достоинства, а не недостатки. А теперь давайте все вместе, втроем, покумекаем.
При обсуждении возможных вариантов проведения диверсии Буторин исходил из того, что диверсанты несколько дней наблюдали за складами со стороны. Попасть сюда без пропуска невозможно. Но в бинокль можно было кое-что рассмотреть. Пусть не все, но отличить то, как грузят снаряды или как грузят ружейные патроны, можно и с расстояния, да еще в бинокль. И схему постов понять можно, и засечь периодичность, и время смены можно определить. Но Коган все же настаивал на том, что у диверсантов на складе есть кто-то свой – предатель, который может им помочь. Кто именно, сейчас уже не определить. Для этого нужно время, а его как раз и не было. Важнее было перебить диверсантов или нанести им такой урон, после которого они бы стали небоеспособны. И желательно взять живым командира группы. Если повезет, то можно будет захватить и самого Вальтера Фрида, если он окажется среди диверсантов.
– Ладно, – согласился Буторин. – Будем исходить из твоих предположений, Борис. Человек, который хорошо знает эти склады, что он может посоветовать? Время и место атаки. Диверсантам нужно прорваться на территорию, заложить взрывчатку и уйти, взорвав ее дистанционно или с помощью бикфордова шнура. Причем как минимум заминировать склад с танковыми выстрелами. Если начнут рваться снаряды, то, считай, от складов ничего не останется. Взорвать или поджечь патронный склад все же не так опасно. А склады ГСМ в другом месте. Значит?..
План был готов. Нападения следовало ожидать в любой момент. Оперативники даже подумывали о том, что на склад до сих пор не напали лишь потому, что диверсанты выбрали себе другую цель, другие склады, по каким-то причинам, на их взгляд, более важным. Буторин и Коган разделились. У каждого при себе был посыльный боец, и оба оперативника наблюдали за подходами к складам с самых высоких точек. Самым уязвимым местом было примыкание городских строений к складам. С противоположной стороны поле и вдали лесок. Отсюда ждать нападения вряд ли можно. Подполковник Рубин своим устным приказом выделил подвижный резерв из самых опытных бойцов, вооруженных автоматами. Главное было – не забывать, что диверсия может и не выглядеть как массированная атака диверсантов, с прорывом периметра и большой стрельбой. Может появиться и один человек, который проникнет каким-то образом на территорию и заминирует склад с артиллерийскими снарядами.
Буторин с биноклем в руках находился на втором этаже административного здания. Контрольно-пропускной пункт. Подъезжают машины, проверка документов, досмотр каждой машины. Досмотр не очень качественный, хотя подполковник Рубин должен был предупредить своих бойцов о возможной опасности. Проверяют под сиденьем, в кузове, в инструментальном ящике. Смотрят снизу под раму машины. Даже в бардачок в кабине заглядывают. Как может диверсант спрятать взрывное устройство? Даже и не очень большое. Завернуть в прорезиненный пакет и опустить в бензобак? Нет, пакет должен быть на сто процентов герметичным, а это невозможно. А вот под капотом машины спрятать можно довольно большой заряд.
– Посыльный! – позвал Буторин. – Быстро к начальнику караула. Приказ – заглядывать под капот каждой машины.
