Тени за городом - Александр Александрович Тамоников

– Ну, вот видишь… А уж нащелкать с ее помощью увлекательных кадров – это дело самое простое.

– Да мы эти кадры можем и продать, причем за очень хорошую цену, – добавил Чорба. – Это тебе не какая-нибудь смонтированная фальшивка. Это документ!

– Вижу, вы наконец-то меня поняли, – усмехнулся Крук. – Так что ждем начала сражения. И еще ждем ночи. Ночью мы постараемся усилить эффект. Поставим на дыбы весь город, а может, и не только город… Хлопцы, у вас все готово? – Крук глянул на Михайла и Василя.

– Взрывчатка в надежном месте, дорогу к вентилятору мы знаем, подходы изучили, – ответил Василь. – Дождемся темноты и прогуляемся…

– Вот и славно. – Крук возбужденно потер ладонью о ладонь. – Прекрасный получится фейерверк! Ну а мы постараемся эту радость преподнести в нужном нам свете. Борцы против советской тирании не просто защищаются с оружием в руках, они наступают! Они уничтожают важные экономические объекты, тем самым подрывая основы советской власти! И это правильное и мудрое решение повстанцев. Что это за власть без экономики?

Крук нервно встряхнул кистями рук, прошелся по тесной комнате, еще раз выглянул в окно. За окном вечерело, заходящее солнце освещало видимую из окна часть поселка косыми длинными лучами, и в этом предзакатном свете по двору и за его пределами метались и перекрещивались длинные тени. Люди суетились, метались, слышались глухие неразборчивые голоса, кто-то кричал, кто-то, кажется, плакал, испугано ревела скотина.

– И опять же, о слухах. Я уже говорил и повторю еще раз, потому что мне это представляется очень важным, – продолжил свою речь Крук. – Слухи – это самый надежный источник информации в этой стране! Все прочее будет ложью, а вот в слухах – истинная правда. И она, эта правда, достигнет самых отдаленных уголков в этой стране. Причем очень скоро. Так бывало всегда, так будет и на этот раз. В городе Углеграде – можно сказать, в самом географическом центре России – мятеж! Народ восстал против советской власти! Можно сказать, это начало гражданской войны! Ну а где начало, там будет и продолжение. Думаю, беспорядки вспыхнут и в других городах. Ибо каждый советский город, где бы он ни находился, в той или иной мере тот же самый Углеград.

Крук опять умолк, еще раз выглянул в окно и сказал на этот раз без всякого пафоса, а сухим и деловым тоном:

– Итак, подведем итоги. Пункт первый – бойня, которая вот-вот начнется. Что нам всем делать в этом случае? Ни в коем случае не вмешиваться. Но наблюдать и фиксировать. Пункт второй – взрыв вентилятора. Ну и для пущего эффекта – ночная стрельба. Я вам еще не сказал, так вот, говорю сейчас. Я встречался с нашими хлопцами – с теми, которые затаились на заимке. И дал им распоряжения. Сразу же после взрыва вентилятора они должны пробраться в центр города и открыть пальбу. Не по людям – по ним не надо. Да и где их взять, тех людей, в ночном городе? Хотя, если кто-то и угодит под шальную пулю, в этом не будет ничего для нас страшного. Угодил – значит, такая его доля. Но главное – пускай хлопцы постреляют вверх, а еще лучше – по окнам всяких официальных зданий и магазинов. В первую очередь, конечно, по окнам горкома партии. Такая стрельба очень важна. Она усилит эффект. Тут тебе – побоище в поселке, там – взрыв вентилятора, в городе – пальба… Народ в ужасе и смятении, власть парализована, слухи множатся и ширятся… И только тогда мы уйдем. Под шумок, во время неразберихи, это будет сделать просто. Кто обратит на нас внимание, когда в городе творятся такие дела?

Крук хотел добавить еще что-то, но дверь неожиданно распахнулась и вошел Остап Луцик.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил Крук. – Что там видно и слышно? Когда начнется сражение?

– Кажется, сражение отменяется, – ответил Остап и мрачно усмехнулся. – Не будет никакой войны…

– Это почему же? – Крук с недоумением уставился на Остапа.

– Те, кто шли нас бить, не дошли до поселка, – ответил Остап. – Повернули обратно…

– Почему? – Было заметно, что Круку такая новость не понравилась. – Как это так: шли и повернули обратно? По какой такой причине?

– Не знаю. – Остап пожал плечами. – Разное говорят… Говорят, будто им навстречу вышли начальник милиции и начальник КГБ и убедили их повернуть обратно.

– Вот как! – Крук нервно усмехнулся, то же самое сделал и Чорба. Лишь Василь и Михайло никаким видимым образом не отреагировали на новость. Это были два боевика, они не умели рассуждать, они умели лишь действовать – если им будет отдан приказ.

– Это еще не все, – сказал Остап. – Есть и другие новости. В поселке сейчас милиция. Много милиции. С оружием. Сказали, что пришли нас охранять. Вот так.

– Это называется – власть приняла меры, – сказал Чорба. – Чего и следовало ожидать. Мы почему-то посчитали, что в этом городе нет никакой власти. А она есть… В общем, ситуация меняется. И что мы будем делать? Что ты на это скажешь, Крук?

Крук не сказал ничего, зато сказал Остап:

– И еще одна новость… Все важные объекты в городе взяты под усиленную охрану. Шахты, вентиляторы, центр города…

– Откуда это известно? – спросил Крук.

– Вернулся с работы Евгений, старший сын. Он и сказал. Сейчас об этом говорят все в городе. Так что, по сути, никакая это не новость. Это вы здесь заперлись и ничего не знаете…

– Откуда же у них столько милиции? – удивленно спросил Чорба. – И в поселке милиция, и в городе, и на шахтах…

– Есть еще и дружинники, – ответил Остап. – Работяги. Они и охраняют. Но это еще хуже, чем милиция.

– И почему же? – недоуменно спросил Чорба.

– Милиция должна подчиняться законам, – сказал Остап. – Хочешь не хочешь, а должна. А работягам наплевать на законы. У них свои законы. И поступают они в случае чего по своим собственным законам. А народ здесь лихой. Крутой и бедовый… В случае чего они никого уговаривать не будут. Голову оторвут! И никто им ничего поперек не скажет.

– Вот как… – растерянно произнес Чорба. – Ну так что же нам теперь делать? А, Крук? Ты у нас стратег и мыслитель, вот и дай нам ответ.

Но у Крука, похоже, не было ответа. Во всяком случае такого, который он мог бы дать немедленно, без всяких размышлений. Он лишь зло щурился и кусал губы. В данный момент он был растерян, и на это обратили внимание все, кто присутствовал сейчас в