Призрак - Наиль Эдуардович Выборнов

— Да хватит тебе, — сказал Фанат. — Успокойся уже, тебе на самом деле идет. Только бороду бы сбрить. Хочешь, дам контакты своего барбера?

— Если он будет стричь меня так же, как тебя, то нет, — ответил я.

Я был не в настроении. По моему разумению «встреча на нейтральной территории» совсем не должна быть такой. Тем более, что мы отправляемся туда вдвоем, а Разумовский наверняка притащит с собой целую орду телохранителей. Пиджаки такого ранга вообще не могут без них и шагу ступить. Посмотрел бы я, что с ним сделали бы, если он оказался в Квартале один. Да банды передрались бы ради того, чтобы его похитить, а потом потребовать выкуп. Да и в лицо его знает любой житель Новой Москвы от мала до велика. Телевизор или интернет-то почти у всех есть.

Я достал из кармана вейп, затянулся а потом, плюнув на все, уселся на борт крыши. Мы стояли на крыше клуба «Игла» рядом со шпилем, где находился кабинет решалы и ждали.

— Ты, кажись, совсем не боишься? — посмотрел я на него.

— А чего бояться-то? — ответил Фанат. — Вроде бы все вопросы порешали. Ищем дочку, находим, нам прощают все грехи, и живем-работаем дальше.

— Не знаю, — ответил я. — Могли бы встретиться и не в таком месте. А где-то в клубе, например.

— Дурак ты, Молодой, хоть и не тупой. Думаешь, Разумовский ходит по клубам? Ага, сейчас, его там не увидишь. Он сидит в ресторанах на верхнем этаже, а может быть, и вообще на крыше, смотрит на город под собой, есть фуа-гра или фондю и думает обо всем, чего добился. А вокруг фонтаны, аквариумы, золотые деревья, выведенные искусственно. Красивые официантки, бармены-борги и прочее. Сложно не потерять вкус к жизни, когда тебе доступно все, что угодно, и ты пресыщен. Это нам приходится барахтаться.

— Слушай, — сказал я. — Ты вроде был наемником, до того, как стал решалой. Ураганил вместе с Чехом. А говоришь, как образованный человек. Где ты учился?

— Есть такая вещь, как самообразование. Книг читаю много, — ответил он. — Впрочем стоит помнить, что если дать ослу много книг, то он человеком не станет, а останется ослом, нагруженным книгами. Вот такие дела. А вообще я закончил филфак МГУ.

— О как, — ответил я. — А я вот университет закончить не смог. Скучно стало.

— А закончил бы, и совсем другая жизнь была бы. Работал бы менеджером в офисе, рос по карьерной лестнице. По десять часов на работе, два часа на разъезды в день, чтобы из и до дома доехать. По пятницам нажирался бы до упаду в баре с коллегами, в субботу похмелялся и делал бы домашние дела в воскресенье. Квартиру бы купил, студию на сороковом этаже, к шестидесяти.

— Да иди ты на хуй, — беззлобно ответил я ему.

— Летят, — сказал Фанат, и показал пальцем на приближающегося к нам «летуна».

Это был обычный пассажирский транспорт, не те огромные, что летают в конвоях. Размером он был как две машины, только выше, потому что внутри при желании можно было бы встать во весь рост. Я встал спрятал вейп в карман, попытался разгладить помятые брюки.

Скоро транспорт завис над зданием клуба, а потом опустился на площадку. Несмотря на то, что транспорт это был редкий и доступный ограниченному числу жителей Новой Москвы, площадки для посадок были почти на каждой крыше. Такие уж были требования у городской администрации.

— Пошли, — сказал Фанат, когда дверь пассажирского отделения поднялась вверх. — Не будем заставлять их ждать.

Мы поднялись по автоматически опустившейся лесенке. Внутри было четыре кресла для пассажиров, очень вместительных и снабженных ремнями для безопасности, и еще два для бортпроводников. В нашем случае — бортпроводниц, одетых в белые блузки и достаточно короткие черные юбки, в туфлях на высоком каблуке.

— Добро пожаловать на борт, — сказала одна из них, высокая брюнетка с собранными в длинный хвост волосами. — Надеемся, что вам будет комфортно на борту нашего судна. Чувствуйте себя, как дома.

Из любопытства я уселся у окна, мне захотелось посмотреть на город сверху. Фанат занял место у двери, в которой тоже было стекло. Лесенка втянулась внутрь, дверь закрылась, и мы взлетели и стали подниматься вверх.

Сперва это было похоже на лифт, только плавнее. А потом я глянул наружу, и ощутил приступ страха, потому что дома внизу, а тут в основном была малоэтажная застройка, казались игрушечными.

На сколько мы поднялись, метров на шестьдесят? Машины крошечные ездят, людей вообще практически не видно, деревья как на музейных реконструкциях каких-нибудь сцен из прошлого.

Я переглотнул, но легче не стало. Захотелось пересесть в центр кабины, но терять лицо я не желал.

— Что такое? — спросил Фанат.

— Да ничего, — ответил я.

— Ты что, летать боишься? — угадал решала. — А чего тогда согласился? Поехали бы на машине.

— Я только сегодня узнал, что боюсь летать, — огрызнулся я. — Потому что в отличие от тебя, лечу я в первый раз в жизни.

— Не, ну ты даешь, — усмехнулся он. — Под пули он лезть, значит, не боится, гонять на огромной скорости тоже, высовываться из тачки по пояс ему тоже пофигу. А летать в комфортном салоне, да еще с красивыми девушками — страшно.

— Да ну тебя, — махнул я на него рукой и отвернулся из окна. Если не смотреть туда, то особо и не чувствуется, что мы летим.

— Шампанского? — спросила брюнетка, поймав мой взгляд.

— Можно, — кивнул он.

Она открыла какой-то контейнер достала из него бутылку шампанского и два высокого бокала для него. Мастерски вскрыла пробку, налила, протянула мне. Потом налила и Фанату.

Я глотнул. А вкусно! И судя по вкусу очень и очень дорого. Я раньше толком не пробовал шампанского, да и вина толком не пил, предпочитая пиво и виски. А тут такое, в меру холодное, да еще и пузырьки приятно щекочут язык.

Бортпроводница встала, обошла меня, аккуратно отвела в сторону ворот пиджака. Наклонилась слегка распустила галстук, коснувшись меня при этом тугими сиськами. Положила руки на плечи, и принялась массировать