Конрад Граф - Рэмбо под Южным Крестом
— Кто ранен? — чуть не вскрикнул Сандерс.
— Да успокойтесь вы, никто не ранен. Просто нужно осмотреть одного человека.
— Кого?
— Из двенадцатого номера. Алло, Сандерс! — Рэмбо понял, что капитан потерял дар речи, и выдержал паузу. — Пусть стукнет три раза в дверь, и ему откроют. А потом Ламбер присоединится к вам. Может, он нам и понадобится. А вы сюда не звоните, я отключаю телефон. До встречи, Сандерс, — Рэмбо положил трубку и выдернул из телефонной розетки вилку.
Пери угостил своих освободителей кофе, покормил и заставил взять сумку с продуктами и банками сока.
— Сэр, — сказал на прощание Рэмбо, — не отказывайтесь от услуг доктора Ламбера и постарайтесь хорошенько выспаться. В следующую ночь нам опять придется вас потревожить.
Внизу нервно ходил по вестибюлю дежурный Элиас Увидев Рэмбо и Гвари, он бросился им навстречу.
— Господа, это действительно хозяин? — спросил он.
— Да, Элиас, это твой настоящий хозяин, — внушал ему, как малому ребенку, Рэмбо. — А если ты будешь слишком любопытным, он сразу же напомнит тебе об этом. Ведь он обещал?
— Да, сэр, обещал, — переступил негр с ноги на ногу.
— А он держит свое обещание. Кстати, нас ты тоже не видел, Рэмбо подумал, не нужно ли еще чего внушить этому Элиасу, и спросил: — Ты знаешь доктора Ламбера из Понтьевиля?
Элиас широко улыбнулся и окончательно успокоился.
— Его у нас все знают, сэр.
— Это хорошо. Скоро он будет здесь, чтобы навестить твоего хозяина. Открой ему.
Рэмбо и Гвари вышли на дорогу.
— Джон, — сказал Гвари, — у нас впереди пустой длинный день и полно еды. Чем ты думаешь заняться?
— Понятия не имею, — Рэмбо как-то даже не подумал об этом. — А что ты предлагаешь?
— Завтра ты улетишь отсюда, Джон, и тебе нечего будет рассказать дома о тропической Африке, — с грустью сказал Гвари. Ну что ты видел, кроме слепней, коряг да непролазных зарослей? Да и то ночью. Я хочу показать тебе, Джон, настоящий тропический лес днем. Ты увидишь, как здесь рождаются и умирают деревья, как распускаются цветы. Ты увидишь таких птичек и зверушек, каких не встретишь больше нигде в мире. Я тебя уведу в сказку, Джон.
Рэмбо так посмотрел на Гвари, будто впервые увидел.
— Пит, ты случайно не пишешь стихи? Но ты уговорил меня. Я хочу в лес!
— Не кричи, — успокоил его Гвари. — Привыкай к тишине. В лесу человек должен молчать и смотреть глазами, ушами, ноздрями, всеми порами своего тела. Только тогда он увидит лес. Пошли, Джон. К восходу солнца мы должны выбрать себе райский уголок.
Рэмбо поднял голову и нашел созвездие Южного Креста. Если завтра будет облачно, он может его больше и не увидеть.
Глава 14
Жанна открыла старый, окованный железом сундук, доставшийся ей еще от покойной матери, и вытащила из-под белья корсет. Она хранила его в память о свадьбе.
Шаве сидел за столом и, подперев рукой подбородок, задумчиво наблюдал за ней.
— Он тебе тогда совсем не был нужен, — сказал он. — Зачем ты его так затянула на себе?
— Наверное, хотела понравиться красавцу Альберу еще больше.
— Глупости говоришь, — проворчал Шаве. Ты уже тогда знала, что больше нравишься мне без корсета.
Жанна промолчала, но зато громко хлопнула тяжелой крышкой сундука. Она сдвинула ладонью бутылки, стаканы, банки в сторону, освободила часть стола и развернула на нем корсет. Шаве протянул руку и погладил черную скользкую поверхность, ощущая под пальцами жесткие полоски китового уса. Жанна отстранила его руку, взяла лезвие и осторожно прорезала шелк вместе с холщевой подкладкой там, где проходил ус. Шаве пододвинул ей ближе открытый кожаный мешочек, и Жанна вынула из него первый алмаз. Она вставила его в разрез, чуть сместила в сторону и обшила крепкими черными нитками.
— С почином тебя, Жанна, — улыбнулся Шаве и поднял стакан. Когда ты закончишь, твоему корсету цены не будет.
Жанна выразительно посмотрела на мужа.
— И тогда, наконец, — сказала она, — я тебе больше понравлюсь в корсете.
— Ах, Жанна, — засмеялся Шаве, — все-таки прорвалось!
Он осушил стакан и высыпал из мешочка все алмазы на сюл. Это были крупные первосортные камни, от которых даже привычный к их игре Шаве не мог отвести взгляда.
— Добавлять не будешь? — спросила Жанна.
— Нет, всю мелочь я зашил уже сюда, Шанс похлопал себя по поясу. Не забудь оставить место для двадцать пятого, который принесет сегодня Мьонге. Я думаю, они слишком дорожат жизнью своего сэра, чтобы отделаться какой-нибудь «розеткой».
— А что ты думаешь об этом сэре?
— Дорогая, почему я должен ломать о нем голову! — Шаве отвернулся и пожевал губами. — Ты ведь знаешь, там сгнили все стойки, и достаточно подломиться одной, как все рухнет к черту и не останется никаких следов от этого сэра. Кстати, если уж на то пошло, ни ты, ни я и в глаза его не видели. Это рискованные проделки крокодилов, и нас они не касаются.
— Ты прав, Альбер, — кивнула Жанна, ловко орудуя иглой. — А куда ты их дел?
— Кого? — не понял Шаве.
— Своих крокодилов. Я не вижу их со вчерашнего дня.
— Я их отправил погулять.
— К янки?
— Он нам уже не нужен, — вздохнул Шаве и перекрестился. — Нам никто уже не нужен, Жанна, если мы хотим остаток жизни провести спокойно.
— А куда ты денешь тараканов?
— Я им устрою сегодня прощальный вечер.
Игла в руке Жанны дрогнула, и она уколола палец.
— Ты хочешь их отравить? — спросила она тихо. — Подумай, Альбер.
Не беспокойся, я уже все продумал. Когда мы доберемся до Понтьевиля, я заявлю в полиции, что панамоли напали на нас, ограбили и хотели принести в жертву своему нгандо-покровителю. Ведь нам чудом удалось бежать, а, Жанна? Жанна внимательно посмотрела в глаза мужу и вздохнула.
— Знаешь, Альбер, я не успела прихватить с собой даже лишнего платья.
— Умница! — засмеялся Шаве. — И ты увидишь, нам еще будут собирать пожертвования.
Он налил себе в стакан немного джина, выпил и поднялся.
— Не буду тебя отвлекать. А ты поторопись, у нас может не остаться времени.
Шаве вышел из дома, вынул из кармана рубашки сигару и закурил. Солнце уже перевалило за Луалабу и повисло красным шаром над далеким лесом. Шаве нахмурился, неторопливо прошел к сараю и распахнул дверь. Сарай разделялся перегородкой на две неравные части. В большей его части иногда отдыхали и обедали горняки-панамоли. Здесь же они готовились к своим ритуалам, пряча крокодильи шкуры в большой ларь, который был их личной собственностью. Шаве велел им купить замок с ключом и засвидетельствовал этим самым, что не имеет к имуществу своих рабочих никакого отношения. Он свято охранял право частной собственности. За перегородкой был маленький склад Шаве. Там хранилась его частная собственность и тоже под висячим замком.
Шаве открыл дверь и забросил замок с ключом за мешки, стоящие в дальнем углу. Потом перенес на веранду ящик с бутылками из-под джина, в которые был разлит метиловый спирт, подкрашенный соком манго. Еще с дюжину бутылок оставил у самой двери, чтобы их сразу можно было увидеть.
Почти всю боковую стену занимал стеллаж, на полках которого Шаве держал товар для собственного пользования и для обмена и продажи — консервированные продукты, материю, посуду, топоры, ножи много всего такого, без чего нельзя обойтись в хозяйстве. Этот стеллаж был предметом зависти всех аборигенов, которым посчастливилось хоть раз заглянуть сюда. Шаве встал на бочку, ухватился за верхний угол стеллажа и стал отжимать его от стены. Стеллаж накренился. Шаве уперся в стену ногой, и стеллаж, скрипя и растрескиваясь, рухнул на бочки, бидоны, канистры и бутыли, подняв серое облако пыли. Шаве спрыгнул с бочки, не удержался на ногах и упал в дверях на спину.
— Господину больно?
Шаве открыл глаза и увидел над собой испуганные черные лица своих горняков.
— Помогите мне, — попросил он, тяжело поднимаясь. Панамоли посадили его на бочку, с сожалением глядя на рухнувший стеллаж.
— Мы все сделаем, как было, — сказал кто-то из них.
— Это подождет, — Шаве оглядел панамолей, и ему не понравилось, что они прячут от него глаза. Его охватило предчувствие беды. — Что вы мне принесли? — спросил он, сдвинув брови.
— Его там нет, господин, — ответил негр-гигант, боясь смотреть Шаве в глаза.
— Как нет? — этого Шаве не мог понять.
— Совсем нет. Он убежал.
И только теперь Шаве понял, почему Бирс раздумал давать выкуп за Рэмбо и шарил вокруг Священного столба. Значит, к тому времени Рэмбо или вернулся, или же как-то дал знать, что он на свободе. Выходит, этот янки все-таки обманул его! Но ведь не мог он отказаться от своей доли выкупа? Мысли Шаве перепутались. Если Рэмбо хотел его уличить, он давно бы сделал это, ведь про шло уже больше суток с тех пор, как Бирс прислал свою команду на берег Луалабы. И, кстати, мог бы сразу подключить полицию Сандерса и нагрянуть к Шаве с обыском. Но он не сделал это. Не сделал и сегодня. Значит, с Рэмбо просто что-то случилось и лес у всегда может что-то случиться и остаться веч мои тайной. Но вея ком случае, до утра нечего опасаться. А к утру, когда окажется в Понтьевиле, он опередит события.
