Борис Бабкин - Кровавый план египтянина

– Конечно, – кивнул Абу. – Иначе мы с вами не были бы сейчас здесь.

Застонав, немец зашевелился. Открыл глаза, помотал головой.

– Кто просил тебя узнать, зачем я приехал? – услышал он голос Абу.

Вздрогнув и отталкиваясь ладонями от пола, немец начал отползать к двери.

– Я спросил, – негромко проговорил египтянин, – и хочу услышать ответ.

– Мирза, – облизнув пересохшие от страха губы, просипел немец.

– Я так и думал, – кивнул Абу. – Что ты ему сказал?

– Ничего, – прохрипел Фридрих. – Я ничего не узнал.

– Иди, – кивнул на дверь Абу. – У тебя полчаса времени.

– Пощади, – испуганно заверещал немец. – Я…

– Время пошло, – холодно улыбнулся египтянин.

Фридрих, поднявшись, бросился к выходу.

– Ты его отпустил? – удивился Иван.

– Его убьют. Он назвал имя заказчика, и его время истекает.

– Кто такой Мирза? – спросил Валерий. – И как он узнает…

– Я не люблю вопросов, – отрезал Абу. – Повторяю это второй раз.

И, не прощаясь, вышел.

– Знаешь, – усмехнулся Иван, – никогда не понимал рабов. Уж лучше смерть, чем скотское обращение.

– Мы солдаты-наемники, – возразил Валерий, – и нас наняли, точнее, купили для выполнения задания. Завтра нам покажут счет, открытый на наше имя в каком-нибудь банке Европы. Скорее всего в филиале швейцарского в каком-то маленьком государстве. И тебе надо будет назвать того, кому все достанется в случае твоей смерти.

– Ты уверен в том, что сказал? – немного помолчав, спросил Иван.

– Так и будет, – улыбнулся Валерий.

– Думаешь, что-то серьезное готовится? – Иван задумчиво посмотрел на него.

– А ты так не думаешь?

Они услышали пронзительный голос Фридриха. Подошли к окну. Двое рослых мужчин в белых балахонах, ухватив немца за ноги, волоком тащили его вправо.

– На это стоит посмотреть, – сказал Валерий.

Они вышли.

Скуля от страха, покрытый холодным потом Фридрих стоял около бревна, проходившего над рвом с крокодилами. Все крокодильи пасти были обращены к нему.

– Пройдешь, – по-арабски сказал один из стоявших рядом двух мусульман, – будешь жить. Аллах решает твою судьбу. Аллах акбар!

– Иди, пес! – другой слегка толкнул немца в спину.

Заорав, Фридрих замахал руками. Поскользнувшись, съехал ногами вниз. Успел увидеть ряды больших зубов, и резкая боль пронзила его. Из отхваченной крокодилом по колено ноги хлестала кровь. Фридрих успел издать отчаянный крик, прежде чем другой крокодил сдернул его в ров.

– Не хотел бы я оказаться на его месте, – сказал Иван.

– Я тоже, – кивнул Валерий.

– А как же этот Мирза узнал, что Фриц сдал его?

– Скорее всего потому, что бежал. Ты хоть раз видел Фридриха бегущим?

– Восток – дело тонкое, – засмеялся и Иван.

– Зачем тебе это? – улыбнулся стоявший на балконе, опутанном розами, Абу Саид.

– Ты что-то задумал, – ответил смуглолицый пожилой мужчина, – и я хочу знать что…

– Зачем тебе это? – повторил Абу. – Я же не лезу в твои дела.

– Дело у нас одно, – резко проговорил смуглолицый, – борьба с кафирами за власть ислама во всем мире.

– Я не нанесу вреда нашей борьбе, – улыбнулся Абу. – Я говорил с Усамой, и он меня понял. Сейчас немало операций с самого начала обречены на провал. Против нас работают разведки всех стран. А сколько провалов у «Братьев-мусульман»? У меня только мой план, и только я знаю все. И заметь – никаких денег я не беру. Это моя война, и давай на этом закончим разговор. И вот что еще – кто проявляет интерес к моим делам, становится моим врагом. Запомни это, Мирза.

– Угрожаешь? – Мирза скривил губы в злом оскале.

– Это слова, – засмеялся Абу Саид. – Имеющий слух и сердце да услышит их. Аллах акбар! – Он сделал шаг к двери, но остановился. – И не надо пытаться что-то узнать от моих людей, – холодно проговорил он. – Надеюсь, ты правильно меня поймешь.

– Со мной так разговаривать нельзя, – разозлился Мирза.

– Позвони Усаме, – улыбнулся Абу Саид.

– Как все просто, – сказал Валерий. – И второго немца скормили крокодилам. В серьезную команду мы попали.

– И хода назад уже нет, – вздохнул Иван.

– А я и не собираюсь отходить. – Валерий внимательно посмотрел на него. – У меня к демократам свой счет, и, надеюсь, я предъявлю его с помощью египтянина.

– Федералы нашли схрон с оружием! – вбежал в пещеру боевик с перевязанной головой. – Мы на засаду напоролись. Ушел я и еще двое.

Басаев зло блеснул глазами.

– И продавцов взяли, – процедил он. – Двое солдат клюнули на обещанные деньги и приготовили гранатомет, патроны к автоматам и гранаты. Их фээсбэшники вычислили и подставили своего сотрудника. Где два миллиона? Нам надо платить своим воинам, а денег уже почти нет. Хабиб задумал отметить День знаний в одной из школ большой кровью, но Горец выразил недовольство. Это мне тоже не нравится. Люди и так уже видят в нас головорезов и бандитов. А если погибнут дети, сколько кровников у нас появится? Хотя, с другой стороны, он прав. Кто не с нами, тот против нас, и если не поддерживают, пусть боятся. Но где деньги? Царица исчезла. Барс с людьми убит. Это хорошо, их смерть не дала возможности грузинским спецслужбам взять их живыми. Где деньги? Если их не будет в течение трех дней, найти и убить Тамару, Гиви и всех, кто с ними. – Повернувшись, посмотрел на курившего кальян араба. – Когда начнется рельсовая война?

– Мы решили больше не пытаться в Ичкерии, – выдыхая дым, отозвался тот. – Здесь железную дорогу постоянно проверяют. Поэтому нанесем удар где-нибудь в соседних республиках.

– Надо торопиться с этим. Скоро «зеленка» начнет исчезать, и шансов уйти от погони будет гораздо меньше. Ускорьте удар на железной дороге. И не обязательно подрывать воинский эшелон. Надо бить там, где удобно. Сейчас нельзя рисковать людьми, тем более подрывниками.

– Сулейман говорит, – сказал араб, – что одну шахидку можно использовать. Она полна ненависти и примет смерть с удовольствием.

– Рано, – остановил его Басаев. – Шахидок будем использовать во время выборов. Надо сделать все, чтобы они запомнились. – Он криво улыбнулся.

– Эльхаджиева взяли, – сообщил вошедший Сулейман. – Живым, – добавил он, увидев вопрос в глазах Басаева.

– Как на него вышли? – спросил Шамиль.

– Фоторобот, – вздохнул Сулейман. – По крайней мере так говорят федералы.

– Сдал кто-то, – сказал Горец. – Сейчас единицы верных остались. Все больше из, казалось бы, верных людей уходят. И некоторые не просто уходят, а начинают сотрудничать с…

– Предают наше дело, – перебил его Сулейман, – и заслуживают смерти.

– С ними разберемся потом, – отмахнулся Басаев. – Сейчас надо найти деньги. Два миллиона исчезли. Я дал срок три дня. И должны быть или деньги, или головы Тамары и Гиви.

– Готова ты пролить кровь гяуров?! – громко спросил Учитель. – Отомстить за убитого ими отца и встретиться с ним в раю?!

– Готова, – прошептала Седа. – Скажи, где и когда?..

– Аллах назовет место и время. Твой отец сейчас мучается – он не погиб в бою, а убит. Ты можешь помочь ему обрести рай. Семь родственников благодаря тебе попадут в рай. Спаси их, Аллах призывает тебя пролить кровь неверных. Аллах акбар!

– Аллах акбар, – тихо отозвалась Седа.

– Вот эти два села, – показал на карте Сулейман. – Из них вы должны похитить двух девушек. У вас будут документы федералов. Выберете девушек как бы для проверки. Ведите себя сдержанно и вежливо. В противном случае может возмутиться население, и тогда ничего не выйдет, люди не отпустят девушек.

– Сделаем, – сказал Кабанов.

– А поиграть с ними нам можно? – усмехнулся Зюзин.

– Даже нужно, – оскалился в усмешке Сулейман. – Затем имитация короткого боя и освобождение девушек. И материал для Учителя готов, – подмигнул он Кабану.

– Ты что-то говорил о нашем отпуске, – напомнил русоволосый здоровяк.

– В конце сентября можете выбирать место для отдыха души и тела, – ответил чеченец.

– Но я потерял все связи, – испуганно пролепетал полный длинноволосый мужчина в пижаме.

– Послушай, Яшенька, – усмехнулась стоявшая перед ним Тамара, – если завтра ты не переправишь это, – она тряхнула рюкзак, – то послезавтра будешь разговаривать со следователем ФСБ. А вечером в камере тебя изнасилует здоровенный русский уголовник, который с первой чеченской войны вернулся с подорванной психикой и ненавидит все, что имеет отношение к Чечне. Понял?

– Но я действительно потерял все каналы, – просипел Яков. – После «Норд-Оста» ФСБ сумела выйти на многие точки… И почти все арестованы…

– Почти, но не все. В последний раз ты должен переправить это в Ичкерию.

– Хорошо, – обреченно ответил Яков. – Но, надеюсь, вы поймете, что я больше…

– Все понятно, – кивнула Тамара. – Но и ты постарайся понять, что это, – она снова тряхнула рюкзак, – должно оказаться в Ичкерии.