Виктор Доценко - Охота Бешеного
— … овсь-овсь-овсь… пли-пли-пли… ух-ух-ух…
После того как гроб опустили в землю, Богомолов по просьбе Олега Вишневецкого объявил, что все желающие приглашаются на поминки, которые организовали «афганцы» из Ассоциации ветеранов «Герат». Для этих целей Олег арендовал ближайший Дворец культуры.
Несмотря на то что еды и вина было вдоволь, да еще и дежурило несколько машин, готовых в случае чего сорваться и доставить все, что нужно, никто не напился. Помянув добрым словом генерала, люди расходились.
После окончания всех официальных церемоний к Олегу, стоявшему рядом с Савелием и Вороновым, подошла вдова и низко поклонилась в пояс.
— Спасибо вам! От всей нашей семьи спасибо.
— Ну что вы, право… — Растерявшись, Олег обнял ее за плечи. — Прошу вас, если вдруг понадобится какая-то помощь, сразу звоните мне, всегда, в любое время.
— Спасибо, сынок! — Она повернулась к Савелию, несколько минут смотрела на него, потом обняла и шепнула на ухо: — А я тебя с самого начала узнала, Савушка* Но ты не бойся, я никому не скажу! — потом отступилась от него, перекрестила и со вздохом сказала: — Храни тебя Господь… Сережа!
— Сильная женщина, — шепнул Савелию Воронов. — Ты смотри, как держится! — Его слова услышал и Олег Вишневецкий.
— Это сейчас. Виктория сказала, что мать всю ночь проплакала, — заметил он.
— Я и говорю: сильная женщина, — повторил Воронов.
— А ты чего Лану с собой не взял? — спросил Савелий.
— Побоялся. Однажды она мне рассказывала, как ей стало плохо на похоронах ее знакомого, да так, что пришлось «скорую» вызывать. Она очень близко к сердцу все принимает.
— Тогда конечно. Тебя подбросить до дома? — предложил Савелий.
— Как? А я думал, ты к нам поедешь. Лана пригласила и тебя, и Олега.
— Только при одном условии, — тут же вставил Олег.
— Говори!
— В моем распоряжении самое большее час. Потом у меня очень важные переговоры… — Перехватив взгляд Воронова, добавил: — Которые нельзя перенести.
— А ты братишка?
— Я тоже на часок! — Савелий согласился, чтобы не расстраивать Воронова.
Сейчас, после того, что он испытал за эти дни, после того, как на его глазах опустили гроб с телом Бати в землю, к нему наконец пришло осознание, что Батя действительно умер. Эта страшная мысль настолько поразила его, что хотелось остаться одному. И ни с кем не общаться, даже с самыми близкими друзьями.
Сейчас ему хотелось остаться одному, взять в руки оружие и стрелять. Просто стрелять… стрелять… стрелять и ни о чем не думать.
VII. Переосмысление
На следующий день после похорон Савелий и Воронов, встретившись в условленном месте, поехали на конспиративную квартиру, где их должен был ждать Богомолов.
Однако накануне, как и договорились, после похорон они поехали к Воронову и действительно пробыли там около часа. Лана сделала кутью.
Через час Олег и Савелий извинились перед хозяевами и удалились. Олег отправился на деловую встречу, а Савелий, долго не раздумывая, вернулся на базу. Во время похерен, креме дежурных, Никифора и Дениса, на базе никого не было. Остальные вернулись с кладбища подавленные. Вероятно, некоторые из ребят впервые задумались о бренности жизни на земле и о том, что главное — оставить после себя что-то такое, отчего родные и друзья будут вспоминать о тебе с добротой и благодарностью.
Вернувшись, Савелий уединился с Гадаевым.
— Хочешь сказать, что мне пора отправляться на родную землю? — задумчиво спросил Михаил.
— Угадал. — Савелий помолчал немного, затем вытащил из кармана листок — ксерокопию допроса чеченского боевика, протянул Михаилу.
— Что это?
— Почитай!
Михаил прочитал всего несколько слов, и глаза его начали наливаться злостью. Он сжал кулаки и грохнул по столу. Потом закончил читать, некоторое время сидел молча, пытаясь успокоиться.
— Где эта мразь?
— На пересылке.
— Окрестили уже?
— Да, восемь лет строгого режима.
— Восемь? Всего восемь лет?!
— Мы с тобой не знаем всех материалов дела, — мягко произнес Савелий и добавил: — У меня такое впечатление, что для тебя это не новость.
— Да, не новость, я был уверен, что его убили. Только фактов не было. Ну, гады, мамой клянусь, каждый из них ответит головой за смерть Ясы Гадаева!
Савелий подумал, что убийцам придется тяжко: этот парень слов на ветер не бросал. Но как бы эти чувства не помешали их операции!
— Ты не беспокойся за меня: сначала — общественное, а потом личное. Покончим с делом, и я примусь за своих кровных врагов.
— Может быть, вместе? — неожиданно предложил Савелий.
— Спасибо, конечно, но не обижайся: это мое личное дело. Я сам должен разобраться с ними. Сам! — Михаил сложил лист с текстом допроса и хотел сунуть в карман, но Савелий остановил его:
— Извини, Миша, но это не слишком разумная идея. Попади случайно этот листок не в те руки и… — Он покачал головой. — Уверен, эти фамилии ты и так не забудешь.
— Ты прав, — после некоторых колебаний согласился Гадаев, еще раз пробежал глазами листок и вернул его Савелию. — Не забуду! — как клятву произнес он.
— А теперь поговорим о деле. Во-первых… — Савелий достал из сумки спутниковый телефон. — Постарайся сохранить его: государственное имущество! — пошутил он.
— Сохраню, — серьезно заверил Михаил.
— Как думаешь, сколько тебе понадобится времени, чтобы выйти на след?
— Не могу сказать точно, но уверен, что позвоню до вашего отъезда из Москвы. Кстати, куда звонить?
— Вот номер — запомни. — Савелий записал номер на листке, Гадаев несколько раз повторил его и вернул Савелию.
— Можно спросить не по делу? — спросил Михаил.
— Конечно.
— Я наблюдал за тобой на похоронах и видел, как ты был спокоен, словно хоронил чужого человека. Как тебе удается так справляться со своими чувствами?
— Удается? Вряд ли, — усмехнулся Савелий. — Просто я вдруг стал еще больше гордиться моим Батей. И как можно не гордиться, когда видишь, сколько людей пришли с ним прощаться! Как бы я хотел, чтобы и на мои похороны пришло много людей!
— К тебе — придут, — уверенно заявил Михаил.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что ты живешь не для себя, а для других. Можно еще привести много других аргументов, но этот, пожалуй, самый главный.
Долго еще вспоминал Савелий этот разговор, глубоко запавший ему в душу. Как оставить после себя хорошую память?
До этой тяжелой утраты Савелий был уверен, что его группа, как и он сам, конечно, готова к началу операции «Горный воздух», но эта уверенность куда-то вдруг исчезла, и на встречу с Богомоловым он ехал с твердым намерением выпросить еще пару дней, чтобы самому как можно ближе познакомиться с Чечней:
Генерал Богомолов, едва поздоровавшись, в упор уставился на Савелия, после чего спросил осторожно:
— До сих пор переживаешь?
— Да, щемит здесь что-то. — Савелий прижал руку к груди.
— Не думаю, что Сергеичу понравилось бы. Не надо раскисать. Жизнь продолжается!
— Я и не собираюсь раскисать, — возразил Савелий.
— Просто братишка ударился в размышления, — с еле заметной улыбкой пояснил Воронов, но Богомолов воспринял это серьезно.
— В размышления? О чем, если не секрет?
— Хочу выпросить у вас еще пару дней на подготовку, — сказал Савелий.
— На подготовку? Какую? — чуть не хором спросили Богомолов и Воронов, удивленно глядя на Савелия.
— Во-первых, надо поработать над крупномасштабной картой Чечни, во-вторых, просмотреть как можно больше видеоматериалов. — Савелий говорил уверенно, поскольку заранее подготовился к вопросам.
— Каких видеоматериалов?
— Любых, связанных с Чечней.
— А карта зачем? Ведь в вашей группе есть люди, отлично знающие Чечню. Да и я давал вам кое-какие карты…
— Этого мало.
— Хорошо, тебе виднее, — согласился Богомолов и пожал плечами. — Часа на карту хватит?
— Вполне.
— Хорошо. — Богомолов взял трубку сотового телефона и набрал номер. — Миша, зайди в спецотдел, пусть Скворцов возьмет карту «НОЛБ-НОЛЬ» по объекту «В», и привези капитана сюда вместе с картой… Под мою ответственность! Дверь открою я, он отдаст мне карту и будет ждать до тех пор, пока я ее не верну, после чего ты отвезешь его обратно. Нет, еще не все: у Сергеева возьми на свое имя все видеокассеты, связанные с объектом «В» и тоже захвати их сюда… Ты думаешь? — Он поморщился, прикрыл трубку рукой. — Говорит, что там может быть очень много видеоматериалов.
— Пусть возьмет три-четыре кассеты, — попросил Савелий.
— Миша, три-четыре кассеты сам выбери!.. Нет-нет, видеомагнитофон здесь есть. И побыстрее! — Богомолов отключил трубку, взглянул на Савелия и укоризненно покачал головой. — Весь рабочий график мне ломаешь.
— А зачем вам здесь оставаться? Вы можете заниматься своими делами.
— Шустрый какой! Карта, которую сейчас привезут, секретная, штабная, со всеми цифрами, датами, и капитан, который ее привезет, не имеет права ее даже из рук выпускать: только под мою ответственность.
