Шурави - Комбат Мв Найтов
– Знаю. Извините, Дарья Михайловна, я просто не подумала об этом.
– Конечно, девочка, ты ведь еще совсем-совсем ребенок, и некоторые вещи в твоей голове еще не сформировались.
Вот и тогда, в комнате у Насти, она напомнила ей этот разговор.
– Я ведь, Настенька, с тобой уже говорила о том, что некоторые вещи ты еще, в силу своей молодости, не совсем понимаешь. Сейчас всем трудно, особенно папе. Мы должны ему помочь. Знаешь, что он мне сказал по прилету из Черногории? – девочка прекратила всхлипывать, и отрицательно помотала головой, – Что больше всего ему хотелось уехать куда-нибудь на Сахалин или Камчатку, чтобы забыть все, что произошло. Что после гибели семьи его жизнь потеряла всякий смысл.
– Но я же жива!
– Вот именно! А ты подталкиваешь его к этому решению, чтобы он сгреб тебя в охапку и увез подальше отсюда. Пойми, тех денег, которые он уже заработал, в той глуши хватит на всё и на всю жизнь. А здесь он – как на ладони! Одинокий охранник в будке у ворот – это не преграда. Хочешь жить в тайге отшельницей? Ты ведь к такому не привыкла.
– Нет, конечно. Просто обидно за маму! Прошло всего два месяца, а он себе уже нашел другую.
– Маме уже абсолютно все равно. Оттуда вернуться невозможно. Вспомни, тебе наверняка говорила об этом мама про свою маму и папу. Говорила?
– Говорила, но не так. Говорила, что они ушли за радугу и оттуда смотрят на нас.
– А что-нибудь сделать они могут?
– Нет, конечно. Просто смотрят.
– Это просто сказка для маленькой девочки. Никто ни на кого не смотрит, как бы нам этого не хотелось. Иди ко мне, вот платок, вытри слезы.
– Он больше вам нужен.
– Ну, давай вместе поплачем. Не вернуть их, ни маму, ни Сашу. Так сложились обстоятельства. С этим требуется жить и не создавать дополнительные сложности ни себе, ни твоим близким. Иначе у них будет только один выход. Нам, обоим, надо помочь папе найти тот самый смысл продолжать жить. Заботится о нем. С помощью такой заботы и рождается семья. Сама подумай: если бы он тебя не любил, разве бы он бросился тебя искать и спасать? Он тебя спас, а ты ему делаешь больно. Зачем? Какой в этом смысл? Он же дважды подарил тебе жизнь. Ты это понимаешь?
– После того, что случилось, Дарья Михайловна, жить-то особо сильно и не хочется.
– Вот в это я верю. Со мной так было, немного по-другому, чем у тебя, но было. Ухаживал за мной мой сокурсник, красиво ухаживал, попросил моей руки, и я согласилась. Впереди было блестящее будущее, я вошла в семью профессиональных потомственных дипломатов. Будущая Александра Михайловна Коллонтай, посол Советского Союза. Но вместо Швеции нас послали в Мозамбик, это в Южной Африке. Нищая страна, жарища, кругом война, зарплата постоянно задерживается. И тогда мой муженек предложил мне переспать с одним человеком, который мог перевести нас в другое место. То есть, решил продать меня другому. А потом будут все новые и новые клиенты. Я развернулась и уехала. Меня выгнали с работы, я ведь самовольно оставила свой пост. Затем, после развода, выписали из квартиры в Москве, так как я к тому времени почти год жила на Кипре. Вот был период, когда жить совершенно не хотелось. Пока не встретила твоего папу. Влюбилась, а это заметила твоя мама. Андрей Саныч меня перевел работать на Кипр, и два с половиной года мы с ним даже не встречались. А тут мне звонит начальник отдела безопасности и говорит, чтобы я срочно собиралась и утром была в Триесте. И немного ввел меня в курс дела. Мы вновь стали работать вместе с твоим отцом. Когда вы летели из Слатины, позвонил Виктор Иванович, снял нас с Зорицей с поста и приказал срочно ехать в Голубовцы, что везут тебя и ты в очень плохом состоянии. Мы привезли с собой врача и медсестру, и все, кроме Виктора Ивановича, вылетели в Умаг. Там тебя ввели в искусственную кому, и мы с тобой утром вылетели в Москву. Папа остался там, улетел обратно в Голубовцы искать того, кто тебя «купил». Нашел и вернулся. В тот вечер мы и решили более не расставаться. К тому времени тебя уже вывели из комы. Вот и ты через некоторое время придешь в себя и тебе еще захочется жить. Еще как захочется!
Обе разревелись, но через некоторое время спустились вниз «покормить папу, который сидит голодный и ждет их».
Глава 16. Хорватский народный танец… без музыки
Да-да, есть такой, чуть ли не единственный в мире. При его исполнении требуется выдержать общий темп притопывания ногами, и всё получится. А вот Слободан теперь никак не мог попасть в этот темп. Он видел, что у русских все получилось, и, стоя возле Насти, когда ей фиксировали внешние и внутренние повреждения лица, кожи, вен, половых органов, заднего прохода, он отчетливо понимал, почему допрашивать некого. Русские захватили только препаратора и его помощницу, ни одного, даже раненого, не было. Их просто не брали в плен. Все проводилось по канонам военной операции: целый квартал в городишке был блокирован бронетехникой, и после начала штурма с БТР транслировалось, что проводится антитеррористическая операция. Что при попытке оказать помощь террористам будет открыт огонь на поражение. Дважды оцепление его открывало по появившейся толпе, хотя среди наступавших были дети и женщины. А против крупнокалиберного пулемета под броней переть было бессмысленно. Попытки применить гранатометы албанцами предпринимались, но русские контролировали все пространство снайперами. Их мало интересовало то, что происходит внутри кольца, они держали внешнее. Сам Слободан боя не видел, ему его описал британский капитан военной полиции, которого русские захватили с собой, чтобы показать, что действуют в составе KFOR. К тому же, из Москвы пришло приказание свернуть миссию, поэтому командование сил НАТО закрыло на все глаза: лишь бы ушли!
Самого Дворжаковича поразило количество переброшенного через этот пул героина: 27 тонн! По девять тонн в год. Зная, что его перевозили американцы и только здесь его прибирала к рукам мафия, можно было сказать, что это настоящее преступление века против населения Европы. Ну, а когда увидел отчеты «эскулапов», то размах этого «бизнеса» поразил его не меньше! 12 852 отправки специальных терморегулируемых ящиков во все стороны света! Большая часть – в Соединенные Штаты, Англию и Канаду. Материала было огромное количество: стремительность штурма не дала возможности уничтожить улики и документацию. Очень здорово все получилось! Но работать долго им не дали: стала известна дата отхода русского миротворческого батальона, который продолжал блокировать квартал, в котором находилась лаборатория, склады и прозекторская, тут же прилетел некий господин Завьялов и началась эвакуация. Только мастерство пилота выручило их группу, плюс Виктор с одной очереди сбил немецкого разведчика и группу стрелков из ПЗРК. Так как предстояло прорываться через албанскую территорию, их высадили на небольшой площадке в горах вчетвером: трех следователей и господина Завьялова. Здесь их усадили в две автомашины, и через пару часов они должны были быть в Дубровнике, но все пошло наперекосяк! Черногорец Горан, несмотря на то, что он всего-навсего фермер, оказался вполне эрудированным человеком в плане скрытных перемещений. Прослушивал он эфир с помощью трех радиостанций, такое-же количество каналов слушала его жена, которая и сообщила о том, что по войскам миротворцев прошел приказ задержать их группу и изъять все бумаги.
– Так, кто из вас старший?
– Я, капитан уголовной полиции Дворжакович.
– Зорица, стой! – сказал Горан, и сам тоже остановил машину. Он, Зорица, Завьялов и Дворжакович вышли из машины.
– Капитан, вам нужны эти бумаги? – спросил Анатолий.
– Как воздух.
– Вот по воздуху мы их вам и доставим в Умаг. Все бумаги, личные записи, фотоматериалы, все перекладывайте в машину Горана. Те двое – люди надежные? Или кто-то может проболтаться?
– Джозо.
– Это который?
– Более молодой.
– Он поедет с нами,
