Михаил Нестеров - Тайная тюрьма
Глубина не больше полутора, прикинул Рэй. Он забросил «кольт» за спину и смело вошел в воду. Один шаг, другой. Одно размашистое движение руками, другое. Еще секунда, и лодка проплыла бы мимо. Рэй в последний момент ухватился за рукав мертвого морпеха.
Бриджес сумел устоять и сделал пару коротких шагов к берегу. Ему на помощь пришел «тюлень» в чине капрала. Он ухватился за кранец, и дело пошло на лад. Вдвоем они подтащили лодку к берегу и остались в воде, переводя дыхание.
Капрал указал на прошитый автоматной очередью борт и с сожалением покачал головой. «Вижу», — кивнул Бриджес.
— Я знаю, почему перевернулась лодка, — сказал он, обращаясь то ли к капралу, то ли к остальным спецназовцам, сгрудившимся на берегу. Скорее всего он разговаривал сам с собой, с трудом шевеля посиневшими губами. — Лодку обстреляли с правого берега, экипаж уходил из-под обстрела с левого борта и перевернул судно. Он... — Рэй только сейчас отпустил руку мертвеца. — Кристиан покидал лодку с кормы и попал ногой в шнуры. — Бриджес тронул веревки, стягивающие кранец на обрезе кормы. — Так, парни, нам надо приготовиться, все внимание сосредоточить на подступах...
Бриджес осекся на полуслове и негромко выругался. В воду он бросился опрометчиво, на порыве, и намочил радиотелефон, лежащий в кармане для амуниции. Рэй расстегнул клапан кармана и застыл...
Он впервые увидел, как выходят из воды морские диверсанты. Разом из-под лодки показались пять голов. Он не успел распахнуть глаза, как боевики с «Калашниковыми» на изготовку сделали первый шаг к берегу и отстрелялись по живым мишеням. Еще один шаг. Они действовали как автоматы, получая неслышимые команды. Вода, стекая с их волос, заливала им глаза, но ни один даже не моргнул. Они стройной шеренгой ступили на берег и добили короткими очередями тех, кто дергался в предсмертных судорогах.
Астронавт, раненный в плечо и грудь, которую согревала и защищала от комаров реквизированная «кольчуга», защищался рукой. Он видел, как рослый диверсант отпустил лязгнувший затвором автомат и в его руках оказался пистолет. Астронавт закрыл глаза, шепча молитву, снова открыл их — в последний раз.
— Как я рад, что пришел сюда!.. — с издевкой бросил ему Кок.
Из ствола его пистолета вырвалось пламя и ослепило морпеха.
Его мертвые глаза на зеленом от боевого грима лице казались огромными. Николай смотрел в них несколько мгновений. Опустив руку с пистолетом, он резко повернулся к Бриджесу. Кок мог свалить его первым же выстрелом, но его остановила короткая команда Джеба, сумевшего определить старшего в этой группе американцев. Они хорошо просматривались через пулевые отверстия изнутри лодки, ставшие заодно и слуховыми оконцами: диверсанты не пропустили ни одного слова «тюленей».
Этот бой занял считанные мгновения. Но для Рэя Бриджеса время остановилось...
Над водой показалась еще одна голова. В ней Бриджес не мог узнать Мишель Гловер, женщину, на поиски которой были брошены все силы военно-морской базы. Он видел бойца диверсионной команды. Она держала в руках пистолет и целилась ему в середину груди.
— Захочешь шмыгнуть носом, предупреди. Руки за голову, воин! Начинай отступать мелкими шагами.
Он стоял лицом к ней и боком к берегу и видел диверсантов в мокрой одежде. Пара стволов развернулась в его сторону. Другие три ствола ощупывали местность. И снова они, как по команде, рассыпались и заняли оборону.
Бриджес выполнил первую команду, подняв руки над головой. Тяжело сглотнув, медленно взошел на берег.
— На землю! — услышал он голос. — Руки за голову! Бриджеса связали, когда с него сняли карабин, освободили от пистолета и ножа.
Он не стал корчить из себя героя и ответил на первый вопрос:
— Семь человек. Все здесь.
Двое спецназовцев подняли его и прислонили к дереву.
Джеб продолжил допрос в своей манере. Взведя курок пистолета и приставив ствол к голове Рэя, он сказал:
— Смотри мне в глаза... Я спрошу один раз. Не ответишь, узнаешь, как развлекаются русские диверсанты.
— Я вам чем-то могу помочь?
— Вряд ли. Это я могу тебе помочь. Ты слышал имя капитана Абрамова?
Бриджес рассмеялся.
33
Лэнгли
В восемь часов пятнадцать минут утра в подземном гараже управления припарковалась представительская «БМВ» Билла Фритта. Вместе с лидером сенатского большинства в Лэнгли прибыл его коллега Дэн Растерт. Оба республиканца были одеты в темные деловые костюмы и держали в руках дорогие кейсы. Лифт доставил сенаторов из подземного гаража прямо в кабинет шефа ЦРУ. К этому часу всему миру стало известно, что верхняя палата конгресса приняла решение о расследовании. Восемьдесят два депутата проголосовали за, девять — против.
Питер, восседая за рабочим столом, по привычке отрубал:
— У меня тоже есть новости. Свежие. Типографская краска еще не высохла. Черт возьми, последние дни я черпаю информацию исключительно из прессы! «Вашингтон пост» пишет, что какие-то анонимные говнюки из администрации Белого дома попросили газету не публиковать сведения о восточноевропейских странах, которые подозреваются в размещении наших централов на своих территориях.
— В редакции этот финт как-то объяснили? — спросил Фритт.
— Ну разумеется! Мол, это может навредить борьбе с террором и послужить причиной атак боевиков. Но не это главное. Согласно газетной заметке, эти анонимы обратились в газету до публикации статьи Мишель Гловер! Получается, что в Белом доме знали о скандальном материале, но дали добро на публикацию. Такого не могло быть в принципе! На меня надавили задним числом — вот в чем причина и разница.
— Ты ожидал чего-то другого?.. Будь ты на месте босса, сделал бы то же самое, — заметил Фритт. — Ты не мог не просчитать этот ход.
— Гнилая демократия! — Питер не мог взять себя в руки. — Одни люди бьют других людей во благо остальным людям. Президенту нет дела до какой-то Варшавы, но его выводят из равновесия междуведомственные отношения. Или я не прав? — Питер окинул мрачным взглядом своих людей из республиканской партии, носящей название Большая старая партия.
— Правды нет в принципе, — туманно и в тон директору ответил Билл Фритт.
Питер Шейлер почувствовал, как зашаталось под ним кресло. Белый дом, отгородившийся от ЦРУ задним числом, вместо запланированного Капитолием удара дубиной получит легкий шлепок по рукам. Тогда как основная волна обрушится на разведуправление. «И Фритт прав, черт возьми!» Питер предугадал шаги президентской администрации, но его срубил сам факт сделанного ими хода.
Питер так и не дождался приглашения в Белый дом для встречи с президентом или советником по национальной безопасности. Эта оттяжка времени дешифровывалась легко: шефу разведки предлагали исправить ситуацию, замести следы в лагерях, предпринять другие необходимые меры, чтобы нормализировать обстановку.
За пятьдесят километров, что отделяли Лэнгли от Вашингтона, Питер буквально расслышал горячий шепот: «У тебя единственный шанс. Сделай все, чтобы сенат проголосовал против того, чтобы заниматься разбирательством по проблеме нарушения прав заключенных в том формате, которого требуют представители демократической партии. Не упусти его».
Питер Шейлер пустил в ход тяжелую артиллерию. Под ее канонаду он продолжил вести скрытый бой с Мишель Гловер и теми, кто направлял ее руку и вкладывал в нее деньги. Он лично обратился в Министерство юстиции с просьбой провести расследование в связи с утечкой информации.
В очередной раз бросив взгляд на лидеров Старой партии, он отрезал:
— Вы должны выступить в конгрессе с аналогичной инициативой. Билл, Дэн, слушайте меня внимательно. Вы обратитесь в комитеты по разведке верхней и нижней палат парламента и потребуете провести тщательное разбирательство публикации в «Вашингтон пост» закрытых материалов. Я хочу, чтобы ваше обращение было жестким. Разделите его на фрагменты — одна часть должна вопрошать, другая утверждать. Я в курсе, это излюбленный прием законодателей, — сказал Питер, зная и другое: в таком стиле они, отвечая на собственные вопросы, могли говорить, не умолкая, часами.
— Вопрос, — продолжил директор: — «Насколько был нанесен реальный и потенциальный ущерб национальной безопасности США и нашим партнерам в глобальной войне с терроризмом?» Ответ: «Такое раскрытие информации может иметь долгосрочные разрушительные последствия и помешает нашим усилиям по защите американского народа и нашей страны от террористических атак». Все понятно?
— Да, — кивнул Фритт.
— Вам предстоит дать интервью журналистам. Суки, они уже икру мечут! Скажите им, что вас не столько волнует то, что происходит за тюремными стенами, сколько национальная безопасность страны. Потому что сама возможность появления в печати секретных сведений является угрозой Америке. В конце постарайтесь сгладить свое выступление. Вы хотите быть уверены в том, что все происходящее за стенами штаб-квартиры ЦРУ соответствует Конституции и законам США. Что-то в этом роде, — Питер сделал неопределенный жест рукой. Этими мерами он неизбежно выходил на организатора заговора. Хотя на этот час знал его по имени — демократ, депутат и «теневая» лесбиянка Эшби Тейлор, известная своими исследованиями политической, военной и бизнес-элиты Америки.
