Александр Афанасьев - Жизнь длиною в обойму
– Понятовски, вы меня слушаете?!
…
– Да, адмирал.
– Можете ответить, какого черта вы там делаете?
– Могу. Это не ваше дело, адмирал.
В ЦРУ, где в основном работали люди с высшим образованием, подобного намека было достаточно, чтобы человек понял – это действительно не его дело. Но военные отличались толстокожестью…
– Убирайтесь оттуда к чертовой матери! Мы там проводим спецоперацию, и Балканы – совсем не место, чтобы там оттаптывались люди из ЦРУ.
– Корбан на самом деле работал на вас? На JTF?
– Какого черта, какая теперь разница! Мы должны спасти то, что еще можно спасти!
– Адмирал, я не потерплю, чтобы люди, даже формально подчиненные мне, работали на вас без моего ведома.
– Идите к черту! Точнее – садитесь в самолет и убирайтесь оттуда! Прямо сейчас!
– Вашими словами адмирал – идите к черту…
Но через полчаса на этот же номер позвонил директор Центральной разведки и подтвердил приказ – немедленно сворачиваться…
Эпилог
Несколько дней спустя
Приштина, непризнанное государство Косово
Июль 2015 года
Над Приштиной только что прогромыхала гроза, по тротуару текли мутные воды, смывая накопившуюся грязь. Посольство Соединенных Штатов находилось фактически на осадном положении, у ворот стоял «Хаммер» с крупнокалиберным пулеметом, в люке мок морской пехотинец. Некоторое время назад в соседней Македонии произошли серьезные вооруженные столкновения албанского национального меньшинства с силами полиции. То, что македонской полиции удалось быстро и эффективно подавить отряды боевиков, частично перебить их, а частично выбить обратно, туда, откуда пришли, на территорию Косово, вызвало по всему Косово сильное напряжение. Неопытному человеку этого не было заметно – но массово появившиеся флажки с черным орлом на кроваво-красном фоне там, где несколько дней назад их не было, говорили о многом…
Бронированный «Форд Экспедишн», принадлежащий командованию базы Бондстил, свернул в огороженный бетонными блоками карман для досмотра и остановился. Морские пехотинцы были рядом, один пошел по кругу вокруг машины, подкатывая тележку с зеркалом, – чтобы не завезти бомбу на территорию посольства. Второй держал собаку, третий – автомат. Четвертый проверил документы…
– Сэр!
Коммандер отдал честь в ответ. Он привычно был в гражданском.
«Форд» прокатился дальше и тут же остановился. Сикерд вышел, огляделся, приложив ладонь козырьком к голове. Заметил снайпера на крыше – значит, и впрямь все серьезно…
Полковник Богье ждал его в комнате, защищенной от прослушивания. Вид у него был нерадостный.
– Сэр! – первым откозырял Сикерд.
– Значит, первое, – сказал Богье, – с вас официально сняты подозрения в какой-либо причастности к смерти мистера Корбана.
– Спасибо, сэр. Я и в самом деле не убивал его.
– Не благодарите. Мы в дерьме. Операция в Куманово фактически сорвалась, хотя никто этого не признает. Македонцы откуда-то узнали о сосредоточении наших групп в районе границы. И расположили усиленные полицейские патрули на выгодных точках – как только мы вошли, то тут же попали под пулеметный огонь. Я сам едва не погиб.
– Понимаю, сэр.
– Албанцы недовольны. История с Корбаном, а теперь еще и это. Они считают, что мы подставили их под пулеметы, чтобы истребить. Потому что они мусульмане, а мы неверные. И чтобы отомстить за гибель нашего человека. Это все не так, но им плевать. Они верят в то, во что хотят верить.
– Понял.
– Вы должны использовать все свои знакомства – но убедить их в том, что это не так. Вам ясно?
– Да, сэр.
– А гибель господина Корбана так пусть и останется всего лишь фактом истории…
Последними словами Богье дал понять, что дело Корбана можно открыть так же быстро и легко, как оно было закрыто.
– Я понял, сэр.
– Идите.
Из посольства Сикерд вышел уже пешком. Основная вода схлынула, и по тротуарам снова можно было ходить…
Черт… все хреново. В его шкуре – все больше и больше крючков. Он избавился от крючка этого сукина сына Корбана, но взамен приобрел еще как минимум два. Албанская мафия знает, что он соучастник убийства. SOCOM не верит ни единому его слову о невиновности – просто сейчас он нужен.
Прибавить к этому испанские и колумбийские дела – и все становится более чем хреново. Возможно, настолько, что пора сваливать.
Коммандер заметил припарковавшийся перед ним «Пежо» со знаком такси. Ого, как раз кстати…
– Парк Гермиа…
С противоположной стороны открылась дверь, коммандер хотел сказать, что такси уже занято, но пассажир уже сел в машину. У него был пистолет.
Водитель дал два длинных гудка и тронулся.
Коммандер хладнокровно оценил ситуацию – у пассажира короткий «ЧеЗет» с глушителем, не худший, но и не лучший выбор. Водитель тоже, скорее всего, вооружен, но он должен управлять автомобилем, из положения сидя он не сможет быстро выхватить пистолет, и между ним и водителем – автомобильное кресло. Так что водитель минус: он десять раз успеет выстрелить ему в спину и вывалиться из машины. Остается разобраться с этим ублюдком, что справа, – при том, что он уже держит полностью боеготовый пистолет в руках и готов стрелять. Его минус – небольшой, но минус – глушитель, с ним пистолет делается менее маневренным. Но все равно в данной ситуации выстрелить он успеет. И на таком расстоянии не промахнется. Надо выжидать момент. Все что угодно. Резкое торможение, полицейский… здесь все как вздумается ездят. И тогда атаковать. Его «Глок» на месте…
А пока надо говорить. Правило поведения при захвате в заложники – говори. Говори, потому что, пока ты говоришь, ты воспринимаешься живым человеком. Если ты молчишь – ты все равно что вещь, все равно что камень на дороге. Если тебе удалось вовлечь противника в разговор – полдела сделано. Если человек разговаривает с тобой – вряд ли он будет тебя убивать.
– Кто тебя послал? – спросил коммандер. – Ты сам до этого додумался? Резар Белуши знает об этом?
Резар Белуши был местным боссом мафии. Конечно, лично коммандер его не знал, но слышал о нем.
– Нет.
– В таком случае ты покойник, – заявил коммандер. – Резар Белуши не любит, когда убивают его друзей. Знаешь, что он может сделать?
– Прежде чем вы сделаете глупость коммандер, посмотрите назад.
…
– Посмотрите, я не буду стрелять.
Коммандер обернулся. На хвосте такси висел черный внедорожник, похоже, «Паджеро», либо оригинал, либо китайская копия. Здесь полно китайских машин.
– Чтобы вы не наделали глупостей, коммандер, – там три человека. И у одного из них есть пулемет.
– Круто. И что дальше? – спросил Сикерд. – Вы хоть представляете…
– Я все прекрасно представляю, – заявил незнакомец. – Вы любите авторское кино, коммандер?
– Авторское кино?
– Да. По-моему, последняя стоящая работа в авторском кино – это работа русского режиссера Алексея Попогребского. Фильм называется «Как я провел этим летом». Американский журнал «Варьете» назвал эту картину потрясающим исследованием природы человеческой слабости, а самого режиссера – наследником великого Тарковского…
Коммандер выдохнул.
– Что это значит?
– Это значит, что я знаю, как вы провели последние недели. Например, о том, как вы убили своего босса, господина Корбана, кадрового сотрудника ЦРУ. И о том, что вы связаны с латиноамериканской наркомафией.
– Это бред, – резко сказал коммандер, – остановите машину.
– Не вопрос. Только есть видео. Там, где вы вместе с наркомафиози стоите над трупом Корбана, а потом инсценируете перестрелку…
Человек с пистолетом постучал по спинке сиденья.
– Алексей, останови машину.
Такси, отчаянно сигналя, добралось до бордюра и остановилось.
– Идите, мистер Сикерд. Идите. Не забудьте передать привет Белуши. И другим своим друзьям…
Коммандер зло хлопнул дверью такси и влился в людской поток. В голове его был полнейший бедлам…
Сукины дети! Кто это? Алексей – значит, русские. Они совсем охренели…
Что им надо? Какого черта им здесь надо?
Память услужливо подсказала – Москва, много лет назад. Он знал парня, который там бывал, – это был его напарник. Тогда они были совсем еще зелеными, только закончили отборочный курс и нигде не засветились. Его направили в Колумбию, а его напарник знал русский, и его направили в Москву, его и двух других парней, таких же зеленых. Они потом рассказывали, как по приказу местного резидента ЦРУ надели маски и ограбили квартиру какого-то козла – а этот козел оказался полковником их разведки и убежал в Штаты. А они что делали в Москве?
Память услужливо подбросила и другое – Эдвард Сноуден. Тот еще сукин сын – но он нашел себе неплохое место для укрытия. Хорошо, когда на Земле есть место, где можно спрятаться от собственного правительства, и знать, что оно до тебя никогда не доберется. И плохо, когда мир плоский и спрятаться негде…
