Андрей Негривода - Танго теней
19 октября 1998 г.
Москва. Главное Управление ФСБ…
Новый Начальник…
…Полковник Гришин сидел напротив седовласого человека с суровым взглядом, у которого на плечах красовались погоны генерал-лейтенанта…
Один из заместителей Директора ФСБ внимательно слушал доклад…
А полковник Гришин говорил уже несколько минут: — …Вследствие оперативно розыскных мероприятий, проведенных по факту гибели генерал-майора ФСБ, было установлено следующее, товарищ генерал!..
Гришин не волновался и говорил твердым, уверенным голосом, ибо документы, которые были у него на руках, ни у кого не могли вызвать ни малейших сомнений:
— Самосвал был угнан за три часа до ДПТ… Удалось так же установить, что человек, который совершил это преступление, относится к одной из ОПГ, к так называемым «Уральским»…
— Имя этого человека известно? — Прогудел генерал.
— Так точно! Это — Яровой Константин Игоревич, 1970 года рождения, известный, так же, под кличкой «Пика»…
— Что еще известно об этом человеке?
— Из материалов МВД выяснилось, что Яровой уже дважды был судим, за разбойные нападения и вымогательство… Относится к, так называемой, «новой волне» преступников, но во время отбывания сроков проявил себя, как заключенный не сотрудничающий с администрацией…
— Из «отрицал», значит? — Спросил генерал.
— Так точно! Ни по первому сроку, ни по второму, Яровой свою вину не признал!
— Ясно!.. Что еще?
Полковник достал еще один листок из своей папки:
— После выхода на свободу в 96-ом году, Пика довольно быстро поднялся в воровской «иерархии», став «бригадиром» боевиков «Уральской» группировки — удалось выяснить, что последний срок он отбывал вместе с известным «вором в законе» — Дядей Ваней…
— Дальше понятно! — Перебил полковника генерал. — После отсидки, этот Дядя Ваня взял его под свое крыло…
— Так точно!
— Что еще известно?
— Чуть более двух месяцев назад, 2 августа Дядя Ваня, как и наш, московский «законник» Ворон, погибли в перестрелке… Что-то, по всему видать, не поделили…
— Да-да! Я что-то слышал об этом деле… Но этим занимаемся не мы, а МВД и Прокуратура…
— Так точно, товарищ генерал! Но наш Пика, как удалось выяснить, на этой встрече тоже был!.. И, как ни странно, сумел выжить!..
Генерал внимательно посмотрел на Гришина и спросил:
— Как удалось на него выйти?
— В самосвале были обнаружены отпечатки пальцев, товарищ генерал, остальное было делом техники…
— Что еще?
— Вчера утром Константин Яровой был арестован в Екатеринбурге. Вчера же, спецрейсом доставлен в Москву в ИВС… Какие-либо показания по данному делу, как и следовало ожидать, Яровой давать отказался…
Генерал еще раз взглянул на полковника:
— Почему вы вспомнили ту бандитскую перестрелку, полковник? Она имеет какое-то отношение к этому делу?
И тут Гришин вывалил свой последний козырь:
— Место Дяди Вани занял не Пика, а некий Клещ…
Гришин достал маленький диктофон, включил его, и из динамиков раздался голос генерала Елагина:
— «…За эти 300 тысяч, мне перед этой шушерой придется отвечать лично, если они пойдут не на то, на что нужно, или если не будет результата!..»
И не давая ни малейшего интервала во времени, Гришин вставил в диктофон вторую кассету:
— «…Тут ты тоже прав — не ты их у меня брал!.. Кто брал — тот и ответит!.. Передай своему генералу Елагину, что он попал!.. — Проговорил динамик диктофона голосом Клеща. — Скажи ему, что за тех 300 тонн баксов, что он получил от «уральской» братвы, он обещал ответить! И он за них ответит!.. Передай этому барыге поганому, что я лично ставлю его на «счетчик» — через месяц он будет должен мне уже «пол-лимона»!.. И пусть он мне позвонит только тогда, когда все бабло соберет!.. Этот сраный генерал мне больше не интересен!..»
В генеральском кабинете повисла пауза, а Гришин тем временем думал:
«…Вот и пригодились мне эти записи!.. Теперь не только за Елагиным «хвосты» образуются, но и тебя, Клещ, немного поприжмут!.. Главное было — подтереть на ней свой голос, и мое звание, которое и ты, и Елагин называли!.. Главным было — убрать мой голос… Но теперь!!!.. — Думал Гришин, наблюдая за реакцией генерала. — Но теперь… Следствие пойдет совершенно в другом русле!..»
— Та-ак! — Проговорил Заместитель Директора. — Значит, погибший генерал-майор Елагин был связан какими-то делами именно с «уральскими» бандитами?
— Это довольно четко прослеживается из записей, товарищ генерал-лейтенант! — Уверенно проговорил Гришин. — И речь идет о довольно солидной сумме в долларах США!
— С кем разговаривал этот ваш Клещ?
— Этого пока установить не удалось, товарищ генерал… Мы проводим проверку всех наших сотрудников! Но… Не факт, что этот человек служит у нас, да и вообще, что он служит! Мало ли с кем погибший генерал мог вести свои внеслужебные дела!..
— А Клещ?
— На момент покушения у Клеща «железное» алиби, товарищ генерал — установлено, что он находился в Екатеринбурге! — Проговорил Гришин. — Да и эта запись не может быть доказательством в суде, так как велась не нашими сотрудниками и без санкции… Так что… С Клещом я разберусь лично, но не сейчас, товарищ генерал…
— Откуда вы ее получили?
— Путем следственно-розыскных мероприятий, товарищ генерал! — Ответил Гришин. — О своих агентах и контактах ни один оперативник никогда не рассказывает!..
— М-да-да! — Проговорил генерал и внимательно посмотрел на Гришина. — Что ж, полковник!.. Вы провели довольно большую работу по этому делу в кратчайшие сроки… И добились результата… Точно так же оперативно вы сумели организовать в августе поиски пропавшей в Египте диппочты, насколько я помню именно вы на месте руководили той операцией!..
— Так точно, товарищ генерал!
— Что ж!.. Буду ходатайствовать перед Директором, о назначении вас на должность Начальника Управления — лучшей кандидатуры я пока не вижу!
— Спасибо за доверие, товарищ генерал!
— Дело на этого Пику передавайте в суд — доказательств достаточно! Клещ будет на вашей личной ответственности, товарищ полковник!.. В общем!.. Надеюсь, что мы сработаемся, Иван Сергеевич…
«…Еще как сработаемся!..» — Подумал Гришин, и покинул кабинет…
***Ноябрь 1998 г.Соликамск…Колония особого режима «Белый лебедь»…«Положенец»…
…Свои обещания, данные Сергею, полковник Гришин, который теперь стал Начальником Управления, выполнил сполна!..
Разбирательство в суде по делу Кабана было недолгим, заняло всего месяц, и уже 2 ноября прозвучал приговор:
«…Признать виновным Кабанова Сергея Николаевича — в совершении пяти преступлений, предусмотренных пунктом «а» части 4 статьи 162 УК РФ, по которой назначить ему наказание в виде лишения свободы: — по эпизоду 14 октября 1997 года — на срок 8 лет 6 месяцев без штрафа; — по эпизоду 23 января 1998 года — на срок 9 лет без штрафа; — по эпизоду 1 марта 1998 года — на срок 9 лет 3 месяца без штрафа; — по эпизоду 19 мая 1998 года — на срок 9 лет 6 месяцев без штрафа; — по эпизоду 6 июля 1998 года — на срок 9 лет 6 месяцев без штрафа;
На основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначить наказание: 10 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима, срок наказания исчислять с 1 октября 1998 года…» …Сергей слушал этот приговор и понимал, что его элементарно подставили… И подставили именно за те алмазы, тайну который унес собой пропавший Александр…
«…«Червонец» на «особом режиме»… Да… Не поскупились суки «фээсбэшные»! Отвалили мне по-полной! И дел разных понапридумывали, и свидетелей «нарисовали»!.. А я-то рассчитывал на 5, максимум на 7 лет… — Думал Сергей свои тяжелые думы. — Но ничего! Отмотаю, как-нибудь! Статья у меня не тяжелая, а самая обычная «рэкетирская», так что… Глядишь, еще и под какую амнистию попаду!.. Да хоть в 2005 будет 60 лет Победы! А у меня к тому времени уже «два трети» набежит!.. Ничего, Серега! Выскочим!..» …В тот день, 2 ноября 98-го…
Огромный поворот в тот день случился не только в судьбе Сергея, но и в судьбе Александра… Они, были словно тени друг друга, но… Ни один, ни другой об этом не знали… …17 ноября в город Соликамск, в одну, наверное, из самых суровых зон особого режима «Белый лебедь» прибыл очередной этап… В его составе был заключенный, у которого на тряпочной бирке нашитой на ватник было написано «Кабанов С.Н.»… …Кабан, хоть никогда до этого и небыл осужден, но воровские понятия и привычки знал, и по-своему уважал. А поэтому и повел себя с самого начала правильно:
— Мир дому сему, сидельцы! — Проговорил он, войдя в камеру. — Кто Старший?
— А право на то имеешь, чтобы спрашивать? — Проговорил сиплым голосом мужчина с коротким седым «ежиком» на голове, на теле которого практически небыло живого места от наколок.
