Валерий Горшков - Ликвидатор
— Что так?
— Перестройка. — Я давно не слышал, чтобы человек с таким презрением произносил это заскорузлое словечко из лексикона кремлевского демагога. — Все квоты на лов рыбы продали китайцам и японцам, а сами с голой жопой!.. Вы, Бобров, молодец!
— Насчёт чего? — мне стало интересно.
— Да насчет всего. Даже у первой колонны авторитет завоевали.
— Я не стремился к симпатиям этих недоделков. — Как только я вспоминал, что совсем рядом обитает элитное подразделение мафии по ликвидации, мне становилось противно.
Они существовали по особому распорядку даже здесь, на базе, Поступал заказ из определенной точки на территории Союза, и здесь, исходя из желаемого способа ликвидации потенциальной жертвы, подбирали спеца, готовили и отправляли на задание. А потом — снова на базу. В милицейских сводках есть такое понятие: «наемный убийца-гастролер». Получает заказ, выполняет работу, отчаливает восвояси. Концы в воду. Но невдомек ментам, что девяносто девять наемников из ста приезжают и уезжают из одного и того же места — секретной базы мафии в Карпатских горах. Это теперь даже не в России! Вот и свидетельствует статистика о почти абсолютной нераскрываемости заказных убийств. За исключением абсурдных случаев, когда сами менты шьют мокруху совсем неповинному человеку. А так — за шесть месяцев пребывания на базе, с августа по март, первая колонна только дважды пополнялась новыми рекрутами. Как-то раз киллер был убит телохранителями жертвы — успели закинуть гранату в салон проезжавшей машины, из которой стреляли по боссу, а в другой раз, по нелепой случайности, ликвидатор нарвался на наряд ОМОНа и был повязан за незаконное ношение оружия. Потом его нашли мертвым прямо в СИЗО. Здесь всегда перестраховываются. Но внимание первой колонны к моей персоне меня все-таки удивило. Хотя трудно ожидать нераспространения информации в замкнутом пространстве, пусть даже это была база мафии.
— Знаете, как вас окрестили эти головорезы? — спросил Персиков.
— Не знаю.
— Бык, — с какой-то непонятной иронией сказал он и рассмеялся. — Так называют базарных бритоголовых бандитов, знаете? На них держится вся пирамида современного рэкета.
— Кто придумал, известно? — нарочито строго поинтересовался я, на что Персиков засмеялся ещё веселее.
— Успокойтесь, пусть называют как хотят! Радоваться должны, ведь просто так клички не дают. Вас уважают даже отъявленные негодяи, разве не этого мечтает достигнуть любой командир?.. То-то! — Персиков подошел к встроенному в стену бару, достал оттуда две бутылочки пива «Бавария», тут же откупорил их, сгреб между пальцев пару стаканов и поставил все это на стол. — Угощайтесь. Знаю, любите именно эту марку.
Интересно, откуда он все и про всех знает? Конечно, от стукачей. Даже здесь — тем более здесь! — их хватает.
— Сегодня вам принесут список, там одежда, обувь, одеколон, бритвы, еще что-то — выберете необходимое в дорогу. Дадут десять тысяч долларов. Не обольщайтесь, они сняты с вашего личного счета. Вертолёт прибудет на полосу в семь сорок пять. Сегодня я вызову Рысько, сообщу ему о заступлении. — Персиков ткнул меня пальцем в грудь: — Если у него будут вопросы к вам, а они обязательно будут, то знаешь, что нужно делать. Пей пиво, а то огорчишь меня! — Он сам вылил содержимое бутылки в объёмистый стакан.
Надо же, большой босс по совместительству устроился моим халдеем! Растем, товарищ майор, растем. То ли еще будет… А за отпуск спасибо. И за двести пятьдесят… нет, двести шестьдесят тысяч долларов — тем более…
И тут я почувствовал, что привычный ход моих мыслей начал меняться. Под воздействием времени и обстоятельств, вынудивших меня работать на мафию, из-за полугодового пребывания в компании боевиков, из-за необходимости действовать жесткими методами убеждения и ещё — от неожиданно свалившихся фантастических сумм в твердой валюте. Я поймал себя на мысли, что нахожу оправдания для продолжения работы на мафию! Если при первой встрече с этим, внешне вполне нормальным, но по сути жестоким и беспощадным человеком, я согласился, на сотрудничество с одной единственной целью — когда выдастся возможность, открутить ему голову и уйти из «структуры», имея в распоряжении губительную для них информацию. Я думал сразу же связаться с силовыми ведомствами и уже их руками рассчитаться с мафией. А что сейчас? Вполне удовлетворился расправой, чисто формальной, над Альбертом, банальным избиением Соловья, а с Яном Францевичем Коганом, работающим на мафию разработчиком психотропного оружия, элементарно здороваюсь за руку! Притом, что именно эта скотина руководила похищением нас с Рамоной и пыткой меня электротоком.
Сейчас все изменилось. И когда Персиков сообщил о предоставлении отпуска, я первым делом подумал не о том, что наконец-то обрету долгожданную свободу, разорвав в клочья так называемую личную охрану, а о том, как встречусь с Рамоной, как мы вместе будем тратить деньги, и как тридцать вечеров подряд я буду засыпать рядом с ней! Мне стало не по себе от осознания радикальных перемен, происшедших в мозгу бывшего майора десантно-штурмового батальона за истекшие полгода. Я решил для начала вырваться с базы, а уже потом окончательно привести в порядок свои мысли относительно дальнейшей работы на мафию. Тем более что времени у меня будет достаточно — целый месяц.
* * *Сигнал, отправленный с наружной, замаскированной под сухую сосну антенны, добрался до спутника за считанные секунды, так же стремительно ворвался в телефонную сеть, пробежал по проводам и достиг радиотелефона, стоящего на туалетном столике возле кровати Рамоны. В этот самый момент она как раз лежала и читала журнал «Космополитен».
Услышав звонок, молодая писательница лениво протянула руку, не глядя, сняла трубку и приложила ее к уху.
— Да?..
— Алло, Кремль? Владимира Ильича будьте добры. — Конечно, это был я. Я всегда так начинал разговор.
— Его нет, он в Швейцарии. — Рамона бросила журнал и радостно села на широкой кровати.
— С кем имею честь говорить, сударыня? Уж не Надежда ли Константиновна у аппарата?
— Она самая. Здравствуйте, Феликс Эдмундович! Я уже просто заждалась вас… — вполне серьёзно сказала Рамона и одарила меня телефонным поцелуем. — Какие новости?
— Завтра утром я буду свободен, словно птица. — Мне было очень приятно снова слышать её голос. Тем более сообщать такую долгожданную для нас обоих новость. — Жди. Скоро буду.
— Правда?! — Мне показалось, я ощутил, как радостно стали булькать волны внутри водяного матраса, на котором, надо полагать, сейчас лежала моя любимая девочка. Матрасик, скажу я, был что надо! Кто хоть раз спал, а уж тем более занимался сексом на таком чуде спального дизайна, тот понимает. Нет лучшей кровати, чем водная.
— Готовься к встрече дорогого гостя, выгоняй из-под одеяла любовников и убирай дом! — отчеканил я. — Приеду — проверю! Приказ ясен?
— Так точно, товарищ подполковник, — отрапортовала Рамона. — Когда ждать?..
Она не смогла выдержать до конца игривый тон и последние слова произнесла нежно и ласково.
— А почему подполковник? — Я впервые услышал о «посмертном» присвоении майору Боброву очередного воинского звания.
— А потому. Мне так больше нравится! — Рамона решила не болтать по телефону о серьезных вещах. — Когда до меня доберешься?
— Дня через два. — Я был уверен, что в Пярну буду раньше, но решил не загадывать заранее. Мне хотелось въехать в город на белом коне. — Всё, солнышко, заканчиваю. Жди меня, и я вернусь, только очень жди! — Слова из песни пришлись как нельзя кстати.
Рамона ответила коротким:
— Слушаюсь! — И на этом разговор завершился.
— Красивая? — спросил дежурный узла связи, до этого молча сидевший рядом и прослушивающий разговор через наушники.
— Очень, — ответил я и, подмигнув парню, направился к выходу.
Вечером ко мне в комнату за консультацией пришёл Донат Рысько. Мы проговорили минут сорок, потом я выгнал его, принял душ, свистнул ближайшего охранника и сказал, чтобы пригласил ко мне кладовщика вещевого склада. Кладовщик шел долго, наверное, целый час, за что чуть не получил подзатыльник. Мой метод убеждения действовал даже на тех, кто не подчинялся мне согласно правилам внутреннего распорядка. Я выбрал пару десятков предметов из списка, а потом сам лично пошел вместе с кладовщиком в его закрома подбирать приличную одежду. Всё-таки в отпуск еду, а не бутылки собирать — там, на воле, лоск нужен.
Я выбрал самый модный костюм зеленого цвета, три белых рубашки, три разных галстука, остроносые ботинки с утеплителем — все же не май месяц, а только март — и длинное кашемировое пальто, тоже темно-зеленое, под цвет костюма. Затем набрал всякой мелочи типа расчесок и различных видов одеколона и понес все это в свои апартаменты, порекомендовав кладовщику принести мой заказ не позже чем через пятнадцать минут, если он не хочет нарваться на неприятности. На что кладовщик только озлобленно оскалился.
