Александр Бушков - Пиранья. Звезда на волнах
– Бог миловал, – сказал Мазур.
– Неплохо… Господа, я собираюсь искать клад.
– Здорово, – сказал Мазур. – И у вас, конечно же, есть старинная карта, которую умиравший лет двести назад флибустьер дрожащей рукой вычертил, приподнявшись со смертного одра…
– Что-то вроде, – сказала Мэй Лань. – Очень похоже. Поиски ничейного сокровища. С одной стороны, это вполне мирное предприятие, не нарушающее особенно местных законов. С другой же… В таких делах могут понадобиться надежные помощники, умеющие действовать кулаком и пистолетом…
– Конкуренты, а? Могут объявиться?
– Вполне возможно.
– Мы что, будем с кем-то пересекаться? – спросил Мазур.
– Не знаю, – серьезно ответила Мэй Лань. – Быть может. Пока что неизвестно. В таких предприятиях все возможно. Но именно за риск я и плачу вам такие деньги. Что скажете?
– Надо посоветоваться…
– О, разумеется… – Девушка сговорчиво встала. – Я вас буду ждать на берегу, только постарайтесь не особенно затягивать, ладно?
Когда стук ее каблучков затих на палубе и скрипнул ветхий трап, Мазур поднял глаза на Пьера:
– Что скажете, мон ами? Ты в этих краях обретаешься подольше…
– Доверять этим макакам, конечно, нельзя. Никому и никогда. Даже этой сладкой крошке, на которую ты откровенно облизываешься…
– Насчет этого можешь быть совершенно спокоен, – усмехнулся Мазур. – Как бы я ни облизывался, а голову терять не намерен. Что ты вообще думаешь?
– Черт его знает, – протянул напарник. – Если у нее в самом деле лежит в кармане старая пиратская карта с кладом, то за этакое предложение нужно хвататься обеими руками. Таких карт я перевидал штук двести – и настоящих среди них, по-моему, не было. Идеальный вариант, чтобы без хлопот и опасностей срубить деньжат с глупого клиента – будет искать, пока не ошалеет, намахается лопатой до седьмого пота и уплывет себе восвояси, предварительно расплатившись с помощниками… Насмотрелся. И пару раз участвовал в подобных вылазках – с одним американским придурком, у которого денег было немеряно, а вот мозгов гораздо меньше. А второй раз это был взаправдашний английский лорд. Тоже богатый и тоже дурной. Похоже, конечно, что и она из этих… кладоискателей. Мы ее устраиваем, ты заметил? С одной стороны, не откровенные бандиты, с другой – ребята тертые…
– Ну да, заметил, – кивнул Мазур.
– Если с другой стороны… Мало ли что за этим кроется. Да что угодно. Если что, нас ни одна собака не будет искать, никто не озаботится за нас отомстить, никто не станет задавать лишних вопросов… И с этой стороны – невероятно удобные кандидатуры, а?
– Ты мои мысли читаешь, старина, – сказал Мазур. – Примерно так и я прикидываю…
– Но ведь – пятьсот баков в день, а?
– Да уж, – сказал Мазур.
– Стоит рискнуть…
– А разве я тебя отговариваю? – фыркнул Мазур. – Советуюсь просто…
– Рискнем, Джимми? Чертова куча денег… В конце-то концов, два тертых парня сумеют держать ушки на макушке… И в случае чего не позволить, чтобы их приперли к стене.
– Золотая у тебя голова, Пьер, – задумчиво сказал Мазур. – Даже обидно, что сослуживцу твоему Алену повезло в жизни куда больше…
– Так что, рискнем?
– Рискнем, – решительно кивнул Мазур. – Ладно, оставайся на шхуне и посматривай тут… А я пойду подписывать соглашение меж двумя великими державами…
Он взбежал по лестнице, промчался по палубе, в три прыжка спустился по шаткому трапу и, подойдя к девушке, сказал:
– Посовещались. Большинством голосов было решено принять ваше предложение, мисс…
Она улыбнулась:
– Если желаете придерживаться местных обычаев, говорите – нонья…
– Охотно, – поклонился Мазур не без церемонности. – Мы решили принять ваше предложение, нонья Лань…
– Если сокращать, то именно – Мэй…
– Нонья Мэй, – сказал Мазур. – Поскольку мы с напарником – неисправимые романтики, отказать решительно не в силах. Но поскольку уже испорчены прагматичной западной цивилизацией, то, увы, потребуем аванс в размере однодневной платы…
– Не вижу препятствий. Я вам отдам деньги, когда приедем в лавку, идет?
– Идет, – сказал Мазур, усаживаясь на продавленное сиденье рядом с ней. – Нам придется выходить в море, я так понял? Далеко?
– Успокойтесь, не на Северный полюс, – мимолетно улыбнулась девушка. – Гораздо ближе. Место, которое меня интересует, расположено километрах в ста…
– Ну, это ничего, – сказал Мазур. – Потому что, если считать в морских милях, выйдет почти вдвое меньше… Когда прикажете отплыть? Нужно же подготовиться – взять пресную воду, узнать прогноз погоды и все такое прочее…
– Завтра утром, я думаю, – сказала Мэй Лань, что-то про себя прикинув. – Но вы мне понадобитесь уже сегодня. У меня будет парочка деловых встреч… в местах, куда приличной девушке одной ходить не рекомендуется. Готовы сопровождать?
– Господи, вы же мне платите, – пожал плечами Мазур.
– Вы, случайно, не разбираетесь в аквалангах, Джимми?
– Да нет, – сказал он как ни в чем не бывало, практически без паузы. – В парусах – еще куда ни шло… Нырял я пару раз с аквалангом, и не так давно, но это же не значит, что я в них разбираюсь, верно?
– Ничего, что-нибудь придумаем. А как с языками? Английский – это само собой разумеется, коли уж мы на нем так давно и гладко общаемся… А еще?
– Еще? Разве что мой родной, но он здесь абсолютно бесполезен.
– Это который? – Мэй Лань покосилась на него с откровенным любопытством.
– Вы только не смейтесь, ладно? – сказал Мазур. – Исландский. Я, видите ли, исландец…
– Да ну?!
– Знаете, где это?
– Джимми, я как-никак на третьем курсе колледжа… Интересно… Первый раз в жизни вижу исландца. Как вас сюда занесло?
– Долго рассказывать, – ответил Мазур. – Очень уж скучный у нас островок, захотелось повидать мир…
– Скажите что-нибудь по-исландски…
– Скьяматорре дагбладе снорриус гекле, – без запинки выпалил Мазур, и глазом не моргнув.
– Какая экзотика… И что это значит?
– Вы самая красивая девушка на свете.
– Ох… – вздохнула Мэй Лань. – Я-то думала – экзотика, а это обычная мужская банальность…
– Что поделать, – сказал Мазур. – Мы, исландцы, банальный народ – из-за своего захолустного расположения… Вы мне лучше вот что скажите, нонья Мэй… Ваш хозяин знает, чем мы будем заниматься? Мы на него работаем или как?
– Ну что вы! – энергично мотнула она головой, разбросав черные пряди по плечам. – Не вздумайте при нем упомянуть… Это – мой личный, собственный бизнес… Понятно?
– Конечно, – сказал Мазур.
Глава четвертая
Интрига обозначается
Экзотика преследовала его неустанно и навязчиво – вместо того чтобы взять такси, Мэй Лань усадила Мазура в бечак, экипаж для советского человека как диковинный, так и противоречащий иным идеологическим установкам, поскольку имела место самая неприкрытая эксплуатация человека человеком. Проще говоря, это был рикша – но не традиционный, везущий колясочку за оглобли. Впереди размещалось сиденье на двух велосипедных колесах, а задняя часть была, собственно, задней частью обыкновенного велосипеда. Водитель или как он там называется, ожесточенно крутил педали, шумно дыша в затылок. Он лавировал меж автомобилей так, что Мазуру поначалу было не по себе, но потом он как-то притерпелся. В особенности если учесть, что в таком путешествии были и неприкрыто приятные моменты.
Для одного на сиденье было бы вольготно, а вот двоим – определенно тесновато. Они сидели, поневоле прижавшись друг к дружке боками и бедрами, в ореоле ее незнакомых духов, так что любой нормальный мужик в таком вот положении не блистал особым разнообразием эмоций и чувств – таковые держались строго определенного курса, способного возмутить иных моралистов. Мазур исключением не стал. Чуть погодя он вежливо, но непреклонно приобнял спутницу – и это было вполне естественное движение, правую руку просто некуда было девать.
Возмущения сей галантный жест не вызвал – Мэй Лань пару раз покосилась на него скорее смешливо, чем протестующе. Ну конечно, это как раз тот случай, когда мужик виден насквозь…
А потом она непринужденно склонила голову ему на плечо, потерлась щекой… Мазур уже готов был воспарить на седьмое небо, но почти сразу же отметил: она вовсе не отвечала разнеженно на его нехитрые поползновения, она попросту притворялась, что беззаботно льнет к кавалеру, а сама, чертовка очаровательная, то и дело кидала украдкой назад быстрые, цепкие взгляды…
Он разочарованно вздохнул про себя – а ведь так обнадежился поначалу… И тут же посерьезнел. Склонившись к ее ушку, украшенному жемчужинкой в серебре, шепотом поинтересовался:
– Что, хвост?
– Кажется, – прошептала она в ответ. – Попробуй оглянуться, только, я тебя умоляю, непринужденно, не пялься открыто…
