Синдром усталости - Владимир Николаевич Моргунов
— Времена, однако, наступили. Слушайте, иду я по Большой Серпуховской — как это когда? Только что я шел. Не перебивай… Да, иду я и никого, как всегда, не трогаю. Вдруг вижу: иномарка подкатывает, а из нее “крутой” вываливается. И две девки, длинноногие такие, росточком — во! — рассказчик изобразил, подняв над головой руку, баскетбольный рост. — Да, и две девки — шасть “крутому” навстречу. Я на них, на девок, внимания раньше как-то даже не обратил…
— Да уж, ты не обратишь, — прокомментировал один из слушателей.
— Вы, блин, дадите мне рассказывать, или я прекращаю, — рассказчик досадливо махнул кулаком. — Не видел, говорю, толи они его давно “пасли”, поджидали, толи как еще появились перед ним, но точно, что не случайно. И вот, не говоря худого слова, одна из них ка-а-ак! — врежет “крутому” ногой по морде. И тут же другая, тоже ногой, по мудям. Изо всех сил, зараза! — Он болезненно скривился и прикрыл руками детородные органы, словно бы переживая страданиями, которые переживал “крутой”. — Ну, ясное дело, тот мужик сразу в “отруб” перешел. И другой мужик сразу же рядом возник — я думал, раздолбай какой вроде меня хлебалом торговал да вступиться решил за незнакомого человека из солидарности: ведь, забьют, сучки, до смерти, несмотря на то, что “крутой” тот — мужик совсем нехилый, даже, я бы сказал, “квадрат”. Оказывается — ни фига подобного! Тот парнишка с девками заодно оказался. “Крутому” сразу в рыло дополнительно — тык! Потом в охапку его схватил, через улицу переволок, в “Волгу” запихнул, подружки его туда же прыгнули, “Волга” с места — вжик! И растворились они все. Средь бела дня!
— Ну, так тут расстановка сил четко просматривается, — прокомментировал другой слушатель, не тот, что перебивал во время рассказа. — Те две девки — бляди. А парень, который помогал “крутого” метелить — их сутенер. Тот “Крутой” бабки, зажилил или другим каким способом дам обманул: например, в “карусель” запустил. Договорились, что они обе его одного обслуживать будут, приходят, значит, девки на дом, а там уже пьяная кодла дожидается, чтобы их по кругу пустить.
— Ты так рассказываешь, будто сам подобное проделывал, — заметил уже третий слушатель, строгого вида мужчина постарше.
— Да при чем тут проделывал?.. Это же, что называется, расхожая ситуация, — сказал второй слушатель, который и в самом деле однажды принимал участие в “карусели”.
Если бы тот прохожий и понаблюдал за событиями на Большой Серпуховской чуть подольше, он увидел бы, как через пару минут после отъезда “Волги” телефонисты выбрались из колодца и подошли к “Шевроле”. Повозившись не больше тридцати секунд с ручкой дверцы, один из них проник в салон автомобиля. Выбравшись обратно тоже довольно скоро, этот шустрый телефонист присоединился к своему напарнику и еще двоим мужчинам, подошедшим к подъезду. Все четверо вошли в дом.
— Я первым иду, — сказал мужчина, раньше сидевший в кабине снегоуборочного комбайна и руководивший нападением на владельца “Шевроле”. — Ликвидируем всех сразу. Око за око, зуб за зуб… — последнюю фразу он произнес гораздо тише.
В это время в квартире, куда должен бы попасть человек, приехавший на “Шевроле”, уже проявились признаки беспокойства.
— Где он там застрял, уже пятая минута пошла, как подъехал, — сказал первый мужчина, высокий и широкоплечий, с гладко зачесанными назад волосами, похожий на преуспевающего банкира.
— Это точно, — согласился второй, пониже, но по всему явно превосходящий первого — он весь буквально топорщился и бугрился мышцами. — Сходи-ка, по-быстрому, погляди!
Приказ адресовался третьему, аккуратному молодому человеку в темном костюме.
Аккуратный молодой человек беспрекословно поднялся с небольшого дивичника у самого выхода в прихожую, где он сидел, сунул руку за пазуху, что-то там проверил и быстро направился ко входной двери. Выглянув в глазок, он поспешно открыл замок и выскользнул в коридор.
Мужчина, поднявшийся по лестнице и уже поставивший ногу на площадку — этаж был третий, лифтом пользоваться необязательно, тем более, такому моложавому и спортивному — привлек пристальное внимание молодого человека.
Интерес оказался обоюдным — каким-то гепардовым, рысьим, тигриным прыжком мужчина в долю секунды оказался перед аккуратным молодым человеком и сильно ударил его ногой в пах. Рука молодого человека чисто автоматически потянулась опять за пазуху, поэтому реакция на удар проявлялась только в виде сильного сгибания туловища вперед. Мужчина с хорошо поставленным прыжком и ударом ноги помог ему согнуться еще больше, схватив за руку, которая еще не полностью просунулась в пазуху, дернул руку вперед и вниз и сильно ударил локтем сверху по шее и затылку аккуратного молодого человека.
Тут же на лестничной площадке возникли еще двое — очень крупный мужчина с бородой и второй, выглядевший явно помельче, но весь какой-то гибкий, развинченный, подвижный, словно ртуть. По виду эти двое напоминали слесарей-ремонтников — в грязноватых бушлатах, кроличьих шапках.
Мужчина, только что обошедшийся с аккуратным молодым человеком столь круто, а вслед за ним и работяги ринулись в открытую дверь квартиры, перепрыгивая через распростершееся тело.
Широкоплечий красавец с гладко зачесанными назад волосами не успел должным образом отреагировать на вторжение, хотя он и слышал шум на лестничной площадке. Он выхватил пистолет и даже прицелился в силуэт, возникший в прихожей, но несколько пуль калибра девять миллиметров, попавшие ему в голову в течение половины секунды, навсегда лишили его возможности исправить ошибку.
Человек, тело которого бугрилось от обилия мышц, успел послать сигнал, означающий: “смертельная опасность”, выхватить автоматический пистолет и выпустить очередь в тело, метнувшееся в дверь. Но тело совершило длинный полет по дуге, поэтому мускулистому сразу не удалось определить, поразил он подвижную цель или нет.
А когда тело, описав пологую траекторию, кувыркнулось в углу комнаты, сшибая по ходу журнальный столик, мускулистый уже ничего не чувствовал, кроме затухающей вспышки в мозгу: вертлявый слесарь-ремонтник сразил его очередью из пистолета Стечкина.
— Эй, шеф, — окликнул он прыгуна и летуна в синей куртке, уже принявшего в противоположном углу вертикальное положение, — цел?
— Кажись, — ответил тот, щупая прореху сбоку под рукавом. — Но куртку он мне продырявил, паскуда.
Их диалог мог бы послужить прекрасной рекламой бронежилету, надетому на прыгуна — при условии, что последнее слово было бы вырезано.
***
— Послушайте, кто бы вы ни были, вам это дорого обойдется, — плотный мужчина с белым лицом, руки которого охватывали в запястьях стальные “браслеты”, а великолепная пуховая куртка была варварски разорвана на боку под рукавом, вел себя довольно спокойно. — В правом кармане у меня, — он кивком показал, какой именно карман имеет в виду, — лежит
