Юрий Шубин - Враг государства
– Спасибо за замечательный вечер, – произнесла Марина, улыбнувшись. – И за предложение. Наверное, я ждала его всю жизнь.
– Ну вот, значит, я Дед Мороз, исполняющий мечты! – улыбался Вольский. Он сидел вполоборота, прислонившись спиной к двери. – Хотя это не то предложение, которого дожидаются всю жизнь.
Марина не уходила, а Вольский не торопился прощаться. Оба чего-то ждали: последней точки, штриха, слова…
– Ну, я пошла? – неуверенно спросила женщина. От ее энергичности и деловитости не осталось и следа. Марина выглядела смущенно.
– Наверное, – бессильно развел ладони Вольский. Его глаза странно блестели. Вряд ли от выпитого вина.
Вольский взял женщину за руку и, придвинув к себе, – дружески поцеловал. Он не понимал, зачем это делает, скорее – само сорвалось. Думал, что из вежливости. Или эта женщина – его очередной трофей?
Поцелуй коснулся краешек губ. Почувствовав, как Марина замерла, Вольский сделал второй шаг. Он легонько потянул ее к себе и… не заметил сопротивления.
А женщина в кровь билась с собственной совестью, решая, что должно перевесить. Слишком много всего сошлось в этом коротком поединке, и силы были явно неравными. Поначалу Марине казалось, что она видит сон: обычный женский, романтический, с рыцарем на белом коне… Но белый конь по нашей жизни ассоциируется с черной «БМВ» – обычная метаморфоза – подстройка сказки под действительность.
Женщина никогда не изменяла мужу и не верила, что сможет это сделать. Вот-вот она проснется – и все будет хорошо, правильно и привычно… Но когда Марина поняла, что влюбилась и никого, похожего на Вольского, в жизни не встречала, – было поздно! Как говорится – попала!
Они подались навстречу друг другу и опасно сблизились.
Время принятия решения.
Марина поколебалась, но не стала тормозить. Отбросив обывательские предрассудки, она приблизилась к мужчине и медленно, словно под гипнозом, прикрыла глаза…
Поцелуй сорвался с губ сам собой.
Он был всего лишь логичным завершением вечера. Первый и единственный поцелуй стал их второй совместной тайной.
При всем при том невозможно полностью исключить, что и вечер в ресторане, и осторожный поцелуй в комфортабельной иномарке являлись всего лишь нотами тщательно продуманной партитуры, в которой каждому музыканту была уготована своя индивидуальная партия. В чужую душу не заглянешь, и свечкой ее не просветишь.
Играть соло мог позволить себе только дирижер.
Вольский.
Он и не думал, что в нем может вспыхнуть внезапная страсть. Мужчина полагал, что страсть, когда-то жившая в нем, состарилась вместе с ним и стала тихой, почти неощутимой. В душе было пыльно и пусто, как в запущенной холостяцкой квартире. С давно прочитанными, пожелтевшими газетами и журналами, ненужными бумагами, бардаком на столе, немытой посудой на кухне… Не застеленная постель, пепельница, полная окурков, тяжелый запах залежалых бычков от сигарет, пропитывавший каждого, кто переступал его порог… Не думая ни о чем, кроме как о Марине, в эту обитель Вольский возвращался и теперь.
Бывший взводный десантник прибавил газу и аккуратно вписал «БМВ» в плотный, агрессивный поток машин.
* * *Дневная суета города утихомиривалась лишь к вечеру. Да и то неохотно: медленно, неравномерно, очагами. Машины продолжали бежать по дорогам, волоча за собой хвосты дыма. И так будет до полуночи.
Люди торопились домой или на вечернюю смену…
И это не прекратится до самой ночи.
Не обращая внимания на косые взгляды завистников, влюбленные пары страстно и отчаянно целовались во дворах, подъездах, чердаках, подвалах, автобусных остановках и даже квартирах, одаривая друг друга ласками…
И так будет всегда.
Город собирался погрузиться в сумерки и потонуть в огнях…
Но это время еще не наступило.
Всему свой срок.
К зданию бывших механических мастерских подкатила «девятка». Чеченцы огляделись, но никого не увидели.
– Сколько времени? – суетился Нияз.
– Через пять минут прибудет, – ответил Аслан, угадав следующий вопрос.
Чеченцы заперли машину, поправили спрятанное под одеждой оружие и закурили.
– Как думаешь, – спросил Нияз, – зачем мы тут торчим? Что за операция будет с этим шурави – Андреем?
– Кто их разберет! – недовольно бросил Аслан. Он и сам был не очень доволен неизвестностью и излишней секретностью, которая сопровождала все шаги русского. – Может, Зураб и знает, но темнит! По-моему, все вокруг той ракеты вертится, про которую чекисты болтали. Или это туфта для ФСБ! Может, метро взрывать будем?
– Вот это здорово бы было! – пришел в радость Нияз. – Отомстить им за наших! Как за Бараева Дом правительства в Грозном рвануть!
– Не наше дело решать, что рвануть, а что нет! – осадил боевой пыл Аслан. Оба они из низших тейпов, поэтому уважали силу и хотели выделиться перед родней. Правда, родных осталось не так уж и много: кого война покосила, кого болезнь, кого старость…
Ключник уже подъезжал к месту встречи. Рассчитав время по-своему, он позвонил Хасану и, не вдаваясь в подробности, сообщил:
– Ну что, братан! С тебя причитается! Кавказцы забили стрелку у мастерских. У них как раз «семечки» кончились. Если поторопишься – они твои.
– Спасибо, брат! – несказанно обрадовался бригадир. – Ты их подержи подольше, пока мы не подкатимся. Мол, железки у тебя, а все остальное сейчас подвезут!
– Разберемся! – хмыкнул Ключник и… спрыгнул с линии. Он повернул баранку, и, словно послушный конь, «БМВ» вильнула направо. Широкие колеса поднимали песок и мелкие камушки. Теперь – мимо ворот, вдоль поваленного забора, и почти на месте.
«Интересно. Они уже там, или нет? – подумалось продавцу, и он загадал наудачу. – Если «звери» приехали, то все сложится хорошо!»
Ключник забыл уточнить: что такое – «хорошо». Оно бывает по-разному, как посмотреть. Даже небеса любят точность. Чтобы не было ошибки.
Хасан собрал свободных людей.
– Жмых, мигом гони за поваром и на завод! – велел он подручному. – Остальным отзвони, чтобы подтягивались на стрелку. И чтоб «волыны» не забыли!
Забросив текущие дела, часть группировки Хасана спешно попрыгала в машины и на всех парах двинулась к механическому заводу…
Уже издали Ключник заметил у ржавого воздухозаборника одинокую «девятку». Две фигуры в черных свободных брюках и зелено-коричневых туристических кроссовках повернулись на звук мотора.
«Они», – легко узнал продавец.
«БМВ» въехала на пятачок, развернулась и подала задом к избитой двери.
Кавказцы сдержанно поздоровались. Что-то сказали про погоду. Но Ключник не на свидание пришел. Ему облака до фонаря. И дождь. И снег. И ураган. Извлекая из тайника упакованное оружие, он прикидывал, сколько у него времени. Лишь бы Хасан не приехал слишком рано.
Разве ж знал торговец, что все его расчеты окажутся неверными? И Хасан тут ни при чем.
– Достал? – поинтересовался Аслан, пропуская Ключника вперед.
– Как договаривались, – ответил тот, бережно придерживая тяжелый баул. – Только…
– Что?! – резко переспросил чеченец.
– Расслабься! – усмехнулся Ключник. – Ты чего такой нервный. Стволы привез, а патроны сейчас брат подвезет.
– Брат? Что за брат? – напрягся Аслан. – Это твой брат?
Чтобы разрядить обстановку, Ключнику пришлось соврать.
– Мой, мой! Мамкин сын! – выплеснул он. «Все-таки «звери», они и есть «звери», – неприязненно подумал торговец, переступая через завалы мусора.
Пробравшись через лабиринты коридоров, криминальная троица оказалась в помещении с выбитыми окнами и единственным пыльным столом. В прошлый раз Ключник раскладывал тут свой товар. Здесь же пересчитывали и деньги.
– Красота! – усмехнулся Нияз, а Ключник перевел на него вопросительный взгляд. Мол, какая, нахрен, красота, когда все разрушено! – Как у нас в Грозном! – пояснил чеченец, и все встало на места. Как в кривом зеркале.
Торговец поставил сумку на стол. Неторопливо расстегнул «молнию».
– Помоги! – попросил он Нияза.
Чеченец послушно поддержал холщовый сверток, и вместе они выложили его на крышку стола. Спрятанное от глаз оружие глухо стукнулось о дерево.
Так же неторопливо и тщательно Ключник разворачивал ткань, а Аслан следил за ним. Чеченцу показалось, что продавец делает все очень медленно, и это раздражало.
– Ты что, дарагой! Травки накурился? – поторопил он Ключника.
– Было, – спокойно ответил тот, чем снял с себя часть нехороших подозрений.
– А что сегодня один? – поинтересовался Нияз. Он не удивился, когда в прошлую встречу вместе с Ключником приехало еще несколько рыл для страховки. Но ехать на стрелку в одиночку, по меньшей мере, глупо. – Не боишься?
– Я же вас знаю, – ответил продавец, чем вызвал иронический блеск в глазах чеченцев. Он их знает! Да родная мама не знает, на что способны Аслан с Ниязом! Он их знает! Вот новая хохма! Попался бы он им в Чечне – узнал бы!
