Сэйити Моримура - Коммандо

— Но префектура-то чужая!

— Ну и что? У нас, может, имеются сведения, что разыскиваемый замурован в дамбе.

— Все-таки это что-то не то, — заколебался комиссар.

— Если мы ловко поведем дело, то, может, и в дамбе копаться не придется.

— Что ты имеешь в виду?

— Предположим, что Идзаки и тамошняя полиция заодно — ведь это очевидно. Если из дамбы извлекут тело хостесс, якобы упавшей со скалы, местное управление окончательно потеряет лицо. Они выдали документ о смерти в результате несчастного случая — и вдруг такой конфуз. Их запросто могут обвинить в соучастии. Стало быть, полиция Хасиро не захочет, чтобы мы нашли в дамбе тело Акэми. Скорее всего, они потребуют от преступника, чтобы он еще до начала наших поисков переправил труп в другое место. Тут-то мы голубчика и сцапаем.

— Верно, ей-богу, верно! — хлопнул себя по колену Дед. — Отлично. Так и сделаем.

Группа, прибывшая из префектуры Иватэ, тайно установила, какой участок дамбы был залит бетоном 23 мая, в день, когда погибла Акэми Идзаки. Задача оказалась не слишком сложной, потому что именно здесь еще раньше вел поиски Адзисава.

Следующим шагом стала отправка в полицейское управление Хасиро депеши следующего содержания:

«Просим Вашего разрешения произвести поиск в районе Мокрых Песков (низина Каппа), поскольку имеем основания предполагать, что там находится тело человека, находящегося в розыске».

У руководства управления эта просьба не вызвала никакой тревоги. Ему и в голову не пришло связать расследование по знаменитому «делу Фудо» со смертью Акэми Идзаки, местное начальство уже и не помнило о несчастном случае с известной хостесс. Кто всполошился, так это комиссар Такэмура, шеф уголовного розыска. Он немедленно вызвал своего доверенного помощника, инспектора Уно, и сообщил ему тревожную новость.

— Дело принимает поганый оборот, — резюмировал комиссар.

— Неужели труп Акэми Идзаки все-таки в дамбе?

— Ты видел, как переменился в лице Идзаки, когда я пригрозил, что стану искать там? Я уверен, что с дамбой нечисто.

— Если так, дело плохо.

— Плохо — не то слово. Нам конец, если они ее отыщут. Ты не забыл о справке, которую мы выдали?

— А нельзя ли как-нибудь помешать поискам?

— Не выйдет. Они пишут, что, по их сведениям, здесь находится труп человека, которого они ищут, а сейчас как раз этот чертов месячник.

— Но как могло выйти, что их человек оказался в той же самой дамбе? Что-то сомнительно, чтоб в одном месте прятали концы сразу двух убийств.

— Чего сейчас говорить об этом, надо что-то делать.

— Но разве им разрешат ломать дамбу?

— Если они утверждают, что там замурован труп, то разрешат — и дамбу, и дорогу, и что угодно.

— Как же нам быть, господин комиссар?

— Нас может спасти только одно. Если тело там, пусть Идзаки перетащит его в другое место, пока не поздно.

— Я все-таки не могу поверить, что этот ублюдок действительно залил свою жену бетоном.

— Так или иначе, дадим ему знать. Если у него рыло в пуху, он сидеть сложа руки не станет.

— А когда они начнут искать?

— Вроде бы завтра.

— Значит, нельзя терять ни секунды.

Сообщники чувствовали себя так, словно у них под ногами вдруг загорелась земля.

Услышав от комиссара Такэмура страшную весть, Тэуро Идзаки обмер.

— П-почему полиция Иватэ?! Какое они имеют право копаться в нашей дамбе?!

— Я же тебе сказал: они ищут труп. Преступник, которого они взяли там, у себя, заявил, что спрятал тело здесь.

— Ну и что? Где это видано, чтобы полиция тащилась с обыском в другую префектуру?! Они не имеют права!

— Имеют, имеют. Группа, которой поручено расследование, обязана доводить его до конца сама. Мы не можем им отказать.

— Вы не представляете, каких денег стоит дамба. Ее же только-только построили! Как это можно — взять и загубить всю работу?!

— Если есть сведения, что там спрятан труп, то можно. Расследование иного дела об убийстве обходится государству в миллионы, а то и в десятки миллионов иен.

— Не верю я вам!

— Не забывайся, мерзавец! — гаркнул Такэмура на Идзаки. Тот втянул голову в плечи. — Чего это ты так заволновался?

Идзаки закусил губу и не ответил.

— Значит, все-таки прикончил женушку?

— Я?.. Нет…

— Ладно, не крути. Лучше займись делом, пока полиция из Иватэ тебе хвост не прищемила. Они начинают завтра. Чем быстрее ты упрячешь концы, тем больше у тебя шансов уцелеть. И смотри — чтобы никаких следов.

— Такэмура-сан, неужели вы позволите мне…

— А что я? Мне ничего не известно. Я уверен, что твоя жена упала с обрыва, — я ж сам тебе справку о несчастном случае подписывал,

— Спасибо. Этой услуги я никогда не забуду. И знайте — Идзаки вас не подведет.

— Ты меня уже подвел. Давай, давай, не теряй времени даром. У тебя нет ни одной лишней минуты. Главное — не наследи, понял? Не наследи!

Отправив Идзаки, комиссар Такэмура все же не мог отделаться от мрачных мыслей, его одолевали тяжелые предчувствия. Острый, звериный инстинкт подсказывал ему, что он где-то совершил непоправимую ошибку и теперь стоит на пороге краха.

Ночь выдалась темная, безлунная. Над рекой дул пронзительный, холодный ветер — здесь, в горах, осень наступает рано. Шел третий час ночи. В домах далекой деревни давно погасли огни, кругом было тихо, только монотонно шумела вода.

Сливаясь с темнотой, у берега притаились несколько людей. Они ждали в засаде давно, еще с вечера. Дело было для них привычным, холод их не пугал. Смущало полицейских только одно — слишком уж авантюрной была вся эта затея. Как ни посмотри, они вмешивались не в свое дело. Все-таки разработанный ход был чересчур головоломным: убрать с дороги врагов своей жертвы, чтобы те не мешали обложить ее как следует. От долгого ожидания сотрудникам группы их затея казалась все более и более нелепой.

— Слушай, а они точно появятся? — прошептал один.

— Не знаю. Но если появятся, то сегодня ночью. Мы же сообщили в управление, что начинаем завтра, — тоже шепотом ответил другой.

— Что-то мне не верится. Пусть здешняя полиция поддерживает контакты с мафией, но соучастие в убийстве — это уж слишком!

— Посмотрим. Если никто не придет, завтра начнем искать труп.

— Эх, все-таки зря мы так подставляемся из-за чужого дела, — вздохнул первый сотрудник.

— А что делать? Решили же… Хорошо бы, чтоб эти типы побыстрее пожаловали, — прошептал второй, шмыгнув носом.

В этот миг издалека послышался шум мотора.

— Внимание, машина! — донеслось из темноты.

— Они?

— Не знаю. Сейчас увидим.

Полицейские стали напряженно вглядываться во тьму. К берегу медленно подъехал маленький грузовичок. Возле дамбы, прямо перед тем местом, где притаилась в траве группа из Иватэ, грузовичок остановился. Фары погасли, из кабины вышли двое.

— Вроде здесь, — сказал один. Он произнес эти слова очень тихо, но в ночной тишине его голос был отчетливо слышен.

— А мы сможем расколоть плиту? — спросил женский голос.

— Сможем, не беспокойся. Я днем хорошенько смазал ее специальным размягчителем. Труднее будет потом следы скрыть.

— Я так и знала, что все это плохо кончится. Говорила ведь — не надо ее убивать.

— Что сейчас вспоминать. Нельзя было по-другому, сама знаешь. Ничего, все будет о'кей, дай только перетащить ее отсюда. Легавые приехали совсем по другому делу, — успокаивающе сказал мужчина.

Они спустились к основанию дамбы. Эта ее сторона, обращенная к реке, во время паводка до середины должна была скрываться под водой.

— Я боюсь, — всхлипнула женщина.

— Ладно, я сам. Ты наверху постой, за дорогой последи.

Мужчина, оставшись внизу один, стал бить в одну из плит лоМом. Очень скоро он обнаружил то, что искал. Отложив лом, мужчина присел на корточки.

— Пора! — прошептал инспектор Сатакэ, руководивший операцией. Сотрудники группы, до этого момента лежавшие затаив дыхание, разом вскочили на ноги и направили на мужчину свет карманных фонарей.

— Что это вы здесь делаете? — громко спросил Китано.

На мгновение ослепнув от внезапно вспыхнувших во мраке лучей, мужчина вскрикнул и замер, не в силах пошевелиться.

Появление полиции было для него настолько неожиданным, что он совсем растерялся и даже не пытался бежать. Один из сотрудников отрезал ему дорогу к машине.

— Сакуэ, беги! — крикнул наконец мужчина, но было уже поздно.

Тэруо Идзаки и Сакуэ Нараока были захвачены, что называется, с поличным. Отпираться было бессмысленно.

Идзаки упорно молчал, но Сакуэ заявила, что хочет сделать чистосердечное признание. Она показала, что Акэми мешала им соединиться в браке, и они решили убить ее, предварительно застраховав на крупную сумму, чтобы убить одним выстрелом двух зайцев. Таким образом, у преступления было два мотива: страсть и корыстный расчет.