Андрей Дышев - Аромат скунса
– Оклемался? – спросил Руслик. – Ну и голова у тебя, парень! У меня до сих пор рука ноет.
– А где я? – спросил Клим, оглядываясь по сторонам. Он все еще не понимал, что с ним произошло.
– В морге, – ответил Руслик. – В бункере для бесхозных трупов.
Клим с усилием улыбнулся, полагая, что детина по-доброму пошутил и что, в общем-то, ничего страшного не произошло. Он провел ладонью по затылку. В том месте, где у него торчала косичка, вскочила большая шишка.
– Обо что это я так звезданулся? – спросил Клим, поднимаясь на ноги. – Если бы не мой хвост, пришлось бы майку от мозгов отстирывать.
Руслик громко захохотал, Клим тоже развеселился, несмотря на боль в голове.
– Не переживай насчет стирки, – сказал Руслик, вытаскивая из-за пояса пистолет. – У тебя еще все впереди.
Клим смотрел в черную дырку ствола, и улыбка на его лице была уже не такой широкой.
– Настоящий? – уточнил Клим.
– Настоящий, – заверил Руслик и, передернув затвор, приставил пистолет ко лбу Клима. – В общем так, задница. Тебе кранты. Я тебя урою.
Если бы Клим соображал лучше, он бы испугался.
– Постой! – попросил он. – Я ничего не понимаю…
Зря он произнес эту фразу. Руслик наотмашь ударил его рукояткой пистолета по губам. Отлетая к стене, Клим наконец увидел, что посреди бетонного бункера, на полу, лежит парашютный ранец с пристегнутой к нему подвесной системой.
– Хватит корчить из себя придурка, задница! – злобно прошипел Руслик и пнул ногой по ранцу. – Или ты сейчас все расскажешь про парашют и бутылку шампанского, или же я сделаю тебе во лбу дырку диаметром восемь миллиметров!
– Девять, – поправил Клим. – У «макарова» калибр девять миллиметров.
– Пусть будет по-твоему, – миролюбиво согласился Руслик.
«Блин горелый! – подумал Клим, сплевывая на пол солоноватой кровью. – Выходит, нас с Геркой выследили! А я то думаю, почему мне эта рожа знакома! Это же охранник с того самого двора! И мы сейчас в гараже!»
– Значит, про парашют и шампанское, – задумчиво произнес Клим и снова потрогал шишку на затылке. – Дай сосредоточиться. Во-первых, это не парашют, а параплан…
– Только поскорее! – ответил Руслик. – Пока у меня терпение не лопнуло.
– Ну да, я понимаю, – кивнул Клим.
«Если бы Герку тоже взяли, он бы сидел сейчас в этом же подвале, – лихорадочно думал Клим. – Есть надежда, что они его еще не нашли. Надо его как-то предупредить, чтобы уносил ноги! И Лисице надо уносить лапы. И как можно быстрее!»
– У тебя есть мобильник? – спросил Клим. – Мне нужно позвонить на работу, а то прогул засчитают. А потом я все расскажу.
– Хорошо, – кивнул Руслик.
Он вразвалочку подошел к Климу, сунул руку в карман, но вместо телефона вынул оттуда здоровенный кулак.
– Вот тебе мобильник, – сказал он, с придыхом загоняя кулак Климу под ребра. – А вот тебе роуминг… А вот сим-карта…
Руслик в очередной раз занес кулак, но на всякий случай поинтересовался:
– Аксессуаров добавить?
– Не стоит, – сдавленным голосом ответил Клим и мешком повалился на пол.
Руслик схватил его за ворот майки и снова поставил на ноги.
– Ну что? Ты понял, что я с тобой не шучу?
– Да какие шуточки! – согласился Клим, едва дыша. – Я словно килограмм гвоздей сожрал.
– Если будешь молчать, – пригрозил Руслик, – я тебя в самом деле накормлю гвоздями. Соточками… Первый вопрос: кто тебе приказал сбросить на Альберта бутылку?
– На какого Альберта? – опрометчиво спросил Клим.
От очередного удара в живот он сложился вдвое и закашлялся, плюясь кровью. «Хоть бы Гера с Лисицей успели смыться… А меня фиг кто расколет! – думал Клим. – Я выносливый… Главное дышать, дышать…»
– Вопрос повторить? – спросил Руслик, потирая кулак.
Клим не мог ответить. Кашель душил его.
«Как бы он не вырубился раньше времени», – подумал Руслик, на мгновение представив шефа, орущего и топающего ногами.
– Плохо? – спросил он Клима, согнувшись и заглянув ему в лицо.
– Плохо… – подтвердил Клим.
– И ради чего ты мучаешься? Думаешь, есть смысл молчать?
Схватив Клима за шею, Руслик подтолкнул его к маленькому вентиляционному отверстию, закрытому решеткой. Через отверстие была видна часть двора, заставленный снедью белый столик, за которым Жорик, Лисица и Гера в скорбном молчании поминали Альберта. Руслик полагал, что если Клим увидит Лисицу в этом дворе, под защитой самого Жорика, то поймет, что все его планы по уничтожению гениальной семьи безвозвратно разрушены. И тогда он перестанет упорствовать и во всем признается.
Но Клим, увидев из подвального окошка своих друзей, которые с аппетитом уплетали баранью ногу, запивая ее французским шампанским, подумал совсем о другом. И мысли его были печальными в той же мере, как и несправедливыми, так что лучше не упоминать их вовсе.
Ноги перестали держать его, и он медленно опустился на бетонный пол, забрызганный кровью.
– Ну что? Все понял? – спросил Руслик, отхлебывая пиво из бутылки.
– Ни фига я не понял, – пробормотал Клим, опуская голову на колени. – В башке все это не укладывается.
– Уложим, – пообещал Руслик.
Глава 31
Полный отказ мозгов
– Что ж, друзья… Давайте еще раз выпьем… за светлую память дорогого моему сердцу Альберта… – скорбным голосом произнес Жорик, подняв бокал. Но тут мужество покинуло его, он опустил голову и, расплескивая шампанское по своим брюкам, затрясся в беззвучных рыданиях.
Он так мастерски сыграл горе, что даже Лисица прониклась к нему состраданием и погладила его по вздрагивающей спине.
– Успокойтесь, Жорик! – сказала она, шмыгая носом. – Возьмите себя в руки. Что поделаешь? Надо жить. Надо…
– Надо! – не своим голосом подтвердил Жорик и так усердно кивнул, что стукнул лбом по краю тарелки.
Гера, хлопая влажными глазами, поскорее схватил свой бокал и стал цедить шампанское маленькими глотками. Так ему легче было совладать с собой в столь слезливой атмосфере.
– В это скорбное время мы должны еще теснее сплотить свои ряды, найти и наказать негодяя, покусившегося на жизнь нашего дорогого человека, – с твердой непоколебимостью произнес Жорик, медленно поднимая голову и как-то нехорошо глядя на Геру.
Гера и Лисица одновременно кивнули и принялись сосредоточенно кромсать ножами и вилками баранину.
– Мы его изничтожим! – добавил Жорик и сжал кулаки. – Он думает нас запугать, сломить нашу волю. Но ничего у него не получится! Не на тех напал!
Активно работая челюстями, Гера преданными глазами смотрел на Жорика, демонстрируя полную готовность вскочить из-за стола и ринуться в бой с заклятым негодяем. Лисица в позе скорбящей вдовы склонилась над тарелкой, тщетно пытаясь насадить на вилку горошину. Жорик, вполне довольный своей пламенной речью, откинулся на спинку стула и промокнул губы салфеткой.
– Меня очень беспокоит твоя безопасность, дорогая, – сказал он Лисице, положив свою утяжеленную золотыми перстнями руку на ее ладонь. – И потому я прошу тебя переехать ко мне. Здесь ты будешь в полной безопасности.
Гера закашлялся, и Жорик угодливо врезал ему кулаком по спине.
– Я согласна, – ответила Лисица. – Но требую, чтобы вы побеспокоились о судьбе моего адвоката.
– Мы снимем для него прекрасную квартиру с видом на море, – великодушно пообещал Жорик.
– Нет! – возразила Лисица. – В эти скорбные дни он должен быть рядом со мной. Адвокат был правой рукой отца и пользовался полным доверием во всех его делах…
Жорик вращал зрачками, глядя то на Лисицу, то на Геру.
– Хорошо, – согласился он. – Пусть пока поживет во флигеле вместе с охранниками.
Гера снова поперхнулся и предусмотрительно откинулся на спинку стула, чтобы Жорик не смог опять врезать ему по спине.
– И еще я хотел поговорить с тобой о той даче, которая в лесу, – бархатным голосом произнес Жорик, пытаясь заглянуть в глаза Лисице. Лисица продолжала сосредоточенно гонять горошину по тарелке, но, как назло, нечаянно насадила ее на вилку. Жорик терпеливо ждал, когда девушка съест этот объект пристального внимания и поднимет голову. Но девушка взяла нож и принялась пилить горошину надвое.
– А о чем конкретно вы хотите поговорить? – спросила Лисица.
– Негодяй, который убил вашего отца, наверняка теперь захочет проникнуть на дачу, чтобы… э-э-э… чтобы, так сказать, решить свои материальные проблемы…
Жорик ерзал и скрипел стулом. Гера очень мешал ему говорить открыто.
– Это невозможно, – заверила Лисица. – Секрет технологии знаю только я. Никто не сможет сделать что-либо подобное. В лучшем случае у него получится сырая бумага с грязными зелеными разводами.
Жорик заметно повеселел, его глазки заблестели, и он принялся с аппетитом ковыряться палочкой в зубах.
– А он не сможет испортить оборудование? – высказал последнее опасение Жорик.
