Сергей Зверев - Последний день Америки
Ножи – обязательный элемент экипировки, без которого даже на малую глубину не пойдет ни один уважающий себя дайвер. На все подводные операции боевые пловцы «Фрегата» таскали в числе прочего подводного снаряжения замечательные и незаменимые ножи, способные в считаные минуты перепилить стальную арматуру. Этим изумительным холодным оружием офицеров моего отряда обеспечивал специальный цех одного из прославленных уральских заводов. Мастера старались на совесть: лезвие из великолепного сплава, умопомрачительная заточка, не дающее бликов покрытие, продуманная балансировка и удобная анатомическая рукоять. Одно короткое движение, и противник получал ужасающие повреждения – данный факт был многократно проверен в подводной практике. Собираясь в этот поход, я упросил генерала Горчакова достать для меня один из тех ножей. Он исполнил мою просьбу, и вот настал решающий момент, когда это оружие пригодилось. Теперь главное – не зевать и удерживать в поле зрения всех противников. Что ж, посмотрим, чьи девки интересней пляшут.
Над головой светлеет, а по горизонту видимость – дрянь. В подобных условиях контуры тел неплохо просматриваются в вертикальной плоскости: на фоне светлой поверхности моря или слабо освещенного фонарями дна. Однако не все так просто. Фонари америкосы погасили и наверняка находятся на той же глубине, что и я.
Выжидаю…
Между нами два метра. Три американских пловца окружили меня и пытаются, улучив момент, сократить дистанцию для боевого контакта.
«Стоим на ластах» друг против друга – работаем ногами, сохраняя неизменность позиции, но при этом имеем возможность смещаться в любую сторону.
Чужаки в черных костюмах с темно-синими вставками на плечах и бедрах. После первой же минуты противостояния понимаю, что передо мной не новички: ерундой в виде попыток сорвать маску никто из них заниматься не будет – подобное прокатывает лишь в среде любителей и в дешевом кино. В реальном противостоянии все иначе: стоит потянуться рукой к снаряжению профессионала, как тут же схлопочешь ножом в самое незащищенное место под руку или чуть ниже – в бок. И крякнуть не успеешь. Так что никаких экспериментов – хватать снаряжение голыми руками строго воспрещается. Если нет огнестрельного оружия, снаряжение нужно выводить из строя при помощи ножа. Нож – основное оружие ближнего боя. Движения вооруженной руки короткие и только по прямой линии, дабы избежать лишнего сопротивления воды. Впрочем, опытный подводный боец в трудную минуту способен обойтись и без ножа. Ему хорошо известно, что небольшая травма, с легкостью переносимая на суше, под водой становится смертельной. К примеру, правильно выполненный удар в шею, в солнечное сплетение или чуть ниже вызывает даже у тренированного человека баротравму легких с последующей газовой эмболией – воздушной интервенцией в кровь. Это в любом случае приводит к прекращению сопротивления, что на глубине равносильно смерти.
Имитируем схватку и на прямой контакт не идем. Выбираем удобный момент. Я стараюсь оказаться за спиной ближайшего противника. Американцы отвечают той же любезностью: крутятся угрями, избегая соприкосновения.
Занимаясь подводной акробатикой, изредка поглядываю вокруг: не подойдет ли к вражеским пловцам подкрепление. Связь с поверхностью у них наверняка имеется, воюем уже минут пятнадцать, и такой вариант не исключен.
Нарочно подпускаю одного поближе. Он делает разящий выпад, я выполняю защиту «юлой». В процессе получаю порез гидрокомбинезона в районе предплечья, но при этом успеваю хорошо резануть по шлангам его дыхательного аппарата. Теперь он кружится юлой и пытается перейти на дыхание от аварийного баллона. Что ж, я не возражаю – с баллоном ты не боец. С баллоном тебе успеть бы вернуться туда, откуда вас всех принесла нелегкая.
Америкосов двое. Напуганные моими решительными действиями, они стараются держаться на безопасном расстоянии. Но я знаю, что это до поры. До удобного случая. Несколько мощных движений телом, и я оказываюсь рядом с тем, что был справа. Лезвие моего ножа входит в его тело с такой легкостью, будто передо мной не человек, а манекен из папье-маше. Однако эта легкость играет со мной злую шутку – лезвие уходит в тело слишком глубоко, и кончик наглухо застревает в позвоночнике.
Оглядываясь в поисках последнего пловца, пытаюсь высвободить свое оружие… Не получается. «Черт с ним!» – отталкиваю обмякшее тело и перетаскиваю из-за спины автомат.
Последний «товарищ» уже рядом. Точнее, заходит со спины и готовится нанести удар ножом. Подобное нужно пресекать жестко и без лишних международных церемоний. Резко и без замаха бью автоматом в резиновую окантовку маски.
Это старый испытанный прием, необходимый для кратковременного вывода противника из строя. Американцу немножко больно, возможно на пяток секунд он даже лишится сознания и пространственной ориентации. Но я все равно чувствую себя гуманистом, ибо не собираюсь его убивать. Сейчас он успокоится, оставшись без оружия и шансов вырвать у меня победу. Сначала придет в себя, потом займет вертикальное положение, прижмет руками ко лбу верхний край маски и слегка отогнет нижний; выдохнув воздух носом, вытолкнет набравшуюся под маску воду. И с сегодняшнего дня непременно станет умнее и сдержаннее.
«Все, парень, прощай. И передай горячий привет своему Президенту, – подталкиваю его к поверхности. – А мне еще нужно вернуть свой ножичек…»
«Барракуда» рядом – я уже вижу яркую засветку на экране панели. Проклятый американский корабль катамаранного типа, с которого пожаловала группа боевых пловцов, тоже поблизости.
Черная стрелка на шкале со светонакопителем угрожающе подрагивает в середине красного сектора. Кислорода в баллоне ребризера почти нет. Немудрено – последний его запас я израсходовал во время схватки с боевыми пловцами.
Иду нужным курсом, размеренно перебирая ластами. Гул работающей машины «USS Coronado» с каждой минутой становится громче. Однако в какой-то момент мне начинает казаться, что, помимо гула, мой слух воспринимает странное жужжание – тихое, монотонное, похожее на работу бытового пылесоса.
«Усталость, – решил я не придавать значения появившемуся звуку. – Пошаливает давление, вот и чудится всякая ерунда…»
И все же вскоре понимаю: нет, это не усталость и не галлюцинации. Слух не обманывает – звук действительно есть. И чем ближе я подхожу к «Барракуде», тем он становится отчетливее и громче. Наконец замечаю темнеющий на фоне рыжевато-коричневого дна титановый корпус. «Все! Я дома», – облегченно выдохнув, направляюсь к рубочному люку. И внезапно останавливаюсь. В глаза ударяют два ярких луча света. Прямо в мою сторону двигалось нечто. Что именно или кто – я понять не успел. Судя по двум мощным фонарям – либо два водолаза, либо какой-то аппарат, вооруженный парой осветительных приборов.
«Заметили? Или бог миловал?» – спешно ретировался назад, прячась от света за левый борт подлодки.
Уйдя из освещенной зоны, я сместился вдоль корпуса к кормовой части и по привычке приготовил к бою автомат. Вспомнив же об отсутствии патронов, в сердцах снова закинул его за спину. Сердце выдавало бешеный ритм, легкие работали подобно кузнечным мехам, пальцы подрагивали… Нет, это был не страх. За пятнадцать лет службы во «Фрегате» я не раз лицом к лицу встречался со смертью. Это было следствием непонимания, что происходит. Я не мог взять в толк, каким образом америкосы отыскали крохотную под-лодку на глубине двухсот шестидесяти пяти метров?
Когда знаешь ответы на несложные, казалось бы, вопросы, то проще выработать план действий. Когда же не знаешь, то… тело покрывается липким потом, а в голове в этаком ускоренном темпе мелькают прожитые годы.
Поднимаю голову. Наверху светает, и поверхность уже не выглядит подобно бездонному черному небу. Она грязно-зеленоватого цвета. И на этом светлеющем фоне я отчетливо вижу огромное темное пятно – корабль американских ВМС.
Дальше действую скорее по наитию, нежели осознанно. Огибаю корму с гребным винтом и иду вдоль правого борта, чуть забирая вверх. Ориентируясь на источники света, мельтешащие по другую сторону «Барракуды», захожу непрошеным гостям в тыл. И спустя несколько секунд они предстают перед моим взором. Точнее, не они, а он.
За возвышавшейся рубкой орудовал беспилотный аппарат, похожий на гигантского камчатского краба. От его тела к поверхности обмякшим нервом уходил кабель-трос, а вместо длинных клешней в разные стороны торчали стальные штанги с двигателями и обоймами с небольшими гребными винтами. В носовую часть были вмонтированы два мощных фонаря, которые я ошибочно принял за пару водолазов. Где-то там же наверняка размещалась и телекамера, при помощи которой аппарат дистанционно управлялся оператором.
«Все правильно. USS Coronado – боевой корабль прибрежной зоны – имеет в своем арсенале несколько таких беспилотников, – прервав наблюдение за аппаратом, прячусь я за рубку. – Интересно, успел ли заметить меня оператор?»
