Александр Тамоников - Дьявольский котёл
В резерве был десантно-штурмовой батальон майора Вереса. Эту часть полковник Сирко придерживал до последнего, понимая, что скоро чем-то придется прикрывать отход разбитого войска. В активе у полковника оставалось с десяток танков, несколько «Градов», БМП, полдюжины полевых орудий из некогда мощного артиллерийского дивизиона. Прибывшие танки и бойцы были распределены по позициям, что частично компенсировало потери.
Моральный дух военнослужащих катастрофически слабел. Целое отделение парашютно-десантного взвода бросило позиции у руин мыловаренного завода и перелесками попыталось выбраться к ополченцам. На полпути их встретили злорадно улыбающиеся бойцы заградительного батальона «Висла», который тоже понес потери. Потрясенных дезертиров под конвоем отправили обратно и прилюдно расстреляли у стен загубленного завода. Потом ухмыляющиеся добровольцы из «Вислы» бродили между распростертыми телами и добивали раненых.
Карательная акция произвела должное впечатление на солдат. Они вгрызались в землю, оказывали упорное сопротивление. Но это мало помогало. Ополченцы наседали, выдавливали десантников с руин мыловаренного завода.
Генерал Грушко кричал в рацию:
– Штаб, что случилось, почему вы нас бросили?! Вышлите резервы! Где наша авиация?! Противник наседает, через полчаса он выбьет нас к чертовой матери из Новокольского!
Авиация, базирующаяся в Глинном, не отличалась ни числом, ни умением. С аэродрома для поддержки пехоты смогли подняться только два штурмовика «СУ-25». Одному вследствие неисправности пришлось сразу же вернуться на базу. Второй несколько раз заходил на позиции ополченцев, поливал из пулеметов, бил из тридцатимиллиметровой пушки и даже повредил несколько танков. Но ракета, выпущенная из ПЗРК «Игла», разнесла штурмовик, и на этом работа украинской авиации прекратилась.
– Дайте координаты цели! – внезапно прорезались Дубры. – Подошла батарея «Ураганов», мы можем нанести удар!
В Дубры действительно прибыла батарея РСЗО «Ураган», спешно переброшенная из-под Славянска. Время перевода из походного положения в боевое – три минуты. Обрадованные корректировщики огня уже передавали в центр координаты местности. «Ураганы» действительно нанесли удар по позициям ополченцев, и тем пришлось пережить несколько неприятных минут.
Но уже летела «депеша» из Дубров от разведчика, отслеживавшего перемещения боевой техники ВСУ. Украинцы впопыхах упустили из виду, что у командования луганской бригады имеются такие же установки. Они располагались в десяти километрах от Карпухино, в лесу, были зарыты в землю и замаскированы.
Ответный удар был нанесен с ювелирной точностью, именно туда, куда требовалось. На позиции батареи обрушился град из двухсотдвадцатимиллиметровых снарядов. В адском пламени горела техника, взрывался только что подвезенный боезапас. От членов экипажей, обслуживающих установки, оставались ошметки. Грохотало так мощно, что во всем городке не осталось ни единого целого стекла.
Ополченцы усиливали нажим, к ним подходили подкрепления. Обескровленные части ВСУ понемногу вытеснялись из Новокольского. В штабе потрепанной группировки, разместившемся на западной окраине поселка, лихорадочно трудились «лучшие умы».
Полковник Сирко настаивал, что нужно выводить из котла уцелевшие подразделения, пока группировка не уничтожена окончательно. Его бригада пока сохраняет боеспособность, и не надо доводить это дело до греха. Сборная солянка из остатков прочих подразделений – тоже сила. Если загнать ее в угол, то она оскалит такие зубы, что мало не покажется.
Генерал Грушко уже понимал, что плацдарм не удержать, нужно уходить с выступа. В Киеве его ждет позор, это в лучшем случае, но ничего, он переживет. Нужно выводить людей и технику. Но как? Если все войско устремится на запад по автомобильной дороге, то противник накроет его артиллерией и быстро раздерет в мелкие клочья. Нужен отвлекающий маневр.
В голове генерала родился план. Ополченцы предлагают прекратить обстрелы и капитулировать. На такое унижение генерал-майор Грушко по естественным причинам пойти не может. Разве что попросить в России политического убежища, переселиться куда-нибудь в домик, стоящий в лесу на берегу Байкала. Надо выторговать у противника час на принятие решения. Генерал ведь не может сдаться один.
За время можно сформировать ударную группу из парашютно-десантного батальона, батареи «Нона» и танковой роты. Прорыв на северо-запад, на Шутово. Противник не ждет там удара, и часть сил сумеет прорваться.
Но главным направлением станет западное, по дороге на Дубры через блокпост на двадцать пятом километре. Он захвачен противником, но это сущая ерунда. Там стоит всего лишь потрепанная и недоукомплектованная рота боевиков. Ее просто сметут, не стоит и париться на этот счет.
Артиллерия противника – это да, гораздо хуже. Но незачем двигаться плотными колоннами. Можно использовать поля за обочинами, насколько они позволяют отдалиться от дороги. Конечно, шила в мешке не утаишь, но все же силы противника окажутся распылены.
Какое-то время их наблюдателям придется отыскивать цели.
В основной прорыв пойдет десантно-штурмовой батальон майора Вереса. Его сберегли, и это грозная сила. Группа будет усилена танками майора Грицая, бронетранспортерами. Не такая уж космическая дистанция – чуть больше двенадцати километров. Горючка в баках еще есть. Имеется реальный шанс прорваться и сохранить боеспособность частей.
Солнце уже клонилось к западу, «джентльменское» соглашение о прекращении огня было в разгаре, когда очередной бронированный кулак вырвался из Новокольского и по проселочным дорогам устремился на север. Танки шли на максимальной скорости, поливая окрестности огнем из орудий и пулеметов. Их поддерживали четыре установки залпового огня, оставшиеся в Новокольском.
За танками в прорыв устремился на БТРах и БМД парашютно-десантный батальон. После гибели командира его возглавил майор Популяк. Еще вчера он был начальником артиллерии, которой теперь уже не существовало.
Прорыв развивался стремительно и удачно. Разрозненные отряды ополченцев предпочитали отходить. Колонны катили по лесам, по опушкам, командиры подразделений докладывали майору, что сопротивления почти не встречают. Выслать разведку при таком темпе движения проблематично. Они понятия не имеют, где находятся ударные силы ополченцев, так как те постоянно маневрируют. Уж больно легко все идет. Иногда создается впечатление, что их опять заманивают в ловушку.
Их действительно заманивали. Незнание местности сыграло с группировкой прорыва злую шутку. В районе Бузиново все проселочные дороги сходились в одну и выходили на мост через речку, пусть и мелкую, но с весьма крутыми берегами. С севера к Бузиново уже катили «Грады» и САУ ополченцев – благо Шутово было неподалеку. «Террористам» оставалось лишь пропустить группировку прорыва через мост, подорвать его, дать несколько залпов по увлекшимся украинским силовикам, а далее диктовать им свои условия.
Связь с частями майора Популяка отсутствовала. Но основной украинской группировке она была не нужна. Из котла на запад по разбомбленной дороге выдвигался десантно-штурмовой батальон майора Вереса, опытного офицера, с первого дня участвующего в этой безумной вакханалии под названием АТО. Машины, обладающие хорошей проходимостью, шли вдоль дороги в шахматном порядке, чтобы минимизировать ущерб от артобстрелов. Здесь же находились остатки второго парашютно-десантного батальона, механизированной бригады из Рудного, танковая рота, в которую после тяжелых потерь превратился батальон майора Грицая, несколько исправных установок «Град».
Орудия украинцы бросали, их все равно не на чем было вывозить. Многие солдаты шли пешком, измотанные, оглушенные, окровавленные, охваченные апатией. Не хватало транспорта, чтобы всех посадить на него.
Колонну замыкало то, что осталось от заградительного батальона «Висла». Полторы сотни обозленных радикалов прикрывали отход. Они двигались на джипах и последних уцелевших БМП, часто вступали в перестрелки с наседающими ополченцами.
Генерал Грушко спешил, нетерпеливо поглядывал на часы, прислушивался. Он знал, что тишина будет недолгой. Ему очень хотелось бы ее растянуть! Его джип метался по дороге взад-вперед. Он уже осип от крика, подгоняя солдат. В конце концов это их жизнь, почему ему больше всех надо?!
Десантно-штурмовой батальон вступил в бой, когда танки ополчения, укрывавшиеся в лесу, обстреляли колонну. Ответный залп украинцев вынудил противника отойти. «Террористы» не успели перебросить на этот участок фронта достаточно сил.
Когда до блокпоста на двадцать пятом километре оставалось версты четыре, в дело вступили северная и южная ударные артиллерийские группировки ополченцев. Тактическая уловка укропов поначалу удалась. Большинство снарядов рвалось на пристрелянной пустой дороге, не нанося ущерба отступающим частям. Но наводчики быстро исправились. Взрывы загремели в самой гуще отступающей техники.
