Волк 7: Лихие 90-е - Никита Киров
Но я знал, что в последние дни он и его люди не сидели сложа руки. Просто ждали подходящего момента.
— Ты следующий после меня, независимо от условий, которые он предложил, — я уселся в кресло рядом со Студентом. — А когда Кирьян узнает, что я жив, он будет действовать быстро и жёстко, хоть и рискуя. Но вопрос он захочет закрыть окончательно, чего бы это ему ни стоило. А заодно и разберётся с тобой, больше он тянуть и что-то предлагать не будет.
— Не разберётся, — Крюков хмыкнул, становясь увереннее. — Завтра пресс-конференция, вот и я по ним пройдусь, чтобы не расслаблялись.
Он и Студент переглянулись с довольным видом, будто выступление перед журналистами могло что-то изменить. Но я был в курсе, что они замыслили на самом деле. Просто требовалось их подтолкнуть, чтобы они сами приняли нужное решение.
* * *
Самое сложное было подготовить всё так, чтобы они поверили.
Едва я приехал в Новозаводск, сразу направился к Черепу. Не говорил ему напрямую, что я понял про его сотрудничество с иркутскими, но он и сам мне намекнул, что кое-кто в Чите интересуется парнем, который задолжал братве небольшую сумму. И которому я помог её выплатить.
Намёк был понятен, я же тогда выручил Ярика, когда его поставили на счётчик. Узнав об этом, я сразу выделил ему самую лучшую охрану из возможных — отправил к нему Славу и ещё пару парней. А то с бандитов станется не только угрожать ему, но и его семье.
Но сам Ярик не забыл о том, что случилось летом, и сам предложил мне помощь. За пару дней до того, как они подошли к нему в Чите с требованием меня взорвать.
Единственное условие, о котором просил Ярик, это чтобы мы охраняли его семью, и этим занялся Слава лично. Жена и дочка были вне опасности, Слава своё дело знал. Он просто перевёз их в другое отделение, но тайно, и сам караулил от тех, кто мог им навредить.
После этого на Ярика наехали, и он согласился поставить бомбу в мою машину. Они даже передали ему взрывчатку. Оставалось только её взорвать как можно громче, но чтобы не пострадали посторонние. И так, чтобы о взрыве узнали быстро. А журналисты, которые готовились освещать прибытие губернатора, должны были разнести новость на всю область всего за несколько минут.
Всё должно было выглядеть правдиво. Лесняков и Савватеев, который проявил гибкость, когда нужно, зафиксировали покушение, заодно рассказав журналистам о цели, а я отправил на воздух свою новенькую машину. Причём тел там не было, но журналистам этого не сказали, а близко их не пустили. Сначала мешал сильный жар, потом приехали милиция и пожарные, которые всё оцепили.
Так что пришлось взрывать, ничего не поделать. Но это было нужно, чтобы выглядело достоверно, ведь я же катался только на новеньком Прадо. Было бы странно, если бы Ярик заложил бомбу в мой старый Паджеро или служебную девятку. Кирьян бы заподозрил неладное и вернулся бы в Иркутск, где его достать невозможно.
В день покушения мы вели себя так, как обычно. Привычный маршрут, обед и ужин по расписанию. Ничего не должно было показывать, что мы что-то замыслили, если за нами кто-то следил. Поэтому всё удалось. И каждый из тех, кого мы обсуждали, поступил именно так, как мы думали.
Упрямый Антонов не подвёл, обозлив Кирьяна, как мне передал дежуривший в здании Артём. Вишневский о моих планах не знал, но Антонов не должен был позволить собственнику отдать имущество. В конце концов, его и взяли за упрямство, а угроз новый директор не боялся.
Ну а утром… утром всё будет понятнее. Остался ещё один участник наших планов.
* * *
Губернатор не приехал, вместо него было милицейское начальство для расследования взрыва. Но журналисты всё равно собрались на конференцию, которую организовали в местном доме культуры железнодорожника. Им было интересно, что по этому поводу скажет Крюков.
А когда внезапно появился я, вспышки от фотоаппаратов едва меня не ослепили. Но я, сохраняя вежливое выражение на лице, выступил с короткой официальной речью, что я не пострадал, а милиция найдёт виновных.
И потом началось выступление Крюкова. Он сидел прямо за столом, чётко произнося свою речь, иногда сверяясь с бумажкой. Ему ещё перевязали лоб, хотя на голове ран не было, но от этого его вид был более боевым.
— Максим Михайлович, — Крюков показал на меня. — Как-то метко назвал это время лихими девяностыми. В чём-то он прав. Пока мы проводим большую работу, воротилы преступного бизнеса захватывают промышленные предприятия, уничтожая всех несогласных.
При этом он стукнул кулаком по столу и пристально посмотрел в одну из камер, продолжая речь.
— Их цель — захапать как можно больше, и они не остановятся ни перед чем. Прямо сейчас они начали атаку на честных бизнесменов и политиков, пытаясь помешать открытию столь важного для области комбината. И у них есть контакты во всех сферах власти!
Журналисты продолжали снимать крёстного отца новозаводского преступного мира, который говорил с таким ражем, будто сам в это верил.
А в это время люди Крюкова занимались как раз тем, против чего он выступал прямо сейчас.
* * *
Тем временем, Чита
Кирьян наклонился к своему помощнику, сидевшему с ним сзади на сиденье его Мерседеса.
— Короче, — хрипло сказал он. — Позвони нашему другу, пусть упечёт Антонова в СИЗО. Травку там подкинет, или ещё чего. Не мне их учить.
— Не в фсбшный изолятор? — переспросил помощник, угрюмый мужик по кличке Фома. — Он может.
— Нет, туда нельзя. Там Ремезов за это хозяйство отвечает, вытащить может. Надо в обычный мусорской. И маляву смотрящему отправь от моего имени, чтобы этого Антонова встретили, как полагается, — Кирьян хмыкнул и постучал ладонью сверху по кулаку. — Пусть будет Антониной.
Оба засмеялись. Мерседес медленно ехал по улице Полины Осипенко в сторону офиса холдинга. Скорость потока снижалась, машин вокруг становилось больше, постепенно скапливалась пробка.
— Ну чё там встали? — недовольно спросил Кирьян у охранника, сидящего впереди. — Серёжа, выйди, пробей, сколько мы стоять будем?
Двухметровый бритоголовый шкаф вышел на мороз в
