Сергей Зверев - Невидимое видим, неслышимое слышим
Персонал в ужасе и с криками бросился к дверям внутренних помещений, быстро очищая коридор.
– Бегом! Держите дверь на прицеле! – крикнул Шадрин через плечо и побежал к корчившимся в предсмертных судорогах охранникам. Два автомата – это целое богатство в подобной ситуации.
«Вряд ли их здесь много, – подумал Шадрин об охранниках. – Если и есть еще с пистолетами, то где-то рядом, а вот таких, вооруженных до зубов, еще максимум парочка. Это же не военный аэродром, чтобы здесь держать целый взвод». Убитые охранники были вооружены не только автоматами. На них были самодельные жилеты, сшитые по типу спецназовских. В соответствующих кармашках торчали запасные магазины к автоматам, большой десантный нож, по две гранаты. Шадрин быстро освободил одного из убитых от жилета и натянул его на себя. Сунув за пояс свой пистолет, он протянул второй автомат Бернетт. Та молча взяла оружие. Глаза женщины лихорадочно блестели. Шадрин взял гранаты второго охранника и рассовал их по карманам своей больничной пижамы. Теперь его глаза уперлись в тапочки на ногах. В такой обуви только прорываться! Но за дверью уже слышался топот ног.
– Где оборудование, препараты и записи? – крикнул Шадрин Бернетт, отходя спиной от входной двери с поднятым автоматом.
Женщина не успела ответить, как дверь распахнулась, и в проеме появились еще трое встревоженных афганцев без халатов. Шадрин дал длинную очередь патронов в шесть в проем. Двое первых с воплями повалились на пол, третий бросился назад. Дверь захлопнулась, подтянутая дверным доводчиком.
– Здесь основное оборудование и электронный микроскоп, – показала Бернетт на дверь, морщась от боли в ушах, вызванной автоматной стрельбой в замкнутом пространстве. – Вот это кабинет главврача, там все данные, а вон та – лаборатория, где хранятся препараты.
Шадрин понял, что счет пошел уже на минуты, если не на секунды. Сейчас охрана поднимет тревогу – и в сторону клиники рванутся боевики на машинах. Он быстро заглянул в каждую указанную Бернетт комнату. Кабинет главного врача представлял собой большую комнату. На рабочем столе стоял мощный компьютер, рядом в полном беспорядке были навалены какие-то бумаги, журналы, диски. Небольшой стеллаж забит книгами, журналами, папками.
Комната с электронным микроскопом была, наоборот, небольшой, но почти всю ее занимало огромное устройство с двумя или тремя рабочими местами. Лаборатория оказалась длинной комнатой с лабораторными столами, химическим оборудованием, вытяжными шкафами, колбами, какими-то незнакомыми устройствами. В дальнем углу располагались два больших сейфа и солидная холодильная камера на половину стены. В лаборатории были люди, которые при виде Шадрина испуганно сбились в кучу.
– Кэролайн, идите сюда, – приказал Шадрин и поволок женщину за рукав к противоположной двери. – Садитесь на корточки, так, чтобы косяк прикрывал ваше тело. Выставьте автомат в коридор и цельтесь во входную дверь. Если кто-нибудь попытается войти, поливайте их огнем, а я попытаюсь уничтожить все, что мне покажется ценным.
– Андрэ, вы – солдат, вам лучше охранять дверь. Давайте я сделаю это. Вы не сможете отличить ценное и важное.
– Посмотрим, – с усмешкой ответил Шадрин и направился в лабораторию.
Когда он вошел, люди в белых халатах опять в ужасе забились в угол, глядя оттуда на вооруженного автоматом человека. Шадрин оглядел присутствующих и выбрал одного молоденького паренька-афганца с самым трусливым выражением лица.
– Ты, – ткнул Шадрин в паренька пальцем, – ты говоришь по-английски?
Паренек побледнел как полотно, его губы затряслись, и Шадрин подумал, что тот сейчас умрет от страха, прежде чем даст какой-нибудь ответ.
– Да, говорю, – выдавил наконец из себя паренек.
– Ты врач? – снова потребовал Шадрин.
– Нет, я студент, химик.
– Ты мне поможешь! – приказал Шадрин. – Если будешь слушаться, то с тобой ничего не случится. А остальные вон отсюда.
Люди стали переглядываться и топтаться на месте, не решаясь сделать первый шаг по направлению к двери.
– Ну! – рявкнул Шадрин, поводя стволом автомата.
Толпа с грохотом бросилась к выходу, роняя стулья и спотыкаясь друг о друга. У оставленного Шадриным паренька подкосились ноги. Он решил, что его сейчас оставят заложником или будут просто пытать.
– Что в сейфах? – спросил Шадрин.
– Все материалы по исследованиям. Мы обязаны на ночь всё запирать под замок.
Шадрин подошел к металлическим шкафам, в дверцах которых торчали ключи. Открыв, он увидел, что на полках полно всяких папок, какой-то документации.
– Где новые препараты? – снова спросил Шадрин паренька.
– В холодильной камере, часть здесь, – парень показал на рабочие столы.
– Здесь есть кислота? – после короткого раздумья спросил Шадрин.
Паренек ответил утвердительно и стал объяснять, где и какие кислоты есть. Шадрин повесил автомат на плечо, взял бутылку с концентрированной серной кислотой и начал поливать бумаги в сейфе. Содержимое стало пучиться и чернеть, в горле запершило от паров кислоты. Удовлетворившись сделанным, Шадрин покрутил головой по сторонам и увидел около выхода небольшую приоткрытую дверку. За ней виднелась ниша, в которой были составлены ведра, швабры и другой уборочный инвентарь. Улыбнувшись, он вспомнил слова Бернетт, что не сможет определить, что ценное, а что – нет. Подойдя к холодильной камере со шваброй в руке, Шадрин поднял свое орудие и с размаху всадил его в верхнюю полку. Брызнуло стекло разбитой лабораторной посуды, что-то потекло вниз. Еще несколько ударов, и в холодильной камере не осталось ничего целого. Буду я разбираться, усмехнулся Шадрин. Есть способы и попроще. Размахивая шваброй, он стал крушить все, что стояло на лабораторных столах. Убедившись, что разгром получился основательный, Шадрин бросил швабру. В этот миг в коридоре раздалась длинная автоматная очередь.
Шадрин бросился из лаборатории. В коридоре Бернетт, оглохшая от стрельбы, выглядывала из-за дверного косяка. Во входной двери добавилось дыр от пуль, а за ней раздавались громкие вопли.
– Что произошло? – спросил Шадрин, присаживаясь рядом с женщиной на корточки и беря дверь на прицел.
– Еще двое пытались вломиться, – ответила Кэролайн. – В одного я, кажется, попала.
– Продолжайте в том же духе, – посоветовал Шадрин, – их не может быть много. Они побоятся сунуться сюда без подкрепления. Потерпите, я быстро.
Оставив Бернетт в коридоре, Шадрин бросился в кабинет Хальмейера. Осмотревшись по сторонам, он хотел было вернуться в лабораторию за кислотой, но тут увидел на рабочем столе массивную настольную зажигалку. Шадрин тут же вспомнил, что главный врач был курящим. Схватив зажигалку, Шадрин убедился, что она работает. Ну, держитесь, ребята, я вам сейчас устрою подвиг Герострата!
Подняв автомат, Шадрин дал очередь в системный блок компьютера. Свалив его на пол, Шадрин смел со стола все бумаги, компьютерные диски и папки на пол. Он навалил эту кучу на системный блок прямо на дорогом афганском ковре. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы вывалить все содержимое стеллажей на пол и увеличить им кучу на ковре. Поднеся огонек зажигалки к бумажной куче с нескольких сторон, Шадрин убедился, что пламя хорошо занялось. Ковер, деревянные полы, стол. Скоро все это превратится в один большой костер, от которого тут дышать будет нечем. «Отделять я буду важное от неважного, – еще раз с усмешкой подумал Шадрин. – Мы по-простому, сразу все – и в огонь».
Теперь оставалось еще электронное оборудование в маленькой комнате. Бросившись туда, Шадрин уже знал, что он будет делать, доставая на ходу из карманов две гранаты. «Ни одна электроника не выдержит», – со злорадством думал он. По дороге с ноги слетела одна из больничных тапок. Плюнув от досады, пограничник побежал босиком.
Мимоходом оценив ситуацию в коридоре как терпимую, Шадрин забежал в нужную комнату. Осмотрев громоздкое оборудование, он прикинул, в какие места сунуть гранаты, чтобы ущерб был максимальным. Повесив автомат на плечо, офицер взял в каждую руку по гранате и зубами вытащил чеку из одной, потом из второй. Теперь продумать свои движения и скорость, с которой он сможет выбежать за дверь. На все шоу у него было минимум три секунды, столько времени горит запал гранаты. Черт побери! Шадрин неожиданно вспомнил про Бернетт в коридоре. Если сейчас без предупреждения в этом замкнутом пространстве рванут две гранаты, она получит такой удар по барабанным перепонкам, что это может вывести ее надолго из строя.
Шадрин сунул обе гранаты туда, где, по его мнению, располагался блок управления электроникой и рабочий процессор, и кинулся к выходу. Бернетт бросила вопросительный взгляд на выбегавшего из комнаты русского.
– Зажмите уши – и на пол! – закричал Шадрин, зажимая и свои уши руками.
Падая на пол вдоль стены коридора, он заметил, что Бернетт поняла его правильно. Она положила автомат рядом с собой, опустила голову, зажимая ладонями уши. В этот момент грохнул ужасный взрыв. Обломки оборудования вместе с дымом и пламенем вылетели в коридор и, врезаясь в стену, разлетелись в разные стороны. В коридоре сразу стало нечем дышать, запершило в горле. В голове у Шадрина стоял звон.
