Виктор Степанычев - Отель «Ambassador»
По его сигналу Димитр ослабил давление удавки. Правда, жизнь пленника от этого лучше не стала. Веклемишев, не говоря ни слова, ткнул его носком ботинка в солнечное сплетение – не сильно, так, в меру, но чувствительно, чтобы тот понял, что с ним не шутят. И без того натужное дыхание пленника на несколько секунд прервалось. Он сделал попытку скорчиться от болевого спазма, однако Стоянов удержал бедолагу за удавку.
– Отвечай быстро и правду, – нагнувшись к нему, предупредил его Веклемишев. – Твой подельник попытался нам врать. Видишь, что случилось…
Вадим блефовал, но вряд ли плечистый сейчас был в том состоянии, чтобы разобраться, что у его товарища просто не было времени отвечать на вопросы этих безжалостных людей. Недвижное тело Носырева из Светлограда лучше всяких слов призывало к честному и откровенному разговору.
– Я в-се с-кажу, – прохрипел пленник, едва оправившись от болевого шока.
– Кто вы такие и почему нас выслеживаете? – быстро спросил Веклемишев.
– Ну, мы… типа…
– Типа из братвы, – догадался Вадим.
– Он спортсмен, – уточнил пленник, кивнув на лежащего.
– А остальные? Те, что на станции «Лермонтовская» и дальше…
Веклемишев закинул удочку про «дальше» и угадал.
– Разные, – наморщил лоб плечистый. – До Минеральных Вод в основном наши, пятигорские, ну и в помощь спортсмены из Светлограда, Благодарного – качки, борцы. А в Минводах – там свои дежурят.
Веклемишев обменялся выразительным взглядом со Стояновым.
Похоже, обложили их как волков флажками и ждут на номерах.
– Кто вами руководит?
– Вообще или сейчас?
– «Вообще» меня не интересует. Какая перед вами поставлена задача и кто ее ставил?
– Семеныч разбил нас на двойки и приказал ловить… – пленник не договорил и опустил глаза к полу.
– Меня, – уточнил Веклемишев и получил в ответ кивок. – А Семеныч – это кто?
– Начальник службы безопасности нашего охранного агентства.
– Раньше братва крышевала, а сейчас сама под крыши охранных фирм залезла, – хмыкнул Стоянов.
– Значит, Семеныч приказал меня ловить, – задумчиво констатировал Веклемишев. – И сколько вам за это пообещали?
– Штуку баксов, – хмуро сознался парень.
– На каждого? – живо поинтересовался Веклемишев.
– Нет, на всех. Ну, на тех, кто непосредственно примет участие…
– Ну и жлоб! За мою голову штуку баксов! Так дешево меня еще никто не ценил. Хотя, чего с них взять – провинция! – с обидой пожаловался Стоянову Веклемишев. – А объяснил этот ваш начальник, кто я такой, зачем меня ловить?
– Сказал, что клиент из авторитетов, но где-то прокололся по-крупному.
– Вон даже как! Из авторитетов, значит. Слава богу, что не в педофилы-маньяки записали. А если я не поймаюсь? Не захочу ловиться? То что?
– На каждую двойку выдали по стволу… – угрюмо пробурчал плечистый.
– А вот это серьезно! – покачал головой Вадим. – Выходит, дали команду на ликвидацию. Чудненько! А как вы должны были определить, что я – это я?
– По фотографии, – доложил пленник. – Нам еще ваше фото вручили.
– А уж это совсем интересно! – изумился Веклемишев. – И где эта фотография? Я жажду ее лицезреть!
– В кармане, – повел глазами на свою грудь плечистый.
Вадим расстегнул его куртку и вытащил из внутреннего кармана бумажник и мятый бумажный прямоугольник.
– Да, это очень даже занимательно, – внимательно изучив фото, сообщил через голову пленника Веклемишев Стоянову. – Фотография из моего личного дела. Точнее – грубый монтаж. Мундир убрали, прилепили к моему фасу гражданский пиджак.
– Ничего себе! – изумился Димитр. – Личное дело идет под грифом «Секретно» и хранится в наших архивах… Такого не может быть!
– Выходит, может! – отрезал Веклемишев, пряча фотографию себе в карман. – Потом разберемся. Кстати, мое дело идет под грифом «Совершенно секретно».
– Накуролесили же вы, Вадим Александрович, – уважительно протянул Стоянов.
– Да уж, было, девки, было, – задумчиво согласился с Димитром Веклемишев, рассматривая содержимое бумажника плечистого.
Ничего интересного он в нем не обнаружил. Водительские права, деньги, какие-то квитанции… Закрыв бумажник, он сунул его назад в карман распахнутой куртки.
Похоже, недаром генерал Ветлугин отправил Вадима в свободное плавание. И понятно, почему молчит спутниковый телефон.
Видимо, очень серьезные люди не хотят, чтобы сведения, полученные Веклемишевым от Дагаева, дошли до Москвы.
А возможно, эти самые серьезные люди в Первопрестольной выполняют роли статистов, потому что слишком сильно замазаны. А кукловоды кто? Вопрос без ответа.
Вадиму в очередной раз пришла в голову не очень приятная догадка, что его используют вслепую, чтобы выявить «кротов» – в погонах и без оных. Одна только информация о том, что фото полковника Веклемишева изъяли из «совсекретного» личного дела, тиражировали и раздали криминалу, стоит многого. Определить того, кто брал его послужной список из секретной части, не составит особого труда. А это значит, что в ход пошли козыри из рукава, законсервированные на самый крайний случай «кроты». Да какие там «кроты», матерые «кротищи» при высоких должностях и погонах задействованы без всякого сожаления, и можно не сомневаться, что их часы сочтены. Игра ва-банк!..
Но это были лишь догадки. Реалии же сегодняшнего дня и часа предлагали Веклемишеву решить трудную задачку со скудными исходными данными и многими неизвестными. Известен лишь ее итог: он должен добраться до Москвы и донести информацию Мусы Дагаева. Точка! За работу!
– На отдых! – повел подбородком в сторону пленника Вадим.
Стоянов словно ожидал этой команды. Рука Димитра немедленно метнулась к шее пленника. Пару-тройку секунд тот еще стоял на коленях, держа спину, застывшими глазами глядя сквозь стоявшего перед ним Веклемишева. Затем он качнулся и мягко осел ватным телом на грязный пол.
Глава 19. Уйти и вернуться
– Проверь «тэтэшку» и блокируй выходы, – приказал Вадим Стоянову и глянул на наручные часы. – Мы потеряли из-за этих балбесов… восемь минут. Ехать до следующей остановки порядка шести-семи минут. Есть предположение, что там нас уже ожидает группа фанатов. Выбора нет, придется десантироваться из электрички на ходу.
– Этих нам еще не хватало! – расстроенно выдохнул Димитр, наблюдающий через стеклянные двери за обстановкой в их вагоне и следующем по ходу движения. – Явление Христа народу.
– Что такое? – тревожно спросил Вадим. – Очередные гости?
– Милицейский патруль, – доложил Стоянов и скороговоркой выдал подробности: – Двигаются со стороны электровоза. Двое, один с автоматом, у второго – на виду кобура и ручная рация. Идут по проходу, осматривают пассажиров… мужчин.
– Можно предположить, что и милицию подключили к облаве, – бесстрастно констатировал Веклемишев. – Скоро они доберутся до нашего тамбура? Как себя ведут?
– Будут здесь через минуту-полторы, – доложил Стоянов. – Идут не быстро, не нервничают, особенно не насторожены.
– Значит, не знают, что мы едем в этой электричке. Похоже, со взаимодействием у охотников за моей головой дела обстоят погано, – с удовлетворением заметил Веклемишев.
– Ну, так что, десантируемся? – вопросительно взглянул на Вадима Стоянов. – Еще успеем до прихода милиционеров.
– Нет, – неожиданно беспечно качнул головой Веклемишев. – Будем действовать согласно изменившейся обстановке. Прыгнуть, конечно, можно, но патрульные нас мгновенно вычислят и поднимут тревогу, – он кивнул на лежащих на полу. – И просчитать, на каком километре мы с тобой десантировались, для них особого труда не составит, как и организовать облаву. А раз милиционеры ведут себя спокойно, можно предположить, что официальная операция «Перехват» по наши души не объявлена. Ну а лишние несколько минут неведения силовых органов нам точно не помешают. Так что работаем по иному плану.
– Понял: другие планы. Какие будут указания? – деловито спросил Димитр.
– Встречаем правоохранителей, нейтрализуем, разоружаем. Далее: ждем остановки, а там – по обстановке. Есть большое желание приобрести самобеглый транспорт. Ребята-охотники не пешком же нас догоняют.
– То есть переходим на иждивение к нашим загонщикам, – подытожил речь Веклемишева Стоянов. – Оружие, автомобили…
– Примерно так, – кивнул в ответ Веклемишев. – Для начала вооружимся и наведем шороху на станции. А дальше… В общем, есть один интересный планчик. И в нем параграфом номер один прописаны милиционеры.
– Я встречаю первого правоохранителя, передаю вам и занимаюсь его напарником, – скороговоркой выдал диспозицию Стоянов.
– Согласен, работаем, – утвердил его предложение Вадим.
– А вот и они. Три – шестнадцать, – дал отсчет Димитр и изобразил на лице идиотскую улыбку. – Здравия желаю, товарищ милиционер!
