Александр Тамоников - Обет на крови
Помещение первого этажа выглядело крайне неухоженным и убогим, но с камином. Поленница находилась рядом. Посередине стоял огромных размеров диван, по углам старые кресла различных форм и объемов. Брынза предложил всем разместиться в гостиной, как он назвал единственную комнату первого этажа, сам же, позвав Ленского, направился по скрипучей лестнице в мансарду за одеждой. Зубу приказал растопить камин, а банде Гетмана пока согреться водкой, ящик которой стоял в углу за шкафом. Гетман, Ангел и Дуплет тут же воспользовались спиртным.
Поднявшись наверх и включив свет, Брынза направился к шифоньеру. Кроме платяного шкафа, в комнате стояла еще двуспальная кровать и тумбочка. Также в стене виднелись две закрытые створки. Доставая одежду, Брынза спросил Ленского:
– Ты готов выполнить приказ босса?
– Да!
– Как думаешь это сделать?
– Выжду момент, как все завалятся спать, и пристрелю его! Надеюсь, в это время ты будешь со мной?
Брынза отрицательно покачал головой:
– Не пойдет! То, что ты задумал, рискованно. Выстрел среди ночи может вызвать у парней неадекватную реакцию. Они, особенно Ангел с Дуплетом, находятся на взводе и откроют стрельбу. В итоге мы просто перестреляем друг друга. И остановить это я не смогу. А посему выстрелишь в Гетмана после того, как, переодевшись, все займут место у камина. Вот тогда пацаны ничего не успеют сделать, ибо вступлюсь я и объясню им причину расстрела подельника.
Ленский задумался, потом вдруг проговорил:
– Слушай! А может, ты завалишь Гетмана? А я тебе за это заплачу, а? Сколько ты хочешь за выстрел? Штуку? Две?
Брынза отверг предложение:
– Нет! Убить Гетмана должен ты. И решение это не мое. Так что, вместо того чтобы торговаться, проверь лучше ствол. Как бы осечки не вышло.
Помощник казначея вздохнул:
– Я никогда не стрелял в людей! У меня руки дрожат! Я боюсь, в конце концов!
Хозяин дачи усмехнулся:
– Боишься? Объяснимо! Убивать – это тебе не в бумажках ковыряться. Но ничего, что не стрелял. Начинать когда-нибудь все одно пришлось бы. При нашей-то жизни. Это сначала не по себе, потом привыкнешь, даже нравиться начнет. А чтобы руки не тряслись, возьми в тумбочке пузырь водки и выпей. Но немного, граммов сто пятьдесят. Тремор пройдет, а вместе с ним и страх. Утром будем дома, и, поверь, ты будешь чувствовать себя уже совершенно другим человеком. Особым человеком, стоящим выше толпы, ЭТО опьяняет похлеще водки. Ну ладно, шмотки я собрал, пора вниз! Давай, глотай пойло и проверь ствол. Только в темпе.
Ленский прошел к тумбочке, достал из нее бутылку водки. Ни стакана, ни сухаря, чтобы закусить, не обнаружил. Свинтил крышку и в три глотка опорожнил полпузыря. Он, наверное, выпил бы всю бутылку, но Брынза, следивший за ним, остановил, вырвав поллитровку.
– Хорошо, бухгалтер, я же сказал, не больше четверти, а ты? Дорвался, мать твою! Хочешь, чтобы Гетман сам из тебя решето сделал? Так он это в момент организует, дай только повод.
Отдышавшись и действительно успокоившись, Ленский вытащил пистолет. Извлек обойму, в ней, как и положено, восемь патронов. Вставил магазин на место, снял пистолет с предохранителя, передернул затворную раму. Теперь первый патрон находился в патроннике.
Брынза проговорил:
– Вот так! И запомни, Дима, стреляешь по моему сигналу.
– Какому сигналу?
– Мы будем сидеть возле камина, пить водку. Без закуски. Затем я словно вспомню и скажу, что, мол, в подсобке есть банка с солеными огурцами, встану, якобы намереваясь отправиться за ней. В это время и стреляй. Бей Гетману в голову. Несколько раз. И тут же к камину, направив пистолет на братву. В это время выступлю я. Дело будет сделано, труп с грузом бросим в озеро и объездной дорогой домой. К рассвету должны быть в Переславле. Ты все усек, бухгалтер?
– Не называй меня бухгалтером!
Брынза бросил быстрый холодный взгляд на Ленского, проговорив:
– Вот это уже лучше. Вижу, готов к делу! Отлично, спускаемся!
Хозяин дачи и Ленский вернулись на первый этаж, бросив в одно из пустовавших кресел кучу различной мужской одежды.
Брынза указал на нее Гетману, который с остальными бандитами допивал вторую бутылку водки:
– Переоденьтесь, затем продолжим. Тебе, Гетман, с Ангелом и Дуплетом предстоит какое-то время пожить здесь. Но об этом позже. Сейчас переодевайтесь.
Отвернувшись от Гетмана, Брынза посмотрел на камин. Тот начал разгораться. Зуб сидел перед ним, подбрасывая в огонь поленья. Приготовив к бою свой ствол, Брынза сел на край дивана.
Вскоре вся банда, подвинув кресла к камину, сидела перед самодельным столом, на котором стояла водка и лежали сигареты. Бандиты пили и курили. Гетман, опрокинув очередной стакан, повернулся к Брынзе:
– Слушай, брат, ты разговаривал с Цейманом, скажи, если можешь, случай у пруда сильно разозлил, босса?
– Сам-то как думаешь?
– Думаю, что сильно! Не знаешь, чего он нам в наказание определил?
– Не знаю, но то, что самоуправство безнаказанным не оставит, точно. А уж как он будет карать, узнаешь совсем скоро!
– А ты словечко через казначея замолвить не можешь?
Ответ Брынзы был категоричен:
– Нет!
Это разозлило Гетмана:
– А какого хрена ты тогда можешь? Жопу еврею лизать?
Брынза побагровел, процедив через зубы:
– Ты слова подбирал бы, Гетман? А то ведь я и спросить могу!
Несмотря на изрядную дозу, поняв, что совершил глупость, Гетман пошел на попятную:
– Ладно, извини, брат! Сам понимаешь, в каком состоянии нахожусь. Сорвался!
– А если без ладно?
– Понял! Извини! Братва, – Гетман обратился ко всем бандитам, – слышали, я публично приношу свои извинения Брынзе.
Он повернулся к хозяину дачи:
– Так устроит?
– Устроит! Только впредь думай, перед тем как сказать что-либо. Наливай. Выпьем, помянем пацанов погибших, а то, я смотрю, некоторые о них уже как бы и забыли. Негоже это.
Зуб разлил водку по стаканам.
Брынза хлопнул себя по лбу:
– Вот, бля, совсем забыл. У меня же баллон с солеными огурцами в сенях есть. А мы водяру порожняком гоняем. Подождите, сейчас принесу!
Кто-то проговорил:
– Огурчики под водочку самый ништяк!
Дуплет съехидничал:
– А лучше ко всему плюсом косячок отборного плана да девку послушную под бочок.
Гетман буркнул:
– Заткнитесь! Клыка с Пауком поминать будем, развеселились!
Брынза поднялся. Одновременно вскочил и сидевший напротив Гетмана Ленский. Он выхватил пистолет и трижды выстрелил в голову главаря. Тот с пробитым черепом завалился набок. Помощник Цеймана отскочил к камину, переводя ствол от бандита к бандиту:
– Сидеть! Сейчас вам все объяснят!
Он перевел взгляд на Брынзу. Но тот, достав пистолет и выкрикнув «Ах ты, крыса позорная», – всадил в несчастного Ленского почти всю обойму.
Бандиты, шокированные случившимся, сидели на своих местах. Все произошло настолько неожиданно и стремительно, что никто ничего не смог понять.
Брынза подошел к дергающемуся в конвульсиях Ленскому, выстрелил тому в лоб. Опустил ствол, обернулся к дивану, приказал:
– Зуб, посмотри Гетмана.
Водитель «Газели» тут же метнулся к главарю и почти сразу констатировал:
– Готов!
Брынза проговорил:
– Вот так, братва! Мне с самого начала не понравилось то, что Ленский напросился в эту поездку. Я слышал, он хотел сменить Гетмана, но не ожидал, что этот слюнтяй все же решится на серьезный шаг. Решился, сука! И я опередить не успел! Эх, бля, что ж это творится?
Бандиты угрюмо слушали хозяина дачи. Они понимали, что дело нечисто. Ленский никак не мог претендовать на роль главаря. Банда его не приняла бы в любом случае. Да и не являлся он человеком, способным самостоятельно решиться на убийство. Скорее всего, босс таким образом решил наказать Гетмана за несанкционированную им бойню у пруда. А Брынза был в курсе всего. И привез Гетмана с его людьми к себе на дачу тоже по приказу Хозяина, чтобы привести приговор в исполнение. Но попробуй только заикнись об этом! И тут же ляжешь рядом с Гетманом. Лучше уж промолчать и принять объяснения Брынзы. Бандиты приняли его объяснение.
А Брынза, посетовав на испорченный вечер, приказал взять в сенях мешки, упаковать в них Ленского с Гетманом, привязать к ним по пудовой гире, которые, как специально, стояли рядом с камином, и утопить трупы в озере. Затем всем спать. Утром босс решит, кто возглавит группировку, и решит, что банде делать дальше. Бандиты повиновались. И, выпив на сон грядущий еще, устроились спать. Кто где смог. Только Брынза поднялся в мансарду, плотно затворив за собой дверь. Остаток ночи он спал чутко.
Проснулся в шесть утра. Спустился вниз. Его уже ждали, убрав в помещении следы недавней кровавой разборки. При бандитах Брынза вызвал Цеймана, не называя его по имени:
– Шеф? Брынза! ... ЧП у нас! Чего, спрашиваете? Урод Ленский ни с того ни с сего завалил Гетмана... а я знаю почему? Пришлось его пристрелить! ... Да ... в озеро... не всплывут ... да, ругались, никто из посторонних ничего не слышал. Да и кому тут слушать? На тридцать верст ни души! ... Рыбаки?
