Александр Тамоников - Честь в огне не горит
К дому номер четырнадцать стала подтягиваться толпа обывателей. Крымов вызвал с позиций бойцов «Ориона», приказал:
– Трупы в мешки, и в дом. Вывезем на «Газели». Шлемы снять, надеть маски. Нас не должны видеть в лицо.
– Меня уже видели Потапенко, – усмехнулся Бирюков.
– Плохо!
– Ну, не в маске же было заходить к ним… Они и так-то испугались. А если бы я был в маске?
– Все, прекратить разговоры! Всем в усадьбу Кузьмина. Макаров, забирай «УАЗ» – он в соседнем проулке – и двигай к Самойлову. Грузите аппаратуру, отвозите на базу, подгоняйте сюда «Газель». Саня! – обратился Крымов к Тимохину. – Свяжись с местной милицией, пусть пришлют людей и выставят здесь оцепление.
– А что с ними связываться? Вон, уже летит сюда патруль на «семерке»!
К дому подъехала машина поселкового отделения милиции. Из нее вышли четверо сотрудников, вооруженных автоматами. Пока Тимохин объяснялся с милиционерами, Крымов прошел в дом, вызвал по радиостанции старшего лейтенанта Самойлова. Говорил он открытым текстом:
– Готовь, Сергей, аппаратуру. Подъедет на «УАЗе» Макаров, отвезите ее в пансионат. Заберете «Газель» и подгоните к нам!
– Я все понял!
Крымов отключил станцию, достал сотовый телефон. Набрал номер начальника управления:
– Здравия желаю, товарищ генерал.
– Здравствуй, Вадим Петрович, слушаю тебя!
– Докладываю: операция «Пламя» успешно завершена. Банда Дробуса ликвидирована. Нами взят Дубинин. Среди личного состава боевых групп «Орион» и «Мираж» потерь нет!
– Дубинина вы взяли; а Дробуса?
– Его, к сожалению, не удалось.
– Почему?
– Подорвал себя гранатой.
– Так! Подробности в отчете. Собирай группы в пансионате, автомобили – без спецаппаратуры, естественно, – передать сотрудникам УФСБ по области, они подъедут в пансионат к 19.00. Они же перегонят их в Москву. В 20.00 ждать прибытия вертолета. На нем эвакуация на полигон антитеррористического центра. Там передача Дубинина и трупов боевиков Потапову. И – возвращение домой. Подробный доклад и письменный отчет представишь завтра, 15-го числа в 10.00 в загородной резиденции. В компании с Тимохиным. До встречи!
Передав обязанности оцепления милиционерам, спецназовцы укрылись в полуразрушенном от поражения гранатометом доме покойного Кузьмина. Настроение у всех было хорошее. Крымов и Тимохин вышли в сад.
– Значит, поддерживаем версию подрыва Обера? – спросил Крымов.
– Точно.
– Отчет писать вместе будем…
– Напишем. В первый раз, что ли?.. А все же хорошие здесь места, да, Крым?
– Ага! Особенно в жару и когда полыхают торфяники. Прелесть, а не места…
– Тяжелым ты стал, Крым! Нудным… Пора тебе на повышение!
– Избавиться от меня хочешь? Не дождешься.
– Это и удручает… Шучу, Вадим, шучу!
Сигналом вызова сработала станция Крымова.
– Первый!
– Это Пятый!
– Что у тебя, где «Газель»?
– «Газель»-то подгоним, но у нас в пансионате проблемы.
– Что за проблемы?
– Гординец скрылся…
– Что? Как это скрылся?! Когда, куда?
– Как только доставил курьера и посадил его в подвал, так и выехал на своей «Ауди» в неизвестном направлении.
– Сбежал-таки, сучонок! Но ничего, далеко не уйдет.
– У него было достаточно времени выехать за пределы области.
– Это, конечно, плохо, но куда ему бежать? Свои хуже чужих.
– Это еще не все…
– Что еще?
– Курьер найден нами в подвале мертвым.
– Как мертвым?!
– Задушенным удавкой. И задушил Гординец, больше некому!
– Ах, твою мать!.. Вот это уже очень серьезно.
– Что делать?
– Как что делать? Гнать «Газель» сюда!.. Хотя нет, погоди… Узнай, начальник ЧОПа, что охраняет пансионат, на месте?
– Это сын Гординца?
– Да.
– На месте. Недавно приехал.
– Даже так? И что же привело его в Выдово?
– Не знаю.
– Так, Макаров, слушай приказ! Срочно задержать сына Гординца, посадить в «Газель» и доставить в поселок. Понял?
– Понял! А если охрана окрысится? Она тоже вооружена. Не валить же двенадцать человек?
– Тоже верно… Значит, так, отправляй Самойлова в поселок, а сам отвлеки Гординца-младшего. До нашего прибытия. И учти, ты за него головой отвечаешь!
– Так мне проще снять его голову, чем потерять свою…
– Ты не рассуждай, ты выполняй приказ! И быстрее «Газель» к нам!
– Есть!
Крымов в сердцах отключил радиостанцию.
– Гординец сбежал? – спросил Тимохин.
– Хочешь сказать, ты предвидел это?
– Нет. Если бы предвидел, забрал бы с собой… Надо вновь связываться с Феофановым. Только он может поднять ГИБДД и подразделения МВД на перехват господина управляющего.
– Представляю реакцию шефа…
– А ты не представляй, ты работай, Вадим!
Крымов вызвал Феофанова.
– Что-то произошло? – спросил генерал.
– Так точно, – выдохнул Крымов, – Гординец скрылся. Далеко уйти не мог, но покинуть область – вполне. Надо бы…
– Я понял, полковник! – прервал Крымова Феофанов. – Действуйте по определенному ранее плану. Завтра в 10.00 обсудим ситуацию. У меня все! – И генерал отключил телефон.
– Ну вот! – проговорил Крымов. – Получим мы с тобой, Саня, завтра по полной программе…
– Прорвемся, Крым!
– Да, уж что-что, а прорываться нам не привыкать… Ладно, отзываю на базу «Мираж». В 20.00 прибудет «вертушка», полетим в центр…
Часть II
Глава первая
Отъехав от места задержания Закладина, Гординец остановил «Ауди» у поворота к деревне. Задумался. В ближайшее время спецназ ликвидирует банду Дробуса, и в этом бойцам ГУБТ помог он, Станислав Владимирович Гординец. Ночью, когда его самого прижали спецназовцы, управляющий не сказал их командованию всей правды. Да, он имел долги, да, ему нужны были деньги, все это легко проверяется. И проверка подтвердит его слова. Но все кредиты, долги – это лишь прикрытие. И Гординец знал лично Амира Абушера. Еще с Афганистана, когда его и еще четверых разведчиков духи зажали в Панджшерском ущелье. Тогда Абушер командовал крупным отрядом душманов. Десантники дрались до конца, но не Гординец. Он предпочел сдаться. Трусливо укрылся за валуном в то время, когда его подчиненные, отстреляв патроны, пошли на бандитов врукопашную и были расстреляны на месте. Только после этого вышел из-за укрытия, подняв руки.
Он, как сейчас, помнит, что произошло дальше. Его сбили с ног, поставили на колени. К нему подошел полевой командир, которого духи звали саибом Амиром. Главарь банды приставил к затылку Гординца ствол пистолета. Казалось, жизнь кончилась. Но Абушер не стал стрелять. Он приказал связать Гординца и объявил отход банде. Они шли долго, до наступления темноты, перешли через перевал. В соседнем ущелье Гординцу надели на голову черный колпак – и сняли лишь тогда, когда сбросили его в вонючую яму. Там он просидел сутки, без воды и пищи. Потом ему спустили веревочную лестницу, заставили подняться, раздеться догола, вымыться в холодных водах горной речушки. Гординец увидел, что находится в хорошо замаскированном лагере, который ни с воздуха, ни с близлежащих вершин невозможно было заметить. Ему дали штаны и рубаху, провели в палатку, где на кошме, за кальяном, поджав под себя ноги, сидел крепкий мужчина, полевой командир Амир Абушер.
В палатке Гординец поел и с жадностью выпил кувшин холодной чистой воды. Дождавшись, пока пленный утолит голод и жажду, Абушер начал задавать ему вопросы: где родился, жил, учился, служил до Афганистана, имеет ли семью, почему решил сдаться в плен. Что мог ответить Гординец на последний вопрос? То, что струсил? То, что хотел жить? Но сказал, что не видел смысла в продолжении боя, когда бо́льшая часть разведывательной группы была уничтожена. Абушер поставил в пример подчиненных Гординца – мол, твои-то солдаты дрались до конца; почему ты, офицер, командир, предал их? Впрочем, полевой командир и не ждал ответа. Он просто спросил, будет ли Гординец работать на него. И Станислав согласился, поинтересовавшись, в чем заключается эта работа. Амир объяснил, что работа заключается в передаче разведданных по планам полка, взводом разведроты которого он командовал. Передаче через надежного человека, уже внедренного в часть. Отказаться Гординец не мог.
Тогда Абушер вывел его на улицу и приказал привести двух пленных солдат. Душманы подвели двоих молодых избитых парней в рваной форме. Амир достал из кобуры пистолет, передал его Гординцу и приказал: убей их. Пришлось стрелять. Расстрел душманы записали на видеокамеру. А ночью Гординца вывели в Панджшер и отпустили, вернув форму и оружие. К утру он вышел к своим, ко второй разведгруппе роты. Взводного переправили в полк, где за него взялись особисты. Но на войне часто бывает, что командир остается жив, потеряв всех своих подчиненных. Может быть, комитетчикам со временем и удалось бы вывести Гординца на чистую воду, но в одном из ближайших рейдов предатель получил ранение и контузию. Его отправили в Союз. Война Гординца закончилась, а с ней, как ему казалось, закончилось и все остальное, что было связано с предательством…
