Александр Тамоников - Сакральная жертва
– Посмотрим за филиалом, товарищ генерал.
– Вот теперь все.
– Мне выходить на связь с майором Скоробогатовым или лично с вами? – спросил Белов.
– С майором. Со мной только в случае крайней необходимости, – ответил генерал.
– Вопросов нет.
– Свободны!
Скоробогатов и Белов вышли из кабинета. Майор проводил капитана в отдел тыла. Гладилина еще находилась там.
– Вот это мне подойдет, – сказала она, когда в кабинете начальника тыла появился Белов.
– Что выбрала, дорогая?
– Офисный работник, если кратко, но с какой зарплатой, Белов! Я и не думала, что обычным клеркам могут столько платить. А ты за мной?
– Нет, я по своим делам.
– Что ж, тогда я поехала на квартиру.
– Давай!
Виктория поцеловала жениха и сказала:
– Возвращайся быстрей, Коля. Ты же знаешь, я всегда жду тебя и очень-очень люблю!
– Постараюсь.
Глава 8
В полдень микроавтобус «Рено», в котором находились следователь Давыдов, эксперт-криминалист Локтев и радиоинженер Брагер, а также «Форд» с Беловым, Зубровым и Терпиным выехали за пределы Москвы. На коротком совещании было решено отойти от столицы на триста пятьдесят километров, откуда и начать активные действия.
На постах ДПС их не останавливали. Инспектора прекрасно знали, какому ведомству принадлежат машины с такими номерами. Поэтому заданное расстояние было преодолено за три с небольшим часа.
Никто ни в микроавтобусе, ни в «Форде», естественно, не обратил внимания на «Мерседес», проезжавший навстречу. Офицеры не знали, что в этой машине как раз и находился тот самый субъект, поиском которого занималась специальная группа.
В 15.30 машины остановились у первого кафе в зоне активного поиска. Опрос персонала ничего не дал. Тут никто не помнил ни Градоверова, ни Удалову. То же самое ожидало офицеров и во многих других кафе.
Давыдов уже хотел отменить проверку придорожных заведений. Белов, в принципе, был согласен с ним, но у спецов закончилась вода, и Николай попросил следователя сделать остановку у очередного кафе.
Ни на что не рассчитывая, Белов направился в заведение. Там, кроме бармена, никого не было. Николай попросил две бутылки минеральной воды.
Бармен поставил их перед ним и объявил:
– Сто рублей.
Белов положил купюру на стойку бара и спросил:
– Скажите, а вы как работаете? Посменно?
– А вам, собственно, какая разница?
– Большая, уважаемый.
Николай видел на визитке бармена его фамилию – Коровин и имя-отчество – Сергей Дмитриевич. Он достал из кармана удостоверение офицера ФСБ, показал бармену и вежливо осведомился:
– Вы желаете поближе познакомиться со мной, почтеннейший Сергей Дмитриевич?
Бармен, увидев документ, мгновенно изменил манеру поведения:
– Извините, не знал. Так что вы спросили?
– Я спросил, вы как здесь работаете? Посменно?
– Бармены?
– Бармены, официанты, другой обслуживающий персонал.
– Да. Сутки тут, двое – дома.
– Не припомните, одиннадцатого августа вы были на работе?
– Одиннадцатого? Это был не мой день, но работал я.
– Почему?
– Виктор, которого я меняю, попросил отработать за него. Ему надо было жену в больницу отвезти на консультацию, беременная она.
– Значит, одиннадцатого вы были здесь?
– Да.
– Народу много было?
– Нет, только с утра, потом почти никого.
– Почти или совсем никого?
– Были посетители, но мало. Под вечер опять веселее дело пошло.
Белов достал фотографии Градоверова и Удаловой, показал бармену и спросил:
– Эти люди заходили? Смотрите внимательно.
– Мужчина нет, а женщина была.
– Точно?
– Да, она хотела купить минеральной воды без газа. Мне пришлось искать ее в подсобке. Женщина явно нервничала и торопилась.
– С ней был ребенок?
– Нет.
– А на чем она приехала, не видели?
– Нет, но это мог видеть Петруша.
Белов удивленно посмотрел на бармена и уточнил:
– Что еще за Петруша?
– Да алкаш из деревни. Он здесь постоянно отирается. Поднести что-нибудь поможет, подмести стоянку, протереть лобовое стекло, в общем, на подхвате. Мы ему за работу наливаем немного, или он покупает водку сам, когда подкалымить на стоянке удается.
– Этот Петруша и сейчас здесь?
– Тут где-то. Наверное, в тени, в кустах спит. У него там что-то типа лежбища. Иногда так наработается, что до утра остается. Когда тепло, конечно.
– И где это лежбище?
– Как выйдете, справа. Там кусты. Он сразу за ними должен быть, если в деревню не подался. Хотя нет, туда он сейчас не пойдет. Уже выпил граммов сто, и ему хватило. Болеет. Будет вечера ждать.
– О нашем разговоре…
Бармен поднял руки, словно сдаваясь на милость победителя.
– Да-да, никому ни слова. Я все прекрасно понимаю.
– Фамилия, имя, отчество Петруши?
– Не поверите, не знаю. Сколько помню, его всегда Петрушей звали.
– Понятно.
Белов забрал бутылки с водой, вернулся к машине, бросил покупку на заднее сиденье и прошел к «Рено», стоящему на выезде.
Давыдов открыл дверку пассажира и спросил:
– Что тут, Николай Андреевич?
– Была в этом кафе Удалова. В понедельник, одиннадцатого августа. Бармен ее вспомнил.
– А Градоверов?
– Она одна заходила, минералку купила, нервничала, торопилась.
– Мне надо допросить бармена.
– Не стоит, Денис Анатольевич. Все, что знал, он уже сказал. Здесь в кустах должен быть человек, который мог видеть и Градоверова.
– Что за человек? Почему в кустах?
– Местный, в кафе и на стоянке подрабатывает за выпивку. Пойдете со мной?
– Конечно! – Давыдов выпрыгнул из кабины.
Белов и следователь, стараясь не шуметь, прошли в обход кустов и увидели мужика неопределенного возраста, спящего на рваном старом одеяле. Все лицо его было покрыто потом и мухами, на которых он, впрочем, не обращал никакого внимания.
– Это и есть тот человек? – Давыдов поморщился.
– Чем он вам не нравится? Нормальный мужик, поработал, устал, теперь отдыхает.
– От него даже сюда вонь достает.
– Каждый имеет право на любой запах или не так?
– Так-то оно так, но что может знать этот забулдыга?
– А вот это мы у него сейчас и спросим. – Белов подошел вплотную к местному мужику, присел на корточки и тихонечко проговорил: – Эй, Петруша, ты выпить хочешь?
Тот сразу же очнулся и, не вглядываясь в доброжелателя, даже еще не открыв глаза, ответил:
– Наливай! – Мужик поднялся. – Давай, коли есть.
– Найдется, Петруша. А что, сильно хочется?
– Болею, сил нет, а Корова в долг не наливает.
– Ты имеешь в виду бармена?
– Кого еще? – В глазах мужика появился осознанный блеск. – Погоди, а ты кто такой?
– Человек.
– Да? И с чего ты, человек, вдруг решил налить мне? Просто так, по доброте душевной?
– Как тебя зовут, Петруша?
– Так и зовут. А наливать-то ты будешь?
– Сначала поговорим.
– Теперь ясно. Корова, сука, подставил меня. Если ты хозяин белой иномарки, то знай, что сигарет импортных я из салона не брал. И зажигалку тоже. Пацанва тут шныряла, это они. А мне…
– Я не хозяин белой иномарки. Мне нет никакого дела ни до сигарет, ни до зажигалки.
– Тогда чего же ты хочешь? Но без сотни граммов разговор у нас не получится. Оплата вперед!
– Без проблем. Идем.
– Нальешь?
– Сказал же, идем. Если расскажешь, что мне нужно, бутылку получишь.
– Пузырь? А что надо-то?
– Так говорим или похмеляемся?
– Похмеляемся.
Белов повернулся к Давыдову и сказал:
– Вы, Денис Анатольевич, пройдите на площадку перед кафе. Мы быстро.
– Хорошо.
Николай с мужиком вошли в заведение.
– Сто пятьдесят водки, – проговорил Белов.
Бармен улыбнулся.
– Нашли Петрушу?
– Как видишь.
Мужик в два глотка изничтожил содержимое стакана, поморщился, занюхал выпивку рукавом грязной рубашки и полез в карман за «Примой». Но дымить в кафе не позволил бармен.
– Запрещено, на улицу!..
Белов и Петруша вышли на площадку, к ним подошел Давыдов.
– Ну, давай, Петруша, рассказывай, что ты видел и слышал в понедельник одиннадцатого числа.
Мужик откашлялся.
– Вообще-то я Петров Петр Петрович.
– Учтем. Рассказывай.
– Значит, так. В тот день мне с утра подфартило. Подъехала компашка молодых пацанов на «десятке», а машина в грязи вся, словно из болота вытащили. Где уж они так уделали ее, не знаю. Вот я и предложил им помыть ее за пузырь. Пацаны согласились…
Давыдов прервал Петрова:
– Ты нам расскажи о «Мазде», которая останавливалась здесь под вечер.
– Была такая. Я как раз на лежбище был, выглянул из кустов, подумал, может, стекло или кузов протереть, но увидел мужика, понял, что тот меня далеко пошлет, да так и остался на месте.
Следователь достал фотографии, показал Петруше снимок Градоверова и спросил:
