Андрей Негривода - Филин – ночной хищник
— Суворовы-Кутузовы вашу мать! — Выругался в сердцах Буша. — Ты-то, Филин, не причём, понимаю, что приказ! Но, эти лампасные, там в верхах! Они что не понимают, что мне салажат под пули бросать?!
— Ничего, прорвёмся. — Проговорил Задира.
— Ну, ты прорвёшься — опыт есть, а пацанята твои? В общем, капитан, направление тренировок понял?
Задира кивнул головой.
— Ну и хорошо! Не хватало мне ещё после Афгана мальчишек терять. — Зло говорил Артист, очень зло. — Так! Все свободны. Подполковник, ты бы остался — тут подумать надо, на пару…
Они разошлись по своим подразделениям готовить людей. Каждый со своими нелегкими думами.
Ребята Филина были очень серьёзны, даже угрюмы, выслушав Андрея. И только Тюлень улыбался. Он точно знал, зачем они едут в Казачью бухту, и что будут там делать. Через столько лет, ему опять выпал шанс вернуться, хоть и ненадолго, в такую любимую им стихию…
* * *Декабрь 1989 г. Сухуми.
Отцы-командиры части, куда прибыла группа Филина для своих тренировок, были немало удивлены, увидев в её составе Тюленя. Андрей никогда не догадывался о том, что Сергей пользовался на своей службе таким уважением и любовью.
— У тебя, старший лейтенант, есть в группе очень опытный человек. Не берусь судить о других, но бывший мичман Губочкин — вояка ещё тот. — Рассказывал Филину командир части, капитан 1-го ранга. — Вот вы его Тюленем называете — это не верно. Тюлень, он, ведь, увален безобидный, а Серёга — хищник. Мы его называли Барракуда. Вот это в самое яблочко. И знаешь что, старлей, я тебе инструктора не дам — вас Сергей научит лучше, чем кто-либо другой.
— Разрешите вопрос, товарищ капитан первого ранга?
— Слушаю тебя.
— Я уже больше года командиром группы, а о Сергее, вернее о том, почему он потерял звезды, так ничего и не знаю. У меня вон, и Сало, и Бай были прапорщиками, но там истории известные. Расскажите?
— Хорошо. Только уговор: мне, знаешь ли, тоже интересно, за что разжалуют у вас, на суше.
— Договорились.
— Ну, хорошо. Только без подробностей, сам должен понимать… В общем, мы были в составе учений флота в Средиземном море. Да какие там учения? Учения-то, как-раз, проводили янкесы с греками и итальянцами, а мы стояли для поддержания равновесия. Ну, и своему там учились, понемногу. Короче, мы за натовцами посматривали, а они за нами. Ну вот, как-то раз стрельнули мы какой-то дурой суперсекретной, а у неё что-то в электронике не сработало, она и затонула. Надо доставать, или уничтожить на дне, вынув предварительно этот блок электронный, что бы потом умники разобрались, почему был отказ. В общем, отправили группу пловцов во главе с капитан-лейтенантом. Ну а мичман Губочкин был у него в замах. В общем фуёвину эту они нашли, блок сняли, заминировали. Ребята тогда сделали всё правильно — это мы, командиры не учли, что у янкесов тоже будет группа пловцов. «Морские львы». Очень серьёзные ребята. А ещё мы не учли их интерес… Короче! Когда наши ребята совсем уже собрались, было, возвращаться, тут америкосы на них и наскочили… Подготовка у нас почти одинаковая, количественный состав групп тоже. В общем схлестнулись они… На базу из всей группы вернулись только Губочкин и ещё один пацаненок срочной службы. Но как вернулись! Они и блок притащили и оглушённого «морского льва». А это, представляешь себе вообще, что за событие? На базу сразу же с флагмана прилетел командующий, контр-адмирал. «Льва» привели в чувство, допрашивать стали. Тот отошёл немного, и начал качать права про Женевскую конвенцию, да про скандалы международные. А потом раздухарился так, что возьми да и ляпни что, мол, он как командир звена уверен, что если бы не роковая случайность, они бы всех наших пловцов на дне оставили, и что он жалеет о том, что МАЛО русских там, возле дуры осталось… Вот тут у Сергея нервы и не выдержали — он его прямо на глазах у адмирала и зарезал боевым ножом. На ремни для портупеи распустил… Серёгу не отдали под трибунал, только учитывая прежние заслуги и награды, но объявили полное служебное несоответствие и вышвырнули с флота. А вы его подобрали. И правильно сделали — он спец, каких поискать. Вот и вся история.
— Да-а! История.
— Ну а ты про своих-то, бывших, расскажешь?
— Можно… У Сашки Салина натурально армейская история. Он после учебки вернулся в свою часть прапорщиком. Они тогда в Баграме стояли. Сапёры. Ну вот, а соседями у них были полк мотострелков. Как-то на гарнизон попытались «духи» наскочить, их отбили. А потом какой-то пьяный майор решил их преследовать во главе двух рот, а для этого нужно было разминировать проход для техники. Отправили Сашка со взводом. Они сделали всё хорошо и быстро. Проход флажками пометили, как положено. А у майора, наверное, в глазах двоилось от «шила», он влез в БМПшку на место механика-водителя и попёр… Рядом с флажками. А за ним рванул БТР. Короче, и БМП, и БТР на этом поле остались вместе с экипажами. Сашку сделали крайним. На его счастье, Батя видел, какой он сапер, вот к нам и забрал.
— Да. Долбоебизму нет предела…
— Ну, а Бая подвела горячая кровь.
— Ну-ка, ну-ка!
— Он в спецназе ГРУ служил. Ну вот. Как-то возвращалась его рейдовая группа. Под Кандагаром дело было. На подходе к блокпосту услышали пальбу из ДШК. Когда вышли к месту увидели метрах в трёхстах от блокпоста грузовичок-пикап расстрелянный, а в нём только водитель, женщина и четверо детей. Все в куски. ДШК, одним словом. Прибежали на блокпост. Кто стрелял? Выходит капитан в сиську пьяный. Говорит «духов» расстрелял. Каких «духов»? А тот отвечает, мол, если не теперешних, то будущих. Ну, Алишер поставил его к стенке дувала и лупанул очередью из своего «калаша». Счастье того капитана, что наш Мулла выбил автомат у Бая. Они ведь везде вместе, как братья. Капитан отделался ранением ног. Ещё и орден получил… А Алишеру как и Сергею служебное несоответствие. И опять Батя не дал пропасть, теперь уже двум спецам. Вот так в группе появились Бай и Мулла.
— Тёртые у тебя ребята я смотрю.
— Да уж…
— Ну ладно. Поговорили, и будет. Иди к группе. У вас времени в обрез, а научиться нужно многому. И слушайте чему вас Сергей учить будет, он очень многое умеет лучше, чем другие!..
Тюлень действительно умел очень многое. Он научил ребят пользоваться аквалангом. Не простым аквалангом, а тем, что пользуются боевые пловцы — с замкнутым циклом, не дающем пузырьки при выдохе, что было особенно важно при высадке для соблюдения скрытности. В принципе, погружение с аквалангами ни у кого не вызывали проблем. Сложнее было с другим. Выходить группа должна была на подводной лодке, до точки. А лезть в эту консервную банку, как-то не хотелось.
— Да ладно вам, пацаны. Что тут такого-то? — Пытался подбодрить ребят Тюлень. — Вышли к точке, всплыли. А там уж совсем просто — плюхнулись в воду и милю до берега с аквалангом.
— Ты, Серёга, нас не агитируй. — Хмуро отозвался Змей. — Сделаем, как приказано. Только на душе говняно как-то.
— Это всегда так, в первый раз. Ты вспомни, когда первый прыжок делал. Сильно смелый был?
— Это разные вещи, — подал голос Сало. — Там, сам себе хозяин, а здесь, в этом гробу железном, сидишь, как сардина в банке и ничего от тебя не зависит.
— Слушай, Тюлень, — Вдруг спросил Филин. — А как на счёт слухов о выходе пловцов через торпедный аппарат? Это правда, вообще?
Сергей улыбнулся так, как-будто Андрей сморозил несусветную глупость.
— Объясню. Лодка имеет плавучесть в двух случаях: в надводном положении, как и любой другой корабль, и в подводном, но только в движении. Нулевой плавучести не бывает, а поэтому остановившаяся под водой лодка обязательно начинает падать. Именно поэтому если останавливаются двигателя идёт экстренное всплытие. Это понятно? Ну а теперь сам себе ответь на вопрос. Ты сможешь выйти через торпедный аппарат и не попасть под винты?
— Значит сказка?
— Да, но очень красивая.
— Вот, бля, успокоил! — Произнёс Кабарда — дитя гор.
— Ну а как же тогда работают пловцы? — Продолжал Филин.
— Да очень просто. В девяноста случаях из ста пловцы работают с корабля-базы. В трюмах есть специальные камеры с выходом в море. Ну или так, как будем работать мы: всплыли, вышли, лодка ушла, всё — дальше сами. Ясно?
— Ох, бля, ясно! — Проворчал Медведь. — Офуеть, короче!
— Да не ссы, пацаны: я рядом, а мне-то не впервой! Всё будет в норме!..
… 3 декабря группа Филина поднялась на борт небольшой дизельной лодки. Получив приказ о начале операции, Филин и Монах порадовались тому, что Артисту не придётся подставлять своих солдат — его батальоны прибывали на аэродром, близ Сухуми, в самолетах. Правда, они должны были при этом поднять побольше шума, но это уже детали. Время же прибытия на точку лодки было 3.00. Ночь — это их время. Не то, что днём, как голый на площади. Всё обещало быть хорошо…
